Под музыку моря

— Я немного повольничал с твоим домом, — сказал ей Раф в тот вечер.

Прошло немного более семи месяцев с момента их первой встречи. Приближалась осень.

— Да?

Он кивнул.

— Помнишь, ты говорила, что твой отец планировал реконструировать его? Так вот, я это сделал.

Мейзи захлопала глазами.

— А я считала, что он сдан в аренду и поэтому не очень обременителен для тебя. Значит, все было совсем наоборот?

Он пожал плечами.

— Это капля в море.

Она неожиданно нахмурилась.

— А что стало с «Эмили»? Я только что вспомнила, что Джек не приходил ко мне, значит, она все еще не продана?

Она вопросительно взглянула на него. Он покачал головой.

— «Эмили» и не выставляли на продажу, но она находится в хорошем состоянии.

Мейзи с трудом проговорила:

— Почему?

— Как я понял, яхта много для тебя значит. Да, кстати, через несколько дней я уезжаю в командировку примерно на месяц.

— Это только командировка? — спросила она. — Что-то очень уж надолго.

— Только командировка.

Ни малейших признаков сожаления или просто повышенного интереса, подумал Раф, но тем проще.

— Когда вернусь, — продолжал он, — я перееду в свою квартиру.

Мейзи застыла, неожиданно усмотрев в этом связь с ее домом и яхтой.

— Это… это означает, что ты выставляешь меня отсюда?

— Нет. Я думаю, что мы продолжим жить в браке, по меньшей мере, еще год, и не только ради Сюзи, но и из-за толков, которые могли бы возникнуть в противном случае. Если тебе здесь хорошо, это прекрасно, и ты можешь оставаться столько, сколько хочешь. Я только хотел, чтобы ты знала: дом, который ты любишь, готов, и в него можно въезжать.

Мейзи отчаянно пыталась взять себя в руки.

— А разве не вызовет толков… то, что я живу здесь, а ты где-то еще?

— Еще хуже — развод после нескольких месяцев брака.

— Наверное, ты хотел бы пожить собственной жизнью? Это совершенно естественно, — уверила она его, но, как только до нее дошел весь смысл сказанного, резко отодвинула от себя тарелку.

Конечно, должна была существовать особая сторона его жизни — женщины. А она, в последнее время, была так занята с Сюзи, что даже не задумывалась над этим.

— То же самое, — он замолчал и долго смотрел на нее, — можно адресовать и тебе, без сомнения.

Мейзи захлопала глазами.

— Я… — Она откашлялась. — Ты знаешь, я так занята с Сюзи, что мне никогда не приходило в голову…

Она хотела еще добавить: «Время показало, что брак со мной не устраивает тебя, Раф?», но передумала.

— Я… О, Сюзи заплакала. Я пытаюсь приучить ее к новому режиму, все надеюсь, что она будет спать по ночам.

Вид у Мейзи был грустный. Раф коротко улыбнулся.

— Только одна просьба. Пожалуйста, не убегай от меня.

— Не буду. Обещаю, — сказала она. — Ты меня извинишь?

Плач уже стал просто отчаянным.

Следующие два дня были ужасными для Мейзи.

Она была вынуждена признать, что в последние три месяца снова окружила себя стеклянным колпаком, отгородившись от своих чувств к Рафу и боли, которые они причиняли ей.

Но стеклянный колпак разлетелся вдребезги от его слов, и она снова начала терзаться. Даже Сюзи почувствовала ее состояние и стала капризной. А к прежним терзаниям прибавилось новое — мысль о том, что у Рафа есть любовница…

Я должна как-то показать ему, что так дальше продолжаться не может, думала в отчаянии Мейзи после бессонной ночи. Я должна уйти сейчас. Не может быть и речи ни о каком длительном сосуществовании в несостоявшемся браке. Я не выдержу этого. И мне наплевать на то, что подумает весь остальной мир.

Хуже всего было то, что у нее не оставалось времени. Раф должен был улетать через день, так что, в ее распоряжении для разговора, оставалась только одна ночь.

Но и этого не получилось. На следующий день рано утром Мейзи отправилась к врачу, так как уже был назначен прием, а когда вернулась домой, нашла на автоответчике запись от Рафа. В связи с непредвиденными обстоятельствами он должен был улететь раньше, а потому не увидит ее перед своим отъездом. Он добавил, что, если у нее возникнут какие-то проблемы, она может связаться с Джеком. Последними его словами были: «Береги вас обеих, Мейзи Уоллис».

Она пришла в ярость, когда автоответчик смолк. Что-то постоянно ей мешало, и Раф никогда не сможет стать настоящим мужем или отцом, потому что это не человек, а какая-то машина!

Но тут же ее захлестнула волна паники. Она не могла прожить предстоящий месяц в агонии неопределенности, которую испытывала, но и уйти не могла, потому что дала слово!

А вдруг он еще не уехал? — подумала она неожиданно.

Мейзи бросилась на кухню и стала умолять Грейс присмотреть за Сюзи пару часов.

Грейс, обожавшая малышку, с радостью согласилась.

— Я дам ей бутылочку в случае чего. Идите!

Мейзи помчалась, одновременно звоня по своему мобильному телефону. Но телефон Рафа был, как обычно, на автоответчике. Она не стала оставлять послание и позвонила Джеку Гастону.

— Джек… он еще не уехал? Извините, это Мейзи.

— Нет. Я думаю, что он все еще в своей квартире, Мейзи. Что-то случилось?

— Ничего! Я просто кое-что забыла ему сказать, Джек. Пыталась позвонить на мобильный, но он не ответил. Ничего особенно важного.

Она надеялась, что говорила убедительно.

— Попробуйте позвонить на квартирный телефон, — посоветовал Джек.

— Спасибо, хорошо.

Она так и сделала. Черт, линия занята! Мейзи сердито стиснула зубы. Постой! Но ведь это означает, что он пока еще дома! Она вскочила в свою машину и на огромной скорости поехала в город.

Остановившись на светофоре, Мейзи снова набрала номер, но телефон был по-прежнему занят. Тогда она помчалась к его дому.

Когда она с развевающимися рыжими кудрями выскочила из машины, вышедший ей навстречу управляющий домом сказал ей, что она только что разминулась с Рафом.

— Он поехал в аэропорт, — добавил он, — и, судя по всему, очень торопился. Можно было бы догнать его, миссис Сандерсон, если бы, — тут управляющий поднял бровь, — он не был на своем «феррари»!

Мейзи почувствовала себя шариком, из которого выпустили воздух.

— О! — прошептала она и закрыла глаза. Она знала, что ей его не догнать. — Что ж, — открыв глаза, она увидела, что управляющий смотрит на нее с каким-то странным выражением, — тогда я поднимусь ненадолго.

— Хорошо. Я поставлю вашу машину в гараж. А все ли в порядке?

Нечеловеческим усилием Мейзи заставила себя ослепительно улыбнуться.

— Да. Конечно.

Поднявшись в пентхаус, она села на плетеный диванчик и изумленно осмотрелась.

Потом достала свой мобильный телефон из сумки и положила на кофейный столик, вдруг сообразив, что с этой же сумкой уехала из Рэби-Бэя накануне рождения Сюзи. И та записка, которую она написала Рафу, все еще лежала, забытая в кармашке сумки.

Мейзи вынула записку, прочла и вдруг разразилась слезами.

Наплакавшись, она снова положила ее в сумку и пошла умыться. Когда она проходила мимо кабинета Рафа, что-то заставило ее заглянуть туда. На его рабочем столе царил порядок, и во всем ощущался дух талантливого бизнесмена, возглавлявшего две империи и влиявшего на судьбы многих людей.

Дух человека, который очень серьезно относился ко всему.

Человека, который взвалил на себя ответственность не только за нее, но и за ребенка своего кузена.

Мейзи взяла с журнального столика какой-то коммерческий журнал, потому что на его обложке был портрет Рафа, и покачала головой.

Она внимательно всмотрелась в лицо человека, так много значащего для нее. Словно какая-то стрела пронзила ее сердце, и слезы готовы были снова выступить на ее глазах, когда она на мгновенье прижала журнал к груди. Мейзи хотела положить его снова на столик, но ее внимание привлекла лежавшая под ним папка, потому что на ней значилось ее имя.