Признание в любви

– Майлоу! Как приятно вновь тебя видеть! И… так неожиданно!

– Проходи. – Майлоу встретил гостью на крыльце, взял ее руку, поцеловал и провел женщину в дом. – Давай что-нибудь выпьем, – предложил он, проходя в гостиную. Но женщина, увидев Пейдж, остановилась и вопросительно посмотрела на своего друга.

Майлоу тоже остановился и сказал как бы между прочим:

– А, это Пейдж Чендес. Ты, вероятно, читала о ней в газетах. Элисон Рейноддс, – представил он женщину Пейдж. – Думаю, однажды ты ее уже видела… В ресторане, – добавил Майлоу многозначительно и с удовольствием отметил, как покраснела Пейдж.

Приобняв Элисон за талию, он повел ее в гостиную.

Спустя некоторое время, когда Майлоу с Элисон выходили из дома, Пейдж нигде не было видно. Майлоу решил, что его план мщения удался, но позже, в театре, от триумфального настроения не осталось и следа. Глядя на сидевшую рядом Элисон, Майлоу думал о том, что на этом месте должна была бы сидеть Пейдж, тем более что ей очень хотелось посмотреть этот балет.

Заметив его взгляд, Элисон улыбнулась и прижалась бедром к Майлоу, отчего ему стало совсем не по себе. Ах, если бы это была Пейдж, такая невинная и неопытная! И… такая упрямая!

После спектакля они ужинали в ночном клубе. Элисон вспоминала «старое доброе время», но у Майлоу было такое ощущение, что она говорит вовсе не о них, а о каких-то незнакомых ему людях. Сейчас ему казалось, что его жизнь началась только с возвращением Пейдж из Индии. Очарованный ее молодостью и непосредственностью, Майлоу влюбился в нее без памяти. Как он теперь жалел, что, оберегая ее невинность, не понял, что наивность сочеталась у Пейдж с сильным и властным чувством истинной женщины.

Майлоу думал о том, какой разной он знал Пейдж. Вначале – еще ребенком, затем, когда он влюбился в нее, – девушкой, чей взгляд на жизнь был так чист и бесхитростен, и, наконец, во Франции он нашел божественно красивую женщину, которая сделала ложь неотъемлемой частью своей жизни.

– Эй, о чем это ты задумался? – прервала его мысли Эллисон.

– Извини, я просто думал о балете. Как ты нашла соло во втором акте?

Они еще долго танцевали в полутемном зале клуба и только в третьем часу ночи отправились домой к Элисон. В такси она прижалась к Майлоу и взяла его за руку, но ему не хотелось целовать ее на глазах у водителя.

– Зайдешь выпить кофе? – спросила Элисон через некоторое время, не отпуская его руку.

В квартире Элисон, где Майлоу когда-то бывал, ничего не изменилось. Все та же гостиная в стиле модерн и спальня с огромной кроватью, куда и увлекла его Элисон…

– Будь все проклято! – в бешенстве твердил Майлоу, стоя у дома Элисон полчаса спустя. Он засунул руку, в которой комкал галстук, в карман. Воротник его рубашки был расстегнут. Было видно, что одевался он второпях.

Шел сильный дождь, и, как назло, не было видно ни одного такси. Майлоу поднял воротник и зашагал по улице. Он злился. Одному Богу известно, как он старался выкинуть из головы Пейдж. Но нет! Подобно невидимке, она постоянно была где-то рядом, не отпуская его, лишая вкуса те удовольствия, которые предлагала ему Элисон. Он не выдержал и про себя обругал Пейдж. Она не разрешала ему любить другую женщину!

Майлоу не хотелось идти домой, и он направился в Сити.

Улицы были пустынны, лишь кое-где у входа в магазины спали бродяги, да иногда проезжал ночной автобус. Охранник в офисе компании очень удивился, увидев в столь ранний час шефа в промокшем вечернем костюме и с лицом мрачнее тучи.

– Сэр, на ваше имя доставили посылку, – сообщил он Майлоу.

– Спасибо. Помогите мне, пожалуйста.

Вдвоем они отнесли довольно большой ящик в кабинет, где Майлоу осторожно вскрыл его. В нем был портрет Пейдж, написанный Жаном-Луи. Пейдж уверяла, что Жан-Луи никогда не продаст картину. Но художник не устоял перед большими деньгами. Сделал бы он это, если бы знал, кто покупатель? Ответа на этот вопрос у Майлоу не было.

Прислонив картину к стене, Майлоу долго и внимательно смотрел на нее, стараясь понять, какая Пейдж изображена на портрете: невинная девушка или мстительная женщина? Но он не видел ни той, ни другой. Ему казалось, что женщина на холсте не обращает внимания на то, что ее окружает. Взгляд ее был полон надежды. Но на что? На то, что она найдет свое счастье с Жаном-Луи? А может быть, на то, что Майлоу увидит этот портрет?

Эта мысль так поразила его, что он постарался забыть о ней. Но взгляд Пейдж преследовал его все то время, пока картина находилась в кабинете. Этот взгляд словно убеждал Майлоу отказаться от своего плана. Но нет, этому не бывать! Майлоу позвонил и попросил унести картину.

Вечером, когда он вернулся домой, Пейдж сделала вид, что не заметила его отсутствия прошлой ночью. Она приготовила ужин, но Майлоу уселся в гостиной перед телевизором, демонстративно поглощая еду, купленную им в китайском ресторане по дороге домой. Уставший, он засыпал, сидя в кресле, когда к нему подошла Пейдж, чтобы убрать поднос. Майлоу схватил ее за руку и так больно сжал, что Пейдж вскрикнула, отшатнулась и закусила губу. Майлоу молча смотрел, как она выбежала из комнаты.

С сознанием, что одержал некоторую победу, он разобрался с неотложными делами в кабинете и отправился в спальню. Проходя мимо комнаты Пейдж, Майлоу заметил у нее свет.

Около трех часов ночи он проснулся с ощущением, что в комнате снова кто-то есть. На этот раз шторы были открыты, и в лунном свете явственно виднелась фигура Пейдж, стоявшей в дверном проеме. Не шевелясь, он стал наблюдать за ней.

Она подошла к кровати и замерла, будто в ожидании чего-то. Майлоу тихо позвал:

– Пейдж?

Пейдж повернулась на звук его голоса, протянула руку. Майлоу взял ее и привлек девушку к себе.

– Хочешь лечь со мной, Пейдж?

Она, не говоря ни слова, откинула одеяло и легла рядом.

Спит или притворяется? Майлоу был почти уверен, что спит. Мысль о том, что остаток ночи можно провести в постели с Пейдж, приятно волновала его. Сейчас он мог делать с ней все, что захочет. Она никогда не узнает об этом, если не проснется вдруг в самый неподходящий момент. «О, какой это будет для нее удар!» – злорадствовал Майлоу. Но она могла решить, что это он не устоял перед ее чарами. Может быть, она хотела именно этого?

Нет, он не позволит обмануть себя еще раз.

Майлоу положил руку девушке на грудь. Пейдж вздохнула и повернула к нему голову. Глаза ее были открыты, но казалось, она ничего не видит. О, как она была красива в серебристом лунном свете! Майлоу осторожно ласкал ее, в нем закипала страсть. Но нет! Он не может воспользоваться тем, что сейчас она не сознает, где находится. Майлоу откинулся на подушку. Отпустить ее просто так он тоже не мог.

Взяв со столика у телефона ручку, Майлоу отбросил одеяло и прошептал ей на ухо:

– Пейдж, повернись.

Она послушно повернулась к нему спиной.

Майлоу приподнял шелковую сорочку и несколько секунд любовался точеной талией. Потом большими буквами вывел на нежной бархатистой коже свое имя.

Встав с постели, он взял девушку за руку и твердо сказал:

– Пойдем, Пейдж, я уложу тебя.

Удостоверившись, что она заснула, Майлоу вернулся к себе в спальню, подставил стул под дверную ручку, чтобы Пейдж не смогла проникнуть к нему еще раз, и пошел в ванную, чтобы холодный душ остудил его желание.

На следующее утро, когда Майлоу спустился в кухню, Пейдж уже готовила завтрак. Он обратил внимание на темные круги у нее под глазами.

– Ты выглядишь усталой. Плохо спала сегодня?

– Я спала замечательно, – ответила Пейдж, садясь за стол.

Майлоу налил себе апельсинового сока и сел напротив, хотя в последнее время обычно избегал ее. Улыбнувшись, он медленно покачал головой.

– Нет.

– Что «нет»? – спросила Пейдж, глядя на Майлоу с подозрением.

– Спала ты плохо. – Пейдж насторожилась.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что ты не всю ночь провела в своей постели, – язвительно ответил он.