Дергать тигра за усы

— А вот и я!

— Господи, Пол, ты меня до смерти напугал!

— Готова идти обедать?

— Привет, Пол, как дела? — поздоровался Джед, державшийся на воде рядом с ними.

— А, это ты, Джед, — небрежно отозвался он, не сводя глаз со смеющего лица Мирабел. И неожиданно страстное желание утащить ее под воду, крепко прижать к себе и поцеловать овладело Полом.

А почему бы и нет, черт побери, ведь все считают нас молодоженами! — мелькнула шальная мысль, и он прильнул губами к губам Мирабел.

Губы были нежными, полными и упругими, совсем как ее тело. Пол ощутил, как поднимается в нем волна желания, и сразу же разжал руки.

— Пол, что ты вытворяешь? — хриплым шепотом возмутилась Мирабел, когда они снова поднялись на поверхность.

— Это был порыв, которому я не мог противиться.

— Прекрати!

Хорошо, что поблизости уже никого не было. Джед понял намек и удалился к трамплину, где готовился к очередному прыжку.

— Не надо тебе связываться с этим Патриджем, — примирительно шепнул Пол, боясь, как бы она не оттолкнула его у всех на глазах, если он не найдет подходящего объяснения. — Если бы я не отреагировал на его заигрывания с тобой, все бы сразу решили, что с нашим браком что-то неладно.

— Но целовать меня было совсем не обязательно, — не сдавалась Мирабел.

— Да, это было эгоистично с моей стороны, — признался Пол. на все еще ощущала жар собственного тела, и ее сердце тревожно сжалось: ей было так хорошо в объятиях Пола! И Мирабел внезапно поняла, как легко, в дополнение ко всем прочим соблазнам, поддаться физической притягательности Молодого человека.

Нет, эти осложнения ей и даром не нужны! Слишком опасно! И Мирабел решила хорошенько поразмыслить над тем, как бы порешительней держать Пола на расстоянии, если его снова обуяет мужской эгоизм.

10

В конечном итоге Мирабел так и не смогла устоять перед двойным соблазном в виде неограниченных финансовых возможностей и прекрасного старого дома. Она с головой ушла в различные планы, предвкушая, как потрясающе можно в нем все переделать.

Пол понятия не имел, что сидеть вместе с кем-то над образцами красок, альбомами с различными видами обоев и эскизами интерьеров может быть настолько увлекательно. Он должен вечно благодарить Бога за то, что в свое время у него хватило ума не дать Сузен втянуть себя в это дело, — ибо с первого взгляда стало ясно, какое это опасное занятие. Было в совместном переустройстве дома нечто такое, что предполагало некую связь между партнерами. А что, если бы просто по инерции он позволил Сузен переехать к нему? О, это было бы колоссальной ошибкой!

Он обнаружил, что ужиться с Мирабел очень легко. Лишь постоянное стремление соблюдать дистанцию раздражало его. Например, когда перешли к обсуждению третьей спальни, Пол предложил:

— Знаешь, лучше превратить ее в детскую, если мы не хотим, чтобы в дело снова вмешался мой дед и стал настаивать, что ребенка надо поселить в Большом доме.

Безобидное вроде бы замечание сразу сбросило Мирабел с небес на землю. Эти игры в совместную жизнь с Полом были чреваты такими осложнениями, с которыми она в дальнейшем могла бы не справиться.

— Нам не нужна детская, — без обиняков заявила Мирабел. — Мы с ребенком проживем здесь всего несколько месяцев после его рождения, так что он пока побудет в моей комнате.

Пол внезапно ощутил, как она напряглась, хотя не мог взять в толк, с какой стати.

— Если не хотим, чтобы Сам заподозрил нас в сговоре, то должны вести себя, как нормальные родители, — резонно возразил он. — А нормальные родители оборудуют детскую в своем доме. Иначе дед может сорвать нам все планы.

— Мне вообще не нравится идея сразу после рождения запихивать малыша в отдельную комнату, — не сдавалась Мирабел. — Новорожденный ведь еще ни разу в жизни не был один.

— Мы можем прорубить дверь из детской в твою комнату, — предложил Пол.

Мирабел со вздохом вспомнила светлую маленькую комнатку дома, в Форт-Кенте, которую собиралась переделать под детскую. И, посмотрев на Пола, объявила:

— Хорошо, но только не воображай, что он будет жить в этой комнате всю жизнь. — Предостережение относилось больше к ней самой, а не к Полу, но тот сразу взорвался:

— Черт бы побрал, женщина! — Он наконец понял, почему она так отчаянно ему сопротивлялась. — Хватит во всем видеть подвох! Я же дал тебе слово!

И снова Мирабел не смогла устоять перед искушением устроить своему малышу совершенно особую комнату, хотя и понимала, что это может родить надежды на нечто такое, о чем она не вправе думать.

На той же неделе Пол отправился со своей командой на открытый чемпионат Аргентины по автоспорту. Врачи предупредили его, что он слишком торопится и что порванные связки и сломанные кости еще не срослись как следует. Однако Пол привык к советам такого рода, а врачи привыкли к тому, что он их все равно не послушается, так что все расстались в полном удовлетворении.

Исключение составляла Мирабел. Она с бодрой улыбкой попрощалась с Полом и пожелала ему удачи, но ее сердце при этом выбивало бешеную дробь. Такого с ней никогда еще не случалось. Она чувствовала, как что-то бьется в ней, медленно и тревожно, и это было уже не сердце, а какое-то страшное предчувствие.

Ей хотелось просить Пола не уезжать, сказать о жутком чувстве обреченности, которое она испытывала. Но у нее не было на него никаких прав. И даже если бы она взмолилась: «Не уезжай, хотя бы ради ребенка!», что значили бы эти слова для человека, который превыше всего ставил собственную свободу? Поэтому Мирабел промолчала.

Она даже не могла попросить его позвонить, как только он прилетит, и провела бессонную ночь, щелкая пультом телевизора по всем каналам новостей в ожидании ужасной новости. Но еще большую опасность таили в себе гонки.

Погруженная в свои тревоги, Мирабел даже не подумала о том, чтобы позвать кого-нибудь составить ей компанию. Однако когда за пять минут до начала гонки раздался звонок в дверь и на пороге возникла улыбающаяся Джоули Найлз со словами: «Ты же не можешь смотреть все это одна», Мирабел едва не бросилась ей на шею от благодарности.

— Я принесла напитки и кое-что перекусить, — по-хозяйски объявила Джоуди. — Ты иди смотри, а я тут пока все приготовлю.

С самого начала было ясно, что Пол не будет стремиться выиграть. Он просто давал себе возможность вернуться в спортивную жизнь, и Мирабел невольно начала успокаиваться. Конечно, он не станет рисковать без толку, это ежу понятно. Его травмы еще давали о себе знать, да и реакция была ослаблена.

Все произошло на двухсотом километре — как гром среди ясного неба. Раздался треск, словно вылетела пуля, и машина Хорхе Отеро, давнишнего соперника и друга Пола, потеряла управление.

— У Отеро лопнула шина!!! — завопил комментатор.

— О Боже! — взвизгнула Джоуди, ибо машина Отеро летела под углом к трассе, пересекая ее, а следовавшей за ним в непосредственной близости была машина Пола.

Мирабел не закричала. Все ее существо сосредоточилось на экране телевизора, словно посылая через океан мощный импульс, способный защитить Пола.

Потерявшая управление машина ударилась об отбойник и отлетела назад, на трассу. Но Пол, словно заранее зная, как развернутся события, успел проскочить в катастрофически быстро сужающийся просвет.

Две женщины вцепились друг в друга и разразились слезами.

Пол занял унизительно третье место от конца. Он и сам знал, что вернулся в гонки слишком рано. Боль не давала сосредоточиться, а когда он не мог сосредоточиться, то на ум невольно приходили мысли о Мирабел. Такого с ним еще никогда не было. И он стал пристально приглядываться к самому себе.

Пол оказался прав насчет Самого. Тот, разумеется, не сдался, просто на время отошел в сторону, наблюдая и выжидая. В первое же утро, когда дом Пола наводнили плотники, дизайнеры и сантехники, к Мирабел явилась экономка из Большого дома и передала приглашение пообедать со стариком.