Ритмы ночи

— Привет, Дэниел! — вдруг ни с того ни с сего сказала Лаура. — Спасибо, что привел Мэг.

— Может быть, я вам мешаю, Лаура?

— Нет. Мне нечего от тебя скрывать.

Мэг не знала, что делать, как успокоить подругу. Они уже не один раз обсуждали ее развод по телефону. Пожалуй, самое лучшее сейчас — слушать, как Лаура рассказывает о своей драме снова и снова, и молчать. И не позволять себе сказать о Джеке то, что думает о нем она. Он был мужем Лауры, и она любит его до сих пор.

Она всегда умела терпеливо слушать. Устроила тогда отпуск для Хитер и Лауры в Лос-Анджелесе, выслала им деньги на авиабилеты из своего аванса. В какой-то мере это помогло: та неделя отдыха в Лос-Анджелесе стала для Лауры мощной моральной поддержкой. А сейчас Мэг не может найти слов — бесполезно. Она посмотрела на Дэниела, как бы ища поддержки. Тот встал, молча подошел к Лауре, сел в плетеное кресло рядом с ней.

— Бывает, что, когда муж изменяет жене, это не имеет к ней никакого отношения, — мягко, спокойно начал он.

Лаура взглянула на него, и на лице ее, освещенном лунным светом, было такое страдание, в глазах такая беззащитность, что у Мэг комок встал в горле.

— За что?! Что я сделала?! — Лаура вдруг разрыдалась.

— Ничего ты не сделала, ни в чем ты не виновата. — Дэниел произнес это после солидной паузы, дал ей выплакаться. — Джек просто не мог совладать с собой. Какая-то часть его была неуправляемой.

Мэг затаила дыхание. Лаура смотрела на Дэниела, как на спасителя. Что он сказал ей такого сверхъестественного? Да ничего. Правду!

— Да, так и было, — наконец прошептала она. — Так и было! Его несло, а он не мог противиться. Как ты думаешь… — Лаура замолчала, видимо, ей трудно было выговорить эти слова, — Дэниел, как ты думаешь, любил он меня когда-нибудь?

— Конечно, любил! Всеми силами души. «Любил… всеми силами души»…

Мэг мысленно перенеслась на годы назад: зимний день, теплый амбар на ранчо у подножия Скалистых гор. Рядом мужчина, которого она хотела бы видеть своим отцом. Она — плачущая девочка-подросток — уткнулась носом ему в плечо. Отец Дэниела сказал ей примерно те же слова о ее матери и в конечном счете спас Мэг жизнь. Помог реально взглянуть на свою мать: просто зацикленная на своей рушащейся судьбе женщина. Он развенчал в Мэг чувство отрицания, попытки сопротивления, надежду, что когда-нибудь все пойдет на лад. Эта ложная надежда уничтожала, разрушала ее психику, чуть не сломила волю. Он помог ей найти выход, подсказал, как справиться с болью и жить дальше.

Мэг покачала головой, вот наваждение: Боб Уиллет как живой стоит здесь, на веранде дома Лауры… Что это за странные звуки? Да это Лаура шмыгает носом, положив голову на плечо Дэниела. Он сумел-таки поддержать ее подругу, вселить в нее какие-то силы, как отец его поддержал тогда ее, Мэг. Боб Уиллет жив в том смысле, что оставил лучшую часть себя в сыне — во всех сыновьях, но особенно в Дэниеле. Из него получится прекрасный отец… От этой мысли у нее что-то сжалось в груди. Лаура внезапно перестала плакать, успокоилась, шепнула:

— Мне так стыдно…

— Нечего тебе стыдиться! Как можно стыдиться любви?

— Ну что, — Лаура явно воспряла духом, — получила ты свой приз?

— Нет еще, — осторожно сказала Мэг: она и сама вновь почувствовала нарастающее волнение. — Надо вернуться и получить.

— Поехали с нами! — предложил Дэниел. Лаура колебалась, не в силах решиться.

— Тебе там будет лучше!

— Десерт умопомрачительный! — поддержала Мэг.

— Ну… пожалуй. Тогда я быстро! — решилась Лаура.

— В нашем распоряжении ровно тридцать восемь минут. — Дэниел посмотрел на часы. — Если соберешься за двадцать, успеем.

Лаура бросилась переодеваться, волоча за собой вышитую накидку. На втором этаже зажегся свет, дом как будто ожил. Мэг взяла Дэниела под руку.

— Твой отец гордился бы тобой, если бы был жив, Дэниел.

— Для нашей одноклассницы, которая приехала на эту встречу из самой дальней точки, этот приз! Синди Уитенберг! Она приехала сюда из Шотландии!

Гром аплодисментов. Мэг, Дэниел и Кевин протискивались сквозь плотные ряды однокашников, столпившихся у подиума. Дэниел сделал знак Кевину, пославшему записку на подиум Сьюзи, которая вела церемонию награждения.

Официанты уже вкатывали столы с тем, что осталось от тортов, и с кофе на середину танцевальной площадки, чтобы желающие подкрепились перед отъездом.

Дэниел с Мэг и Лаурой подошли к крайнему столику. Мэг с гордостью смотрела на подругу. Лаура была просто очень хороша в своем темно-синем, вышитом бисером наряде; ее прекрасные золотисто-рыжие волосы были эффектно собраны в причудливый узел. Долгие семестры в школе красоты не прошли даром. Кто поверил бы, что всего полчаса назад она рыдала и жаловалась на судьбу?

— Мы приготовили сегодня специальный приз, — продолжала церемонию Сьюзи. — Очень редко бывает, что выпускник школы становится знаменитостью в масштабе всей страны. — Сьюзи загадочно улыбнулась, мол, самое интересное напоследок, и сделала небольшую паузу. — Думаю, все вы знаете, о ком идет речь. Эта наша однокашница прославит Блу-Спрюс, может быть, на весь мир!

Все бурно зааплодировали. Сьюзи подождала, когда зал утихнет.

— Конечно, вы ее знаете. А если не знаете, так последние несколько лет прожили в пещере! — Она глубоко вздохнула, и ее черное атласное платье ответило эффектными переливами. — Я познакомилась с Мэг Прескотт в девятом классе, мы мучились с ней вместе… извините, учились у миссис Хетч… Да-да, той самой, что домоводство…

Взрыв смеха прокатился по всему залу.

— И, скажу вам, я была без ума от известных всем вам брусничных кексов! И сидели мы с ней бок о бок в школьном хоре, и, по секрету, никто не мог так уморить нас всех со смеху или устроить остроумный розыгрыш, как Мэг Прескотт.

И эти слова были встречены дружным смехом. Сьюзи терпеливо ждала, когда смех утихнет.

— Если говорить серьезно, Мэг сама не представляет, как ее присутствие здесь повлияло на всех нас. Вы все со мной согласитесь, что, когда человек достигает такого успеха, как Мэг, его в Блу-Спрюс и калачом не заманишь.

Эти слова были встречены молча — все слушали.

— Прочитала и я ее книгу, и так она мне понравилась! Думаю, Мэг Прескотт редкий драгоценный камень. Человек уникальный, неповторимый, такие в этом мире не каждый день рождаются. И я горжусь, что мне выпала сегодня честь пригласить Мэг сюда, на этот подиум, и вручить ей приз, предназначенный самому преуспевающему выпускнику.

Мэг чуть не оглохла от грома аплодисментов. В животе что-то сжалось, к горлу подступил комок.

— Иди, Мэг, надо идти!

Только через несколько секунд она сообразила, что сказал ей Дэниел.

— Стой здесь, не уходи! — шепнула она ему на ухо. — Не уходи, ладно? — И направилась к подиуму.

Преодолев нескончаемо долгий путь через всю танцевальную площадку, и взобравшись на подиум, она почувствовала, что ничего не видит: яркий свет софитов слепил глаза. Немного привыкнув к нему, она стала различать лица внизу. Потом она не могла вспомнить, о чем говорила, только, что вот ее настоящая награда. Приз, который ей вручила Сьюзи, чем-то напоминал «Оскара», но это был не маленький лысый человек, а красивая, покрытая золотом статуэтка грациозной женщины, в мантии, с гусиным пером в правой руке.

Восторженные крики, гром аплодисментов ошеломили Мэг, когда она протискивалась сквозь сплошную массу аплодирующих.

— Молодец, Мэг!

— Так держать, Прескотт!

— Мы всегда знали, что ты крутая!

— Мы рады, что ты победила!

— Вот это здорово!

Она увидела, что Дэниел пробирается к ней сквозь толпу, и его улыбка действительно успокоила ее.

— Дэниел! Увези меня отсюда! Не могу больше! — взмолилась она, когда они наконец оказались рядом.

Дэниел, поняв ее состояние, перебросился несколькими словами с Лаурой, взял Мэг за руку и, как буксир тащит сквозь льдины легкое суденышко, повел через толпу к выходу.