Изумруды на твоей груди

— Давай. Ты же смелая. Ты сможешь, — и добавил: — Я помогу.

Последние два слова решили все. Кэтрин дрожащими руками взялась за проволоку, вставила ногу в ячейку. Две могучие руки обхватили Кэтрин за бедра (она знала, что они способны делать это куда нежнее, чем сейчас) и подняли ее над землей на полметра. Ничего не оставалось, кроме как вставить вторую ногу в ячейку сетки и начать двигаться вверх. Джеральд поначалу подсаживал ее, но потом Кэтрин уже забралась так высоко, что он не мог до нее дотянуться. И тут началось самое страшное.

Она и в детстве не умела лазить по заборам. Отец ее не учил, мать этого тем более не одобряла, да и вообще в их районе не было высоких заборов. С возрастом ловкости у Кэтрин не прибавилось. Поэтому каждый сантиметр давался ей теперь с тройным усилием: надо было цепляться за холодную сетку, то и дело защемлявшую кожу на пальцах, и подтягивать себя вверх; надо было бороться со страхом высоты; и надо было победить еще одно — странное, необъяснимое, иррациональное, но необычайно сильно сковывавшее ее чувство. Чувство чудовищной неловкости из-за того, что она в юбке. Кэт пыталась убедить себя, что глупо стесняться человека, который уже неоднократно видел все, что можно было у нее увидеть, в самых разных ракурсах и при самом разном освещении, но поделать с собой ничего не могла. И замерла, распластавшись по сетке, как ящерица, почуявшая опасность.

— Джеральд, я не могу, — решилась она. — Я… я в юбке… не могу.

— Хочешь снять ее? — оживился тот, в ком она искала понимания и защиты.

«Да у него нет ни капли такта или сочувствия! Сам-то, небось, не хотел, чтобы его поймали со спущенными штанами, а мне предлагает висеть на заборе без юбки, в разодранных на самом интересном месте колготках!» Она уже приготовилась повернуть лицо к бессердечному обидчику и обрушить на него поток горьких упреков, как вдруг услышала его голос совсем рядом с собой:

— Не смотри вниз. Лезь вверх. У тебя прекрасно получается. Я рядом.

Его голова теперь находилась всего в нескольких сантиметрах от лодыжки Кэтрин. Она вздохнула с некоторым облегчением, решив пока отложить обсуждение нравственного облика агента ФБР, и вернулась к прерванному занятию — просовывать руки и ноги в узкие ячейки проволоки. Двигаться приходилось медленно, и она чувствовала ночной холод, забиравшийся под одежду. И вот она уже добралась до самого верха. Теперь предстояло перебраться на другую сторону сетки и двигаться вниз. Но как? Она посмотрела вниз, ища совета у Джеральда.

И в этот миг ее страх высоты улетучился. Он уступил место совсем другому чувству. Изумлению. Нет, возмущению! Даже не так. Кэтрин была по-тря-се-на! Джеральд смотрел на нее снизу вверх. И взгляд его был направлен прямо под юбку! На его лице, насколько можно было различить в полумраке, играла довольная ухмылка.

— Что это ты делаешь?! — вскипела Кэтрин, с трудом удерживаясь, чтобы не вцепиться ему в волосы.

— Наслаждаюсь видом! — Голос у этого негодяя тоже был довольный.

— Вместо того чтобы помочь, ты пялишься мне под юбку?!! Прекрати сейчас же, нахал!

Ответом ей был приглушенный смешок. Потом, чуть серьезнее, Джеральд предупредил:

— Если ты еще пару минут так проторчишь наверху, посмотреть сбегутся еще несколько человек.

— А что мне делать? — жалобно простонала Кэтрин, еще более беспомощная, чем могли себе вообразить эксперты журнала «Сад удовольствий».

— Перенеси одну ногу на другую сторону, обопрись ею там как следует и переноси вторую, — посоветовал Джеральд, поймав ее полный ужаса взгляд. — Я не смотрю. Не думай ни о чем, просто перешагивай. И не гляди вниз.

Совсем не глядеть вниз было трудно, даже просто невозможно. Поэтому Кэтрин выбрала компромиссный вариант: она уцепилась взглядом за Джеральда. Он смотрел ей в глаза, и это ее успокаивало. После нескольких неудачных попыток Кэтрин, наконец, перебралась на другую сторону забора.

— Теперь спускайся точно так же, как поднималась.

Она последовала его указаниям. В какой-то момент они встретились, как два вагончика фуникулера на склоне горы: один по пути вверх, другой — вниз. В это короткое мгновение Джеральд ухитрился чмокнуть ее сквозь ячейку крупной сетки, и Кэтрин вдруг стало ясно, что все будет хорошо, она доберется до земли целой и невредимой. Даже если это будет еще очень не скоро.

Спускаться оказалось труднее, чем лезть вверх. Нога все время соскакивала, руки дрожали. Кэт трижды чуть не сорвалась. Джеральд, легко перекинув свое тело на другую сторону забора, стал быстро и ловко, как паук, спускаться по диагонали, так что обогнал ее и, оказавшись на земле, протянул Кэтрин руки. Зажмурившись, она соскользнула в его объятия. Она едва могла стоять без посторонней помощи. Ноги подкашивались, тошнота подступала к горлу, ей было ужасно холодно. Страх, усталость и напряжение прошедшей ночи навалились на нее с новой силой. Сняв с себя кожаную куртку, Джеральд накинул ее Кэтрин на плечи.

— Ну, все. Теперь домой.

Глава одиннадцатая

— Никогда, никогда больше не делай таких глупостей! Тебя же могли поймать, а это означало бы немедленное увольнение или даже арест, и уж точно — крах всей операции. Не говоря уже о том, что если они и в самом деле преступники, страшно подумать, что они могли с тобой сделать!

— Но ведь и тебя тоже могли поймать. Я хотя бы сотрудник фирмы и в принципе имею право находиться там. А ты? Кто ты такой — без ордера на обыск? И вообще, почему ты пошел туда, не предупредив меня? Я что, по-твоему, не имею права знать, что именно ты собираешься предпринять в компании, где я работаю?

— Ни о чем я тебя не должен предупреждать. Твое дело вообще сидеть в офисе и следить за документами и разговорами — забыла?!

Так они спорили всю дорогу, пока добирались домой. Джеральд был в ярости, но Кэт слышала по его тону, что беспокоило его не только дело, но также — а может, и в первую очередь — то, что она подвергла себя неоправданному риску.

Теперь, когда они были в безопасности, Отважной Кэт хотелось насладиться волнующими воспоминаниями о героических моментах первой ночи своей активной работы в качестве тайного агента. Она проникла незамеченной в место предполагаемого размещения контрабанды, избежала встречи с охранниками и разоблачения, перелезла через огромный забор… Было о чем вспомнить с гордостью и сладким трепетом в груди! Не считая того, что у них там было с Джеральдом! Эти воспоминания тоже стоили того, чтобы наслаждаться ими снова и снова.

А Джеральд своими упреками портил ей триумфальное настроение. Она отвечала ему пока беззлобно, но чувствовала, что скоро — когда одни и те же доводы прозвучат в пятый раз — ей надоест спорить и слушать его нравоучения, и тогда она… тогда она…

К счастью, они уже приехали. Выбравшись из машины, Кэтрин намеренно припала на одну ногу и тут же выпрямилась, сжав челюсти. Когда Джеральд подскочил к ней, она уже медленно шла по дорожке, всем своим видом показывая, что умеет стойко переносить боль, усталость и прочие невзгоды. Но, разумеется, позволила ему обнять себя. И добилась своего: он встревожился.

— Что у тебя с ногой?

— Ничего, просто чуть побаливает колено. Наверное, ушибла о цементный пол… в процессе… — прибавила она лукаво. Простая уловка сработала. Мысли Джеральда окончательно переключились, и со словами «О, такое колено нам надо беречь!» он подхватил Кэтрин на руки и понес к дому. Было три часа ночи, можно было не опасаться, что кто-то из соседей следит за ними в щелочку между гардинами.

Едва они вошли, Кэтрин самым вкрадчивым тоном, на который была способна, непринужденно скомандовала:

— Ты иди в душ, а я пока приготовлю чай с ромом.

Словно загипнотизированный, Джеральд повиновался и прямым ходом направился в ванную. Едва он оттуда вышел, Кэтрин, не дав ему возможности произнести ни слова, шмыгнула в душ сама. Она надеялась, что потом он уже не станет возобновлять неприятный разговор. Мужчин часто бывает очень легко навести на нужную тему или сбить с ненужной. Об этом Кэтрин читала в книжках, посвященных искусству общения, и теперь ей представился прекрасный случай применить свои знания на практике.