Срочно требуется жена

Он потерся о нее, и соски Джойс, прижавшиеся к его груди, тут же затвердели.

– Тебе понравилось? – спросила она.

– О да!

– Это из «Тайных искушений». Именно с хозяевами сети этих магазинов я летала в Ниццу.

– Сочетала приятное с полезным. Может быть, надежда еще не потеряна.

– Ты имеешь в виду нас с тобой?

– Эту надежду я не терял никогда.

– Несмотря на то что я трудоголик?

Он прижался лбом к ее лбу и улыбнулся.

– Предположим, что это первый шаг.

– Не знаю, какое будущее ждет нас с тобой, но постараюсь найти выход. Бернард, я в самом деле хочу быть с тобой.

– Так будь со мной. Это очень легко.

– Сегодня я здесь.

– Сегодня воскресенье. Все знают, что воскресенье выходной. Отдыхать в выходной – это не в счет. Ты обещала провести со мной весь уик-энд, но слова не сдержала.

– День только начался.

– И ты проведешь его со мной?

– Каждую минуту.

– Раз так, не будем терять время.

11

Когда Бернард открыл багажник и начал терпеливо ждать, Джойс сделала глубокий вдох, неохотно вышла из машины и встала рядом.

– Я все еще не уверена, что поступила правильно.

– Брось. Все нормально.

– Ужасно глупо. Как ты сумел уговорить меня взять отгул? Ведь сегодня съемки…

– Гилберт прекрасно справится и без тебя. Ты сама говорила, что это его епархия. – Он протянул руку.

Джойс вздохнула и отдала ему сначала электронный ежедневник, а потом сотовый телефон.

– Верно. Там он в своей стихии. Подбадривает оператора, возится с актерами и следит за тем, как его идеи воплощаются в жизнь. Наверно, он ладит с клиентами лучше меня. Во всяком случае, с Чарльтоном они спелись. Думаю, все будет в порядке.

– Конечно, будет. – Бернард вынул из багажника одеяло и большую корзину для пикника, а потом закрыл его.

Довольно насвистывая, он перекинул одеяло через плечо и взял Джойс за руку. Когда их пальцы переплелись, у Джойс отлегло от сердца. С ним всегда было легко и спокойно. Да, все будет в порядке. Обязательно будет. Она взяла отгул, и весь этот день они проведут вместе.

Они шли по заросшей тропе, которой не пользовались много лет. Джойс смахнула рукой паутину.

– Похоже, здесь очень давно не ступала нога человека.

– Держу пари, что никто не обнаружил это место.

Джойс всегда любила их уединенное убежище у озера, но сейчас его существование приобрело новый смысл. Рука Бернарда была теплой и сильной. Джойс ощущала жар его тела.

Сквозь ветви пробивались солнечные лучи и падали на тропинку, засыпанную палой листвой. Они вышли на поляну, купавшуюся в золотистом свете. На воде плясали солнечные зайчики. Вдоль озера росли дубы, сосны и клены, защищавшие его от любопытных глаз.

Джойс посмотрела в яркое голубое небо и радостно улыбнулась.

– Тут еще красивее, чем мне казалось.

Он поставил корзину и бросил на траву одеяло.

– Довольна, что приехала?

– Да.

Джойс обернулась к Бернарду, и у нее участился пульс. Его глаза лучились, уголок рта сексуально приподнялся. Почему ей понадобилось столько лет, чтобы заметить это?

Бернард раскинул руки, и она устремилась в его объятия.

Джойс смотрела на него снизу вверх и улыбалась.

– Раньше я не понимала, как здесь романтично.

– Мы были дурачками. Сколько возможностей упущено…

– Зато сегодня мы своего не упустим.

Их губы нашли друг друга, и по спине Джойс побежали мурашки. Постепенно поцелуй стал более страстным, и в ее жилах закипела кровь.

Наконец Бернард отстранился.

– Проголодалась?

– Только теперь я поняла, что такое настоящий аппетит.

Они расстелили одеяло на пружинистой траве.

– В последнее время слово «еда» приобрело для меня новый смысл.

Бернард открыл корзину и начал вынимать припасы.

– Это что, земляника?

– И взбитые сливки. – Он широким жестом открыл баночку.

– Очень банально.

Он отставил баночку в сторону.

– Будешь обзываться, останешься без сладкого.

– Почему? Я обожаю банальности.

Но Бернард отодвинул сливки еще дальше.

– Ты забыла правило.

– Какое правило?

– Мы здесь одни.

– Дай мне сливки.

– Не дам, пока не разденешься. – Бернард широко улыбнулся, стащил рубашку через голову и взялся за ремень. – Кто первым разденется, первым начнет есть.

Она рассмеялась и начала сбрасывать с себя одежду.

– Я выиграл!

Джойс, снимавшая джинсы, подняла взгляд и застыла на месте. Солнечные лучи играли на его широкой груди. Бернард, стоявший на коленях, напоминал золотую статую бога, изваянную женским воображением. И эта статуя принадлежит ей. Внезапно ею овладело смущение.

– Это нечестно. На мне было надето больше.

– Никаких исключений. Ляг на спину и расслабься. Я их сниму. – Бернард снял с нее трусики, проведя мозолистыми ладонями по ее голеням.

Джойс проглотила комок в горле. Она лежала на одеяле совершенно обнаженная, если не считать шарфа на шее. Теплые лучи ласкали ее тело. Ощущение было головокружительное.

Бернард вытянулся рядом и потрогал пальцем шелковый шарф.

– Красивый.

Джойс медленно развязала его. Сердце колотилось как сумасшедшее.

– Он нежный и гладкий.

– Вижу.

Ощутив знакомый прилив дерзости, Джойс расправила шарф, положила его себе на грудь и процитировала стихотворение, сопровождавшее подарок:

На заре любви всего дороже

Первый робкий, нежный поцелуй…

Бернард слегка отпрянул и прищурился, но быстро пришел в себя, взял шарф и положил его рядом с корзиной.

– Не будем пачкать дорогую вещь.

Джойс хотела возразить, но Бернард протянул ей ягоду.

– Держи это… И это. – Он зачерпнул пригоршню взбитых сливок и положил ей на живот.

Чувствуя себя так, словно получила выговор, Джойс вздохнула и вздрогнула, когда холодная жидкость коснулась нагретой солнцем кожи. По ее предплечьям побежали мурашки.

Бернард наклонился и погрузил язык в ее пупок, залитый сливками. Джойс протянула ему ягоду, и нежные губы Бернарда сжали ее пальцы.

– Мм, вкусно, – промычал он, смакуя землянику.

– Неплохо бы поделиться.

Бернард взял у нее ягоду, обмакнул в остатки сливок, а потом поднес ее к губам Джойс.

– Замечательно.

– Давай возьмем еще одну.

Вторую ягоду он использовал как малярную кисть: окунул ее в сливки, а потом начал обмазывать соски Джойс.

– Если бы мы занялись такими делами раньше, я пошел бы в класс рисования.

Он еще раз окунул землянику в сливки и стал водить ею вокруг сосков Джойс, пока те не набухли. Ее охватило пламя, в паху запульсировало. Она заерзала на одеяле.

Дыхание Бернарда коснулось ее груди. Когда он пустил в ход губы, Джойс тихонько застонала и подалась к нему. Бернард лизал ее сосок, пока тот не напрягся.

Она запустила пальцы в волосы Бернарда и привлекла его к себе. Казалось, этому не наступит конец. Джойс казалось, что еще немного – и она умрет от наслаждения. Тут Бернард поднял голову и переключился на другую грудь. Когда сладкая пытка продолжилась, Джойс негромко вскрикнула.

– Бернард, ты сводишь меня с ума…

Бернард довольно хмыкнул, поерзал, устраиваясь поудобнее, и раздвинул ей ноги…

– О чем я думала?! – Джойс прижала ладони к занывшим вискам и крепко зажмурилась.

Они возвращались в Плимут. Бернард, сидевший за рулем, покосился на нее и сказал:

– Я уверен, что все можно исправить. Гилберт вечно делает из мухи слона.

Джойс овладел гнев.

– Не утешай меня, Бернард. Речь идет о нашем существовании. Он сказал, что прогнал оператора, а Чарльтон ушел следом, пригрозив разорвать контракт. – Она сунула сотовый телефон в сумку.

Нужно было оставить ее мобильник в багажнике, подумал Бернард. Тогда Джойс не узнала бы о скандале, разразившемся в ее отсутствие.