Хрупкий брак

Энни показалось, что из нее разом выпустили весь воздух.

— Какой же ты невоспитанный, Джош, — выдавила она из себя, пытаясь сохранить улыбку. — Если ты даже на свадьбе не умеешь вести приятный светский разговор, то тебе, пожалуй, стоит вернуться к своим осажденным городам. Извини, я вижу кое-кого, с кем хотела бы поговорить…

Улыбка Джоша стала еще шире. К ее удивлению, когда она сделала шаг в сторону, он остановил ее, удерживая возле себя. Его сильные, коричневые от загара пальцы держали ее достаточно крепко, но так, чтобы ненароком не оставить синяков, на ее нежной коже.

Энни нервно сглотнула. Несмотря на прошедшие два года, похоже, он все еще имеет власть над ней. Одно прикосновение его руки — и ее нервные окончания словно обожгло.

— Никак не успокоишься? — поддразнил он. — Флиртуешь с каждым, кто носит брюки?

Кажется, он находит ее забавной, отметила она про себя возмущенно, а два года тому назад относился к ней лишь с холодным осуждением.

— Я вижу, ты нашла свое призвание, готовишь ужины и обеды для лондонского общества. Конечно, ведь это дает такую прекрасную возможность встретить огромное количество мужчин. И не имеет значения, если они уже связаны священными узами брака, так?

Эти обвинения заставили ее затрепетать от возмущения. В груди поднялась жаркая волна, залила шею и бросилась краской в лицо.

— Что именно ты имеешь в виду? — взорвалась она, не замечая удивленных взглядов гостей. — Если я правильно тебя поняла, ты хочешь сказать, что…

— Энни, остынь. Не устраивай сцену.

— Я не собираюсь остывать! Знаешь что? Мне тебя жаль! Честное слово! Что дает тебе право судить меня, Джош Айзек? Ты считаешь, что сам идеален?..

— Эй! Что здесь происходит? Энни, не волнуйся. — Около них вдруг оказался Майлс. Его появление разрушило жаркое напряжение, возникшее между Энни и Джошем. — Я, конечно, не силен в свадебном этикете, но уверен, что устроительнице свадебного приема не следует так ругаться со свидетелем жениха. Это может плохо повлиять на бизнес!

При словах Майлса Энни почувствовала, как ее гнев испаряется и на смену ему приходят угрызения совести. Даже если забыть о бизнесе, ей совершенно не хотелось расстраивать Майлса и Элисон.

— Прости, Майлс…

— Ты в порядке, Джош? Насколько я помню с детства, словесные атаки Энни могут быть очень болезненными… — Взгляд Майлса, преисполненный любопытства, по очереди останавливался то на Энни, то на Джоше.

Энни сжала кулаки. Джош посмотрел на нее горящим синим взглядом.

— Что ж, возможно, я тебя недооценил. Если ты так яростно себя защищаешь, может быть, у тебя все-таки есть совесть? — произнес он бархатным голосом, кивнул Майлсу и повернулся, чтобы уйти. Толпа проглотила его, а Энни окружили члены семьи, целуя и обнимая. К тому времени, когда все поздравили ее с великолепным свадебным угощением, и в особенности с чудесным свадебным тортом, ее чувства к Джошу Айзеку и осознание вины за устроенную публичную сцену были временно заглушены острым удовольствием от возвращения в Корнуолл и встречи с семьей в полном ее составе.

— Так что у вас там случилось? В смысле, с Джошем? — требовательно спросила у нее позже Лив.

— Ах, ничего особенного…

— Я тебе не верю! — Лив улыбнулась. — Я бы не назвала жаркую ссору со свидетелем Майлса «ничем особенным».

— И вовсе она не была жаркой, — слабо запротестовала Энни. — Мы просто… э-э… разошлись во мнениях.

— В самом деле? — Лив намотала прядь своих длинных темных волос на палец и посмотрела на сестру, наморщив лоб.

Энни отпила шампанского и вздохнула.

— Ну ладно. Он сказал кое-что такое, что вывело меня из себя. Я разозлилась, и теперь мне стыдно. То, что он сказал, было чепухой, и мне следовало просто рассмеяться ему в лицо. Надеюсь, что сплетни не разойдутся слишком далеко и люди не перестанут приглашать нас для устройства ужинов и приемов…

— Ну, эффект может быть совершенно обратным, — весело сказала Лив. — Это внесло некоторое оживление в программу вечера. А что именно он сказал?

— Он предположил, что я нашла свое призвание во флирте со всеми клиентами мужского пола подряд, совершенно при этом не заботясь, женаты они или нет.

— Что? — Лив выглядела такой ошарашенной, что Энни чуть не рассмеялась. — И почему это, интересно, он такое тебе сказал?

— Джош Айзек и я не очень хорошо ладим, — медленно объяснила Энни. Раскрошив пирожок на мелкие кусочки, она уставилась в свою тарелку. — Он считает меня кем-то вроде… ну, охотницы на мужчин, насколько я понимаю.

— Но почему?

— Помнишь, пару лет тому назад, на вилле Калимаки?..

Аппетит у Энни совершенно пропал, и она отодвинула от себя тарелку. Лив покачала головой.

— Помнишь жениха младшей сестры Джоша, такого противного американца? Он приставал ко мне каждый раз, стоило Камилле отвернуться. В конце концов я вернулась домой в Англию, а он бросил ее и поехал за мной.

— О Господи, я совсем забыла об этом!

— А вот Джош не забыл.

— Но это же была не твоя вина! — удивилась Лив. — Уверена, бедняжке просто здорово повезло, что дело не дошло до свадьбы!

— Джош во всем винит меня.

— В таком случае, дорогая моя Энни, ты была права, что накричала на него. Нельзя же тебя винить за то, что ты отлично выглядишь в бикини!

Энни встретилась со смеющимися глазами сестры и расхохоталась сама.

— Какая мудрость, хотя ты на пять лет моложе меня!

— Значит, это был плохой год для нас обеих, — заметила Лив. — Помнишь, как ужасно я была влюблена в того вероломного французика? Той осенью?

— Помню.

При воспоминании о тех событиях Лив даже застонала.

— Я была такой глупой — впечатлительной шестнадцатилетней дурочкой… Но ты никогда не рассказывала мне о Джоше.

— Просто думала, что тебе и своих проблем хватает. — Энни нервно сглотнула, вспоминая события того года. Поклонник Лив был преподавателем французского в их колледже, и сначала он дал влюбленной Лив надежду, а потом преспокойно вернулся во Францию, даже не попрощавшись. Видеть свою обычно уверенную в себе Лив в состоянии депрессии было для Энни так же больно, как если бы бросили ее саму. — Мужчины!.. — Энни иронично подняла одну бровь и посмотрела на сестру. — Очень сомнительная часть человеческой расы, я считаю.

— Вряд ли наша новобрачная с тобой согласится. — Лив задумчиво улыбнулась, кивая на кудрявую белокурую головку и сияющее личико Элисон. — И я просто обожаю свадьбы!

— Чужие свадьбы всегда прекрасны, — улыбнулась Энни. — Особенно когда прием устраивают «Праздничные повара»!

— Какая меркантильность! — хихикнула Лив и посмотрела на сестру. — Неужели тебе не хотелось бы когда-нибудь самой выйти замуж?

Энни состроила гримаску.

— В принципе я не против замужества, — сказала она, пожимая плечами. — Только вот где найти мужчину, которому можно доверить самое сокровенное, и при этом знать, что он не обманет тебя?

Она замолчала, увидев, что к ним присоединилась Мэган, их самая младшая сестра.

— Привет, Мэгги. Ты чудесно выглядишь!

— Ничего подобного, я выгляжу как какая-нибудь чертова молочница! — произнесла Мэгги, усаживаясь на траву около входа под навес. — Питер Восс из деревни только что мне это сказал!

— Так выражаться не очень-то достойно леди, Мэгги, милая, — пожурила ее Энни, с сочувствием окидывая взглядом наряд младшей сестренки — множество пышных нижних юбок, светло-голубую тафту и маленький кокетливый передничек с нагрудником из белого кружева. Обсуждая детали предстоящей свадьбы, невеста Майлса упрямо настаивала на приторно-конфетном варианте для нарядов подружек невесты, и это едва не послужило причиной бунта со стороны Мэгги, утонченной двенадцатилетней модницы.

— Все, теперь это можно снять и выбросить, — решительно сказала Мэгги, стянула передничек, бросила его рядом на траву, расстегнула верхние пуговки голубого платья и принялась яростно обмахиваться широким подолом. — Элисон очень славная, конечно, но она совершенно не соображает…