Цыганочка. Пять дней августа (СИ)

Пусть она обещана ему с рождения. Но не вещь же она с базара…

========== День второй ==========

Наутро снова репетиция.

Франческа хмурилась. Телефон Луки почти сутки снова недоступен! Не случилось бы чего. Уже готова была думать на очередное препятствие со стороны Германа. Но тот был здесь и, очевидно, не слишком настроен против неё.

Ох, вот и счастье привалило. Заказчик-барин пожаловали со свитой отсмотреть номер.

Вот какой ему интерес, заглянуть во всё без времени… К тому же с дедом завел дела по племенным лошадям.

И Зверя хочет купить.

Франческе жаль было расставаться с любимчиком.

Видно, у барчука два процесса слились в один, и теперь он их с девчонками рассматривает, как молодых кобылиц.

Упряжки не хватит…

Франческа недовольно махнула рукой. Поневоле сбилась, когда манерная Розка точно с умыслом толкнула её. Не будь спортивной подготовки, свалилась бы с ног, к радости Разгромова.

А он и сам по себе любовался и блаженствовал в ответ на все её недовольные гримаски.

Павел, водитель, сидел рядом и вполголоса сообщал новую порцию подробностей из того, что узнал.

Вороной жеребец Зверь станет хорошим предлогом для близкого знакомства.

Лев довольно улыбался: она еще не знает, что её студийное фото стоит вместо заставки на его компьютере.

Улучив момент, Франческа сбежала. У неё совсем не было желания хоть на миг продлить своё пребывание под взглядами Льва Разгромова, которые уже опутали её липкой паутиной в сотни нитей, как ту несчастную муху.

Она остановилась только среди леса и начала глубже дышать, чтобы прогнать охвативший её морок.

Середина августа. Меньше двух месяцев осталось до дня их свадьбы, как они мечтают. Франческа с нежностью подумала, что Лука уже купил для неё православный крестик, только нужно ей покаяться и отрешиться от «отъ погрешений и неправостей римско-латинскаго исповедания», чтобы «приити въ соединение веры православно-кафолическия». И вместе им быть до вечности и дальше. Лука сам строго спрашивает, как она усвоила основы веры.

Она решила напомнить себе ту красивую молитву, текст которой он прислал.

Аксион эстин ос алифо́с макари’зын се тин Феото́кон,

тын аимака’ристон кэ панамо́митон ке митэ’ра ту Феу’ имо́н. («Достойно есть»)

Она запела и эхо высоко подхватило голос к небу.

Тын тымьотэ’ран тон Херуви’м ке эндоксотэ’ран асыгры’тос тын Сэрафи’м тын авиафоро́с Фео́н Ло́гон тэку’сан тын Ондос Феото́кон Се мегали’номен.

Словно ветер поднялся ниоткуда, зашумел в деревьях. Чистый, уносящий тревогу.

Под властью странного чувства она обернулась.

Монах стоял среди берез и ласково смотрел на неё. Священнический крест блистал на груди.

Франческа сделала несколько шагов навстречу…

И увидела, что монах стоит на воздухе.

Испугавшись, она стремглав бросилась прочь.

Франческа летела, не разбирая дороги. По траве, через канавки, подпрыгивая через лужицы. Сердце бешено колотилось, голова тяжелая.

Запнул её звук тревожного ржания Зверя. Любимчика кто-то побеспокоил не на шутку. И она поспешила ему на помощь.

Лев негодовал. С утра настроение не заладилось. Колдовские синие глаза насмешливо преследовали его всю ночь, танцующие нежные руки то манили, то отталкивали прочь. Попадись она ему сейчас, смял бы, сломал, как лучинку.

Сказано было ему, что строптивый жеребец не каждого к себе подпустит. Но нашла коса на камень.

Лев схватил кнут, недобро поглядывая в сторону лоснящейся кожи и диких глаз. Снова, как наваждение, мелькали её танцующие ножки. И юбка взлетает над каблучками.

Франческа свалилась на него вихрем, еле устояв, но схватив крепко противника за запястья.

Так они и сцепились, высоко подняв руки и тесня друг друга, упираясь в землю, как два титана.

Лев забыл и думать о жеребце, заглянув в колдовские очи, видя её рядом, с разгоряченной от бега кожей. Но сдаваться не привык.

В какой-то момент их губы почти соприкоснулись.

— Лев, перестань! — Герман быстрее всех оценил ситуацию. Понравилось мужику с красивой девчонкой бороться. Наплевав на все каноны, он одним мягким движением схватил её за талию и оттащил. Уж сколько раз приходилось собственного подопечного строптивца утихомиривать. А также его сумасшедших поклонниц с него снимать.

Вот-вот, она так же недовольно закрутилась в его руках.

Лев психанул и бросив всё, быстро уехал домой, на другой берег реки.

« Голова моя, голова», — думал Герман, покрываемый быстрым потоком цыганских словечек. Ну чисто итальянка строчит, как пулемет.

Не выдержав, Франческа потом горько плакала спасенному Зверю свои обиды, прижавшись к его понуренной голове. Тот только смиренно прядал ушами и перебирал копытами. Под вечер её снова что-то неясно томило, как смутное предчувствие непоправимого. Крапал дождик за окном. На розы, на мальву, на душистые кусты шиповника.

Франческа отказалась от ужина и ушла в свою комнатку. Окно распахнула.

Тётя Рита, отцова сестра, решила поговорить с ней наедине.

— Девочка, плохое люди говорят.

— Что я снова сотворила? Я даже и поговорить с ним уже не могу, — Франческа бросила телефон на кровать. И этому, Разгромову, даже ни словечка не сказала. Не могла же я дать ему Зверя избить! Всё, маме позвоню, пусть меня заберет.

— Да кто ж тебя гонит, дочка? Ты здесь дома.

— Страшно мне, не пойму, почему. Как по кромке хожу. Не продавайте ему Зверя! Мы для нашего красавчика арабского принца найдем!

— Ай, красавица, да где принца искать, да арабского еще?

— Лука знает, я ему написала.

Ночью она долго не могла уснуть. Сидела на широком подоконники, свесив ноги на улицу. Смотрела в темноту, чуть подсвеченную лунным сиянием. И вдруг спрыгнула и убежала в ночь.

Лука приехал на собственном комфортабельном трейлере, который оставил на краю деревни.

— Да ты совсем цыганом становишься, — Франческа оторвалась от земли, подхваченная им. — Со своей кибиткой кочуешь.

Губы его пахли дымом костров.

========== День третий ==========

Проснулась Франческа от того, что кто-то свалился на неё прямо в кровать.

— Ксенька!

— Сюрприи-и-из!

—Да как ты нашла меня, подружка?

—Нашла вот, чтобы тебе не скучно было.

Ксения красивая. Глаза зелёные, яркие. Волосы каштановой волной, характер бедовый.—А что глаза прячешь? Ну-ка… Он тоже приехал, —догадалась подруга.— По глазам вижу, что счастливая. Ну хоть нацеловались, а?

Ксенька, без церемоний, свалила её на постель.

—Подожди меня десять минут, я хоть умоюсь, —попросила Франческа.— И всё тебе расскажу. А хочешь—посиди на улице. Смотри, цветов-то сколько!

Подмигнув проходящему мимо Роману, Ксения вышла на крыльцо. И потянулась сладко. Ах, хорошо! В городе жара, а здесь дождик был, травой пахнет и яблоками. Вон цыганята по лужам бегают-веселятся. Тут вся ватага мальчишек резко куда-то убежала.

—Да что ты с ума сходишь? — поразился Герман.

Лев с утра, как заведенный, бешеными шагами мерил комнату.

— Собрался жениться, вот и женись. Позвоню Лолке, пусть приезжает и до ума тебя доводит, если сам не справляешься. Оставь девчонку, не для тебя она, не блажи!

У Луки с утра какая-то боевая разминка. Что-то из китайских техник? Франческа удивилась, такого она от него еще не видела. Остановились они с Ксенькой невдалеке, почти скрытые кустами черемухи. Ксения тоже поглядывала с интересом. Изменился он. Серьезный стал, сдержанный.