Заветное чувство

Мелия опомнилась первой.

– Простите, что беспокою вас, миссис Хилмэн, но не могли вы уделить мне несколько минут?

– Да, разумеется.

Хозяйка дома отступила, пропуская девушку в огромный холл, который освещали хрустальные люстры, отражающиеся в полированном мраморе пола. Мелия чувствовала себя подавленной великолепием обстановки.

– Вероятно, лучше всего поговорить в кабинете мужа, – произнесла Дороти Хилмэн, показывая на дверь в дальнем конце зала. Они вошли в комнату, обшитую темными деревянными панелями. Именно здесь собирался, видимо, покуривать трубку перед камином Эрвин Хилмэн через двадцать лет.

– Не желаете ли выпить чего-нибудь холодного? Или кофе?

– Нет, благодарю вас, – ответила Мелия.

Она села в одно из широких кресел перед камином, обитых зеленой кожей. Миссис Хилмэн заняла второе.

– Я правильно поняла, вы вчера удивились, встретив нас с Эрвином вместе?

– Да. Я весьма поражена этим, – не стала отрицать Дороти. Пожилая дама сидела выпрямившись. Руки чопорно сложены на коленях. – Но меня совершенно не касается, с кем встречается мой взрослый сын.

– Ценю вашу деликатность. Но, думаю, вам бы хотелось, чтобы Эрвин встречался с какой-нибудь другой, более подходящей девушкой?

– Нет-нет, прошу извинить меня, Мелия. Тогда, несколько лет назад, мы взяли неверный тон. Вина целиком лежит на мне, и я не раз жалела с тех пор, что затронула тему карьеры Эрвина. Кажется, я вас глубоко обидела, дорогая моя девочка, но это произошло не со зла, поверьте. И если сможете, простите.

– Что вспоминать прошлое, – слабо улыбнулась растерянная Мелия. – Это случилось три года назад, я тогда была слишком подавлена богатством и знатностью вашей семьи и не смогла вынести этого испытания.

– Вы очень великодушны, дорогая. – Миссис Хилмэн чуть расслабилась в кресле.

– Я люблю Эрвина. – Мелия перешла к делу, считая, что прямота и откровенность – лучшая тактика. – И знаю, что он любит меня.

– Рада за вас обоих. – Ни одной эмоции не прозвучало в мелодичном голосе. Можно подумать, что говорят о погоде.

– Эрвин сделал предложение, и мы собираемся пожениться, – объявила Мелия, готовая заметить малейшую тень неодобрения на лице сидевшей напротив женщины.

– Я очень рада. – Дороти улыбнулась вежливой, но слишком слабой улыбкой. – Уже наметили день свадьбы? Вы понимаете, что на подготовку понадобится по меньшей мере год. Такого рода мероприятия требуют времени и тщательной проработки.

– Мы с Эрвином хотели бы устроить скромную свадьбу.

– Ну, нет! – вдруг решительно возразила Дороти. – Это невозможно.

– Но почему? – удивилась Мелия, не понимая внезапной горячности.

– Мой муж – сенатор. Сын человека, занимающего такой пост, не может убежать из дому, чтобы жениться украдкой.

Мелия подумала, что ни слова не сказала о побеге из дому или тайной свадьбе, но спорить неудобно.

– Я выросла в большой семье, миссис Хилмэн, – начала она. – Мы…

– Да, да, я знаю. Вас, кажется, человек десять у родителей… Или даже больше… – неопределенно взмахнула рукой миссис Хилмэн.

Девушка закипела от обиды. Эта дама рассуждала о большой дружной семье, как о каком-то крольчатнике.

– Я хотела сказать, – продолжала Мелия, подавляя раздражение, – что ни мои родители, ни я не можем позволить себе организовать большую, дорогостоящую свадьбу.

– Ну, разумеется! – с видимым облегчением поспешила успокоить Дороти. – Мы и не ожидаем, что ваша семья возьмет на себя расходы на такое большое мероприятие. Мы с Джоном будем рады обеспечить финансовую сторону.

– Я очень благодарна за это предложение – от себя и от имени родителей, но, к сожалению, мы бы никогда не приняли такого подарка. По традиции расходы на свадьбу берет на себя семья невесты, а отец очень почитает обычаи.

– Понимаю вас. – Миссис Хилмэн досадливо прикусила губу. – Возможно, как-нибудь удастся обойти его гордость. Мужчины часто бывают такими упрямыми в подобных вещах! – Впервые в речи появились человеческие интонации. – Предоставьте это мне. Я что-нибудь придумаю.

– Вы не совсем меня поняли. Я согласна с моими родителями и не хотела бы делать из свадьбы спектакль для всего города.

– Но так нельзя! Я же объяснила вам, почему это необходимо. Мы не должны допустить даже намека на скандал, поэтому никакие тайные действия здесь недопустимы. Боже мой, вы можете нанести непоправимый вред положению моего мужа и будущей политической карьере Эрвина.

– Вы сказали «намек на скандал»?

– Дорогая девочка, я не хочу показаться грубой, так что, пожалуйста, простите, что я вмешиваюсь. Однако некоторые круги просто заинтересованы, чтобы использовать любой наш промах против Джона.

– При чем тут Джон? Я же выхожу за Эрвина.

– Я-то понимаю. Но вы, похоже, еще не осознаете, что когда отец жениха занимает такой ответственный пост, требуется особая… деликатность. Начинать подготовку к свадьбе нужно немедленно. Как только появится объявление о помолвке, вы и ваша семья окажетесь в центре внимания средств массовой информации. Вас будут осаждать корреспонденты, снимать скрытыми камерами, комментировать каждый ваш шаг.

У Мелии голова пошла кругом.

– Но я не понимаю. Почему кто-то будет интересоваться мной или моими родственниками?

Дороти в замешательстве начала нервно сжимать и разжимать руки.

– Думаю, не случится никакого вреда, если я вам кое-что открою. Только никому ни слова, прошу вас! У Джона есть старинный друг. В будущем году он собирается баллотироваться на пост президента. Так этот человек просил мужа стать доверенным лицом, если партия выставит его кандидатуру.

У Мелии застучало в висках.

– Поэтому и муж, и я должны избегать сейчас малейшего промаха.

– Что же, может, отложить свадьбу? – уже с насмешкой предложила Мелия.

Но Дороти ухватилась за предложение с явным облегчением.

– Это лучше всего.

– Я поговорю с Эрвином.

Тут Дороти вдруг нахмурилась.

– Кстати, об Эрвине. Разве он не должен был сейчас прийти вместе с вами? Мне кажется несколько странным, что вы рассказываете о помолвке в его отсутствие.

– Хотелось сначала поговорить с вами наедине.

– Что ж, это правильно, – согласилась Дороти. – С мужчинами порой так непросто. Так что если мы обговорим некоторые моменты прежде, чем начнем обсуждать их с Эрвином и Джоном, то уверена – сумеем устроить так, чтобы все остались довольны.

– Миссис Хилмэн, вы помните, что я всего лишь учительница в начальной школе. И хочу, чтобы вы знали, как мне невыносима даже мысль о том, что стану объектом всеобщего внимания.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Я понимаю, что так сразу это очень трудно. Но если вы хотите стать женой моего сына, надо учиться общаться с прессой. Я научу вас, как использовать журналистов в интересах семьи, обращая при этом свои недостатки в достоинства.

Головная боль у Мелии усилилась.

– Мне кажется, вы не поняли, миссис Хилмэн. Мне не просто тяжело все это – я наотрез отказываюсь этим заниматься.

– Отказываетесь? – недоуменно переспросила Дороти, с опаской отодвигаясь от девушки, будто та внезапно, на глазах, сошла с ума.

– Я уже говорила об этом с Эрвином, – продолжила Мелия. – Я люблю вашего сына. – Тут голос ее сорвался, и девушка ненадолго замолчала. – Поверьте, я – не из того теста, что вы, или ваш супруг, или Эрвин. Я иначе отношусь к вашему образу жизни и не смогу измениться. Когда Эрвин просил меня стать его женой, я предупредила его об этом.

Дороти в недоумении нахмурилась.

– Я не вполне понимаю, – пробормотала она.

– Наверное, я не очень понятно объясняю. Не хочу жить напоказ, чтобы все время ждать одобрения посторонних людей. Хочу, чтобы наша свадьба стала чисто семейным делом и больше никого не касалась. Кстати, Эрвин со мною согласен.

– Но что же будет, когда Эрвин станет политиком? Поверьте, Мелия, что положение жены играет такую же роль, как и положение мужа.