Навстречу судьбе

Прислушавшись, Дженна с облегчением уловила шум проезжающей машины, а по скорости ее поняла, что шоссе близко. Все, что ей необходимо, — идти вперед, а затем, у дороги, повернуть налево. Внезапно Дженна ощутила острую боль в руке и, оглядев ее, с изумлением заметила содранную кожу. Да, теперь она представляла собой зрелище для закаленных. Чем ско­рее она вернется на дорогу к ферме, тем лучше, и если ей снова встретится Мари, той будет что порас­сказать мадемуазель Рабье!

Впереди, среди поредевших деревьев, вдруг показа­лась дорога, и Дженне пришлось взобраться по откосу и перепрыгнуть через канаву — только тогда она ощу­тила под ногами асфальт. Дженна отчаянно пожелала свернуть на дорогу к ферме прежде, чем появится ка­кая-нибудь машина, поскольку она точно знала, что выглядит ужасно. Теперь, после гуляния по колючим зарослям, Дженна могла не только позабавить встреч­ных, но и устрашить: она оцарапалась, перепачкалась о траву при падении, волосы растрепались еще силь­нее. Проведя рукой по волосам, Дженна поняла, что в них набились листья и сучки, и торопливо принялась вынимать их, когда рядом притормозила машина.

— Tout va bien, mademoiselle? Est-ce que je peux vous aider? [20]

Очнувшись от мрачных размышлений о собствен­ной внешности, Дженна обнаружила, что на нее смот­рит молодой человек, сидящий в открытой спортивной машине. Дженне пришлось признать, что он выглядит скорее обеспокоенным, чем угрожающим, и на ее ли­це появилась улыбка облегчения.

— Сожалею, я…

— А вы англичанка? Я слышал в замке, что в на­ших краях появилась гостья из Англии. Приходящая прислуга говорила…

— Мари? — задумчиво перебила Дженна.

— Она самая. — Незнакомец окинул Дженну взглядом и нахмурился. — С вами что-нибудь случи­лось, мадемуазель?

— Не совсем так, — смущенно призналась Джен­на. — Я отправилась прогуляться по лесу и заблуди­лась. К тому же несколько раз упала.

— Я подвезу вас до фермы. — Незнакомец выбрал­ся из машины слишком поспешно, и Дженна ощутила внезапный прилив страха. Он о ней кое-что слышал, но это еще не гарантия его надежности.

— Я и сама могу дойти, — торопливо проговорила она.

— Зачем же? Я в момент довезу вас. — Он реши­тельно взял ее за руку, и перед Дженной встала оче­редная проблема: сопротивление могло показаться безумием, а она и без того выглядела не совсем нор­мальной. Возможно, этот мужчина остановился в зам­ке, но это ничего не значило. По глупости Дженна сама назвала ему имя прислуги, и он воспользовался этим.

Принимать решение ей не потребовалось. Они еще стояли у обочины, когда рядом с резким визгом шин затормозил второй автомобиль и оттуда выбрался Ален — высокий, смуглый и настроенный весьма во­инственно.

— Qu'est-ce qui se passe ici? [21]От резкого вопроса мужчина, так настойчиво пред­лагавший Дженне помощь, вспыхнул, и она, видя грозно сведенные брови Алена, решила ответить пер­вой:

— Месье предложил подвезти меня до фермы, только и всего. — Было трудно оставаться высокомер­ной и вызывающей, зная, каким страшилищем она выглядит сейчас, да еще и помня, почему оказалась в таком состоянии. Теперь, когда рядом очутился Лемаршан, девушка была готова отправиться с незнаком­цем куда угодно. Ален выглядел так, словно собирался конвоировать их до самой фермы.

— Какая любезность! — язвительно пробормотал он. — К счастью, я подоспел вовремя, и тебе ни к чему делать такой крюк, Бернар.

Дженна слегка удивилась, обнаружив, что ее кава­леры знакомы друг с другом. Впрочем, Ален от этого нисколько не помягчел, а Бернар явно струсил перед лицом столь свирепого противника. Ален пристально смотрел на них, не пытаясь скрыть недовольство.

— Хорошо. Вы согласны? — Бернар улыбнулся Дженне так, словно ждал, что она откажется уехать с Аленом. Но на сей раз ей не пришлось принимать решение.

— Достаточно того, что согласен я! — резко вме­шался Ален, и Дженна обнаружила, что ее рука ока­залась в плену его пальцев, крепких и куда более властных, чем пальцы Бернара.

В воздухе запахло грозой, Дженна ужаснулась при мысли, что, того гляди, окажется невольной участни­цей драки, но Бернар, взглянув на Алена, разжал пальцы.

— Еще увидимся, мадемуазель, — пробормотал он, но Ален уже тащил Дженну к машине.

— Это будет затруднительно, — ехидно заметил Ален. — Мадемуазель живет на севере Англии.

— Благодарю вас, — с улыбкой проговорила Джен­на из машины Алена, почувствовав себя в безопасно­сти. Машины разъехались прежде, чем Дженна успела что-нибудь добавить, и она тут же разуверилась в сво­ей безопасности — Ален выглядел разъяренным.

— Неужели вы начисто лишены здравого смыс­ла? — рявкнул Ален, едва они повернули к ферме. — Или вам не впервой садиться в машины незнакомых людей?

— Я не собиралась принимать его предложение, — возразила Дженна. — По крайней мере, еще не реши­ла…

— Что там было решать? — грубо прервал ее Ален. — Он с вами миндальничать не собирался. Про­сто затащил бы вас в машину, несмотря на ваши про­тесты.

— Если этот человек так ненадежен, почему вы поддерживаете с ним отношения? — торжествующе спросила Дженна.

— Никаких отношений с ним я не поддержи­ваю, — фыркнул Ален. — Нас просто представили друг другу, и это меня не впечатлило. Бернар Вийет — приятель Клодины, он гостит в замке.

Теперь все стало на свои места: Бернар Вийет ока­зался соперником в борьбе за Клодину. Дженна с удивлением почувствовала, что это открытие ее отнюдь не радует. Ален пришел к ней на помощь — так, словно тревожился за нее, что вполне естественно, должен же он помнить о своих обязанностях перед ней. А на самом деле оказалось, что его гнев вызван ревностью к приятелю Клодины. Дженна затихла, мрачно созерцая деревья, пока они возвращались к до­му. Оказывается, она забрела довольно далеко. Возвра­щаться к ферме пришлось бы долго, и, несомненно, по дороге ее не раз осчастливили бы сомнительными предложениями подвезти.

— Почему вы в таком виде? — вдруг спросил Ален.

— Я отправилась прогуляться по лесу, зашла не­сколько дальше, чем собиралась, и споткнулась. Вот потому я…

Ален остановил машину, повернулся к ней и внимательно оглядел, отметив все: растрепанные во­лосы, беспорядок в одежде, царапины и перепачкан­ные руки.

— Несколько дней назад вы были больны, — суро­во напомнил он, — а теперь предпринимаете нелепые прогулки. — Его глаза устремились вдаль поверх ее головы, и выражение лица внезапно смягчилось. — Зачем вы пошли в лес? Ведь вы же понимали, что это глупо.

— По-вашему, мне следовало пойти домой? — с несчастным видом спросила Дженна, пряча глаза. — Вам-то хорошо: сели в машину и укатили. А я… я не знала, что делать, мне было некуда идти, и…

— Pauvre petite [22]. Я грубо обошелся с вами, верно? — Его ладонь подхватила Дженну за подбородок, и ей пришлось взглянуть в темные глаза Алена.

— Ваша мать наверняка заметила бы…

— И поняла, что ее сын — мужлан, — закончил Ален. — Но я не всегда бываю таким грубым, — спо­койно добавил он, проведя большим пальцем по ок­руглой щеке Дженны.

От неловкости Дженна вспыхнула.

— Знаю, — еле слышно подтвердила она. Она не понимала, откуда в ней возникло желание простить Алена. — Знаю, что во всем виновата только я. Но я не могу измениться за несколько дней — и хочу уехать домой, даже если вам такое желание кажется ребяческим.

— Оно мне не кажется ребяческим, просто это не­разумно. И потом, я знаю, что ваше желание сбежать вызвано страхом. Вы боитесь того, что я заставляю вас увидеть. Я все понимаю, Дженна.

— Тогда почему бы вам не проявить милосердие и не избавить всех нас от лишних волнений? — с отча­янием воскликнула Дженна, вызвав улыбку на его смуглом лице.

— Я не мужлан, но и в милосердии не вижу смыс­ла, — пробормотал он. — Однако мы могли бы по­править то, что я натворил. — Ален взглянул на губы Дженны, и она ответила ему изумленным взглядом широко открытых встревоженных глаз.