Жажда чуда

– Что же теперь будет!

– Не переживай, – посоветовала Мона. – Если Эван поймет, что твой мир не замкнулся только на нем, это пойдет ему на пользу.

– Но ведь я обидела человека, – заплакала Софи. – О господи, как же я могла забыть о сегодняшнем вечере?

– Ты была занята крайне важным делом, – с иронией бросил отец. – Беда в том, что мужчины бегут от женщин, которые хотят переплюнуть их во всем.

– Ты злой и бессердечный! – выкрикнула Софи и вылетела на улицу за своим дружком.

Арни издал мучительный стон.

– Теперь разговоров хватит на неделю. Мона ничего не слышала. Перед ее глазами предстал призрачный облик девчонки, которая много лет назад с мольбой бежала за Найджелом: «Не сердись, пожалуйста, милый… Я не хотела… Я была не права…» Если уж говорить откровенно, это была самая большая ошибка из всего, что она сделала. Показав свою слабость, получила в ответ хамское обращение.

– Ты чем-то огорчена? – вывел ее из задумчивости Арни.

– Нет, – торопливо ответила Мона, выдавив улыбку. – Все отлично.

Молодая пара вернулась через несколько минут, явно давая понять, что они уладили все разногласия, но остаток вечера прошел не лучшим образом. Софи отказалась смыть маску, и Эван весь ужин сидел за столом с мрачным видом человека, чья возлюбленная превратилась в Франкенштейна. А когда она наконец умылась, парня доконало заявление, что ей пора отправляться спать: дескать, преподаватель сказал, что модель должна рано ложиться.

Поскольку в разговоре неизменно упоминался преподаватель, Мона поняла, что Софи не так уж и важно отношение Эвана к ее увлечению. Заметив это, повеселел и Арни. Восемнадцатилетний ухажер не пользовался его симпатиями и даже вызывал неприязнь, особенно после того вечера, когда Софи взяла парня за руку, дав понять этим жестом, что отказывается подчиняться родителю. Видимо, Эван стал символом той злокозненной судьбы, которая отдаляла дочь от отца.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Мона, когда они принялись мыть посуду.

– Мне пришло в голову, что в сегодняшней истории есть и положительная сторона. Я подумал о тех молодых людях, с которыми Софи еще предстоит встретиться, – о юношах с приличными машинами, а не с этой старой ржавой колымагой. О мужчинах, которые знают, как вести себя с обаятельной молодой девушкой, и не демонстрируют ей свою мрачную физиономию.

– Я думаю, Эван заслуживает лучшего отношения, – возмутилась Мона. – Он лез из кожи вон, чтобы достать билеты и порадовать Софи, и она просто-напросто забыла о нем.

– Тем не менее, представ в роли страдальца, он вел себя не лучшим образом.

– А что ему, по-твоему, оставалось делать?

– В любой ситуации сохранять достоинство, – хитро ухмыльнулся Арни. – Взял бы да выбросил билеты, а не дулся, как девчонка. И не надо было демонстрировать свои обиды. Мужественно переноси боль в сердце и не теряй самообладания, тогда и достигнешь желаемого.

– Насколько я понимаю, в аналогичной ситуации ты именно так себя и ведешь?

– Дамы, с которыми мне доводилось общаться, знали, с кем имеют дело, – без ложной скромности заявил Арни. – Но если и случались неприятности, я реагировал куда лучше, чем твой братец, который забыл о чувстве собственного достоинства.

– Ты хитрая личность, – хмыкнула Мона. – Снова взялся за свое – пытаешься весь мир заставить поступать по-твоему.

– Никого я не заставляю, пусть каждый будет самим собой. Но если профессиональные увлечения Софи положат конец ее небольшому роману, огорчаться я не стану. – Бросив взгляд на дверь и убедившись, что они на кухне одни, Арни поцеловал Мону и спросил: – Надеюсь, ты не спешишь домой?

– Нет, Лорна на ночь осталась у подруги.

– Вот и хорошо!

– И все же мне лучше уйти. Конечно, Софи современная девочка, но…

– Понимаю, – вздохнул он. – Я тоже так считаю. Выход только один – ты должна выйти за меня замуж. Согласна?

– Первым делом нам во многом нужно разобраться, – увильнула она от ответа.

Арни внимательно вгляделся в ее лицо, выражение которого выдавало все, что Мона не осмеливалась сказать. Их примирение было хрупким, а теплые отношения не могли скрыть того факта, что они несколько отдалились друг от друга. Кто знает, когда им удастся обрести уверенность друг в друге… и удастся ли вообще?

Добравшись до дому, она нашла Эвана на кухне. Он сидел, уставившись в чашку с какао. Мона с участием потрепала брата по плечу.

– Не грусти, всякое бывает.

– Эти билеты обошлись мне в пятьдесят долларов, – пробормотал он. – В пятьдесят полновесных баксов. Я выстоял два часа под дождем. Но разве это ее волнует?

– Софи еще очень молода. И в ее годы как-то не хочется быть слишком серьезной.

– А ты в ее возрасте была серьезней?

– Ты хочешь сказать, что вы оба готовы к более глубоким отношениям? – Эван молча пожал плечами. – Не торопись, братец. Люди с возрастом меняются. Не думаю, что сейчас имеет смысл искать у нее какого-то понимания и рассчитывать на глубокие чувства. Вам обоим нужно время, чтобы встать на ноги.

– Но я постоянно думаю о Софи. Тебе этого не понять.

– Неужели? – улыбнулась Мона, услышав слова, которые произносят из века в век.

– Не могу представить, что ты помнишь, каково быть в моем возрасте.

В свои восемнадцать она уже не сомневалась, что ее жизнь подошла к концу.

– Нет, я помню, – вздохнула Мона. – И запомнила навсегда.

8

Завершение курсов моделей было отмечено выпускным вечером с небольшим показом мод. Свои работы демонстрировало молодое поколение модельеров из частной школы кутюрье. Аудитория состояла, главным образом, из гордых родителей, друзей и подруг выпускниц, но присутствовали и издатели журналов мод, и фотографы, явившиеся в поисках новых талантов.

– Никогда не видела такого сборища профессионалов, – прокомментировала Мона.

– Бьюсь об заклад, что они притащились из-за Софи, – заметила Лорна, драматически понизив голос: – В мире моды о ней пошли слухи, и никто не хочет упустить дебют новой звезды.

– Это было бы очень приятно, дорогая, – улыбнулась мать, – но для Золушки еще не пришло время.

Но, похоже, что дочь была права. Едва увидев Мону, знакомый фотограф приветствовал ее словами:

– Поздравляю! Говорят, что самое крупное открытие – дело твоих рук.

– Прощу прощения?

– Я имею в виду Софи Гарленд. Все только и говорят о ней. А Дороти Вэнс, кстати, ведет себя продуманно и сдержанно. Она уже отвергла пару предложений, потому что они якобы не в полной мере соответствуют данным этой модели. Вот мы сейчас и посмотрим.

Начался показ. Едва только Софи появилась на подиуме, как стало ясно, что курсы пошли ей на пользу. Мало что напоминало в ней ту робкую девочку, которую она фотографировала всего пару месяцев назад. Софи была все так же юна и обаятельна, но уже обрела аристократическую осанку и грациозную поступь. Будто наяву Мона снова услышала уверенный девичий голос: «Я достигну вершин» – и не могла скрыть удивления, вспомнив, как объясняла Софи, что надо делать и как себя вести.

Ну а Гарленд смотрел на дочь с восхищением, смешанным с элегическими чувствами.

Лорна же была просто потрясена.

– Какая же прелесть! – воскликнула она. – Вроде Софи – а на самом деле вовсе не та девчонка.

– Да, – со вздохом согласился Арни. – Вовсе не Софи.

Лорна с сочувствием посмотрела на него и погладила по руке. Не так давно для нее и для ее матери стали обычны совместные с Гарлендом обеды, после которых девочка отправлялась в его кабинет делать уроки. Как-то вечером Арни принес ей чай и просидел в ее обществе более часа. Отправившись на его поиски, Мона застала их за оживленным обсуждением сочинения Лорны на историческую тему. Глаза дочери блестели живым интересом, да и ее собеседник был не на шутку увлечен разговором. После этого между ними установилась крепкая дружба, и Лорна стала называть его просто Арни…