Укради меня у судьбы

— Шерри, — нежно произнес Клинт, когда их губы наконец разъединились. Он обнял ее лицо ладонями, его глаза блестели в полумраке комнаты. — Мы должны остановиться.

— Нет, не должны, — возразила она. — Я хочу, я давно жду твоей любви. Прошу тебя, Клинт. Пожалуйста.

Он закрыл глаза и замер на какое-то время. Потом снова открыл их, и она увидела, что искорки исчезли из его глаз.

— Нет, Шерри, только не сейчас. Ты мечтала совсем не об этом.

Шерри вспомнила все их свидания. Всегда именно у него доставало сил остановиться, прежде чем их захлестывало безумие любовной страсти. Его желание явно нельзя сравнить с накалом ее чувств.

Похоже было, и сейчас ничего не переменилось.

Всепоглощающая мучительная тоска нахлынула на Шерри. Теперь у нее не будет даже воспоминания о ночи с ним, которое давало бы ей сил жить дальше. Он лишает ее даже этого.

Шерри лежала недвижимо, закрыв глаза, не желая смотреть на Клинта, смущенная невероятным фактом, что сама предлагала ему себя, а он отверг ее. Клинт быстро откатился от нее, зажег ночник. Шерри чуть приоткрыла глаза. Лампа создала маленький уютный круг золотого света.

Волосы Клинта спутались, щеки были покрыты легким румянцем. Мягкое освещение оттеняло его обнаженный загорелый торс, и Шерри поняла: она никогда не видела его таким красивым.

— Шерри, выходи за меня замуж.

При этих словах глаза ее резко распахнулись и уставились на Клинта недоверчиво, но сердце прыгало от отчаянной радости.

— Что ты сказал? — У нее даже дыхание перехватило.

— Выходи за меня, Шерри. Хочу прожить всю свою жизнь только с тобою. — Глаза снова сверкали от переполнявших его чувств. — Я люблю тебя и хочу быть твоим первым мужчиной… и последним.

Слезы выступили у Шерри на глазах, любовь к Клинту переполняла ее существо. Как ей хочется ответить согласием на предложение Клинта! Но она знала, что ничего не получится.

Шерри перекатилась на постели и встала, ища в себе хоть чуточку твердости, призывая всю свою силу духа, чтобы побыстрее покинуть Клинта.

— Я думаю, мы оба запутались, проведя последнюю неделю вместе и изображая семью. Теперь пора прийти в себя и избавиться от этой фантазии. Надо признать — приятной фантазии.

Подходя к шкафу, Шерри старательно избегала смотреть на Клинта, зная, что тогда ее решимость ослабнет. Она вытащила свой чемодан.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь ехать домой. — Она все-таки взглянула на него. — Клинт, мы оба знаем, что я была здесь ради Кэтрин. Теперь она уехала, пора и мне распрощаться с тобой и вернуться к своей жизни.

— Шерри… — Клинт поднялся с постели, подошел к женщине и встал рядом. — Я не запутался, и не заблуждаюсь, и не живу фантазией, которая, по-твоему, родилась за последнюю неделю. Я давно люблю тебя и хочу жениться на тебе, вернее, хочу, чтобы ты оказала мне честь и стала моей женой. Я хочу, чтобы ты связала навсегда свою жизнь со мной.

Его глаза не отрывались от Шерри, пока она шла мимо него к кровати с чемоданом, затем открывала его.

— Проклятье, Шерри, послушай меня! — воскликнул он, взял ее за плечи и развернул лицом к себе. — Ты слышишь, что я говорю тебе?

— Я слышу тебя, Клинт. — Шерри с трудом сглотнула подступившие слезы. Она не заплачет. Не сейчас. Не перед ним. Потом, одна, она выплачет все слезы, всю боль, которую сейчас сдерживает. — Нам с тобой глупо даже думать о свадьбе, настолько разные цели мы преследуем.

Шерри протянула руку и коснулась щеки Клинта дрожащими пальцами. Его глаза несказанного серебристо-голубого цвета явились для нее зеркалом, отражающим переполнявшие его чувства: любовь, гнев, боль.

— Клинт, ты заслуживаешь женщины, которая сможет родить тебе детей. Я не могу этого сделать, но жить без детей тоже не смогу.

Она уронила руку.

— Когда я была маленькой, уже тогда мечтала о ребенке, которого буду растить и лелеять. В юности я отклоняла приглашения на свидания и сидела с детьми субботними вечерами. Я и учителем стала, потому что люблю детей. И совершенно серьезно сказала тебе, что собираюсь усыновить ребенка. Как ты к этому относишься, я прекрасно знаю. В конце концов это обстоятельство стало бы причиной раздоров между нами. — Она довольно ловко сняла одежду с плечиков и сложила ее в чемодан. — Прошедшая неделя была незабываемой сказкой для меня.

— Перестань. — Голос Клинта был хриплым и низким. — Это была не просто сказка. Такой я представляю нашу с тобой жизнь.

Сердце Шерри стонало от абсурдности происходящего. Почему они полюбили друг друга, такие совершенно разные люди?

— Пожалуйста, отпусти меня. Мне и так тяжело.

Долгий миг они стояли лицом к лицу, потом Клинт коротко кивнул и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Подавив рыдания, Шерри села на кровати. Потом нагнулась и подобрала с пола футболку Клинта. Прижала ее к лицу и глубоко вдохнула запахи. Грудь ее сдавило тяжкой мукой.

Он любит ее. Она прочла это в его глазах, почувствовала в его объятиях, ощутила в каждом поцелуе, которыми они обменялись. Он любит ее, а она отвергает, уходит от его любви.

Шерри бросила футболку на пол и продолжила укладывать свои вещи. Но боль не отпускала ее сердце. Как долго любовь к Клинту будет гореть в нем? Сколько времени пройдет, прежде чем боль наконец уймется, станет более терпимой?

Зачем судьба свела их, позволив им полюбить друг друга, но не наделив их поровну тем, что необходимо для вечного счастья?

Несправедливо это!

Закрыв чемодан, она взяла его, сумочку и вышла из комнаты.

Клинт сидел на диване сгорбившись, словно признавая поражение. Когда Шерри вышла, он поднял взгляд на нее.

— Итак, ты уходишь, — констатировал он ровным голосом.

— Пора нам каждому жить дальше по-своему. — Ее слова звучали высокопарно, но от них из глубины души поднималась глухая боль. — Я позвоню тебе, — пообещала она, понимая, что это ложь.

— Хорошо, увидимся. — Клинт остался недвижим.

Шерри секунду колебалась, желая сказать что-то еще, может, сделать что-нибудь, чтобы исправить положение вещей, но она знала, что ничего больше не в состоянии ни сказать, ни сделать.

— До свидания, Клинт, — почти прошептала Шерри и ступила за порог, во тьму ночи.

Она положила чемодан на заднее сиденье машины и села за руль. Медленно вставила ключ в замок зажигания, но двигатель не завела, сидела и смотрела на дом, где за последнюю неделю узнала настоящее счастье. Дом, построенный как раз для небольшой семьи. Когда-нибудь Клинт восполнит пустоту, приведя в него жену и ребенка.

Шерри завела двигатель и съехала с обочины на мостовую. Когда она посмотрела в зеркало заднего обзора, дом исчез из виду. А может, его скрыла пелена слез, застилавшая глаза.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Следующие десять дней стали для Шерри источником опустошающего отчаяния и невыразимого ликования. Она много работала, размышляла, получая истинное наслаждение и от того, и от другого. Тишина стала врагом Шерри и пустая одинокая квартира больше не радовала ее, потому что здесь теперь жило слишком много мучительных мыслей о Клинте.

Первые два дня она провела в тщательной работе над резюме, которое собиралась разослать работодателям в надежде получить место учителя в начальной школе Армодейла. Правда, решила подстраховаться и обратилась в школы соседних районов.

Составив и разослав резюме, Шерри распаковала коробки, в которых хранились книги и учительские пособия. Вынимая предметы, которые относили ее к клану учителей, она вспомнила, как любила свою работу.

Шерри листала старые записи и перебирала подарки от учеников, жалея о том, что потеряла пять лет. Ей нравилось работать с детьми, видеть, как их глаза начинают светиться пониманием, когда она объясняла им что-то новое. Шерри нравилось участвовать в их жизни, быть наставницей. Хорошо, что ей еще не поздно вернуться к делу, которое она любила.

Но предвкушение новой работы не смягчило боли разрыва с Клинтом. Любовь Шерри пребудет вовеки так и не спетой песней в ее сердце, не написанной лирической поэмой, и ни дня не пройдет без мысли о Клинте, значит, без постоянной боли. Аминь.