Случайное знакомство

— Хотите, остановимся, чтобы вы могли рассмотреть их вблизи?

— Еще как! — И едва он остановил машину, как она выпрыгнула из нее на обочину, нарвала букет цветов и залезла обратно, прижимая их к груди.

— Это мне? — пошутил Энгус, снова смутив девушку.

— Они очень украсят вашу рубашку, — уверенно кивнула Лиза.

— Вы действительно так думаете? — с сомнением переспросил он, но, увидев ее лицо, расхохотался.

— Я рада, что сейчас у вас хорошее настроение. — И что толкнуло ее сказать это? Может, то, что он на самом деле перестал хмуриться? Ну почему, почему, стоит ему только с улыбкой взглянуть на нее — и она готова запеть от счастья?

— А когда это у меня было плохое настроение? — удивился он, заводя машину и вновь устремляя взгляд на дорогу. — Не отвечайте, — приказал он, едва девушка открыла рот.

— Но вы же сами задали вопрос, — нахмурясь и ничего не понимая, пояснила Лиза.

— Ох, Лиза, Лиза, — вздохнул Энгус. — И почему вы всегда считаете себя виновной во всех смертных грехах?

— Привычка, наверное, — ответила она, снова удивляясь самой себе. — Я выросла, коря себя за то, что не такая, как родители, за то, что робка и стеснительна, и вот до сих пор не могу остановиться. — Виновато улыбнувшись, она отвернулась к окну.

Вскоре машина вновь остановилась — они приехали к Большой Пасти, кратеру потухшего вулкана, в самом деле похожего на раскрытую пасть огромного животного, а лужица тусклой воды, блестевшая в нем, создавала впечатление неимоверной глубины. Туристов, отважившихся заглянуть внутрь, страх пробирал до самых костей, как от созерцания ада.

Лиза и Энгус вышли из автомобиля размять затекшие ноги и рассмотреть диковинный вулкан поближе, а затем отправились в джунгли, поскольку Лизе очень хотелось взглянуть на бамбук, а заодно и на дикий виноград, и на лианы… В результате, когда они все еще что-то осматривали, наступила ночь, окружившая их характерной для тропиков тишиной, нарушаемой лишь изредка пронзительным криком какой-нибудь ночной птицы или зверя.

Стоя здесь, в темноте джунглей, в непроглядной тьме южной ночи, Лиза наконец поняла, что гнало родителей в другие места в поисках неизведанного.

Они были одни. Вблизи не было ни туристов, ни местных жителей.

— Мы с вами похожи на Адама и Еву. Одни во всей Вселенной, — задумчиво проговорила она. — Вам так не кажется? — И засмеялась, счастливая.

— Вы как маленький ребенок, получивший новую игрушку, — усмехнулся Энгус, с удивлением взирая на девушку.

— Неужели это плохо? — серьезно спросила она, повернувшись к мужчине лицом. — Я в жизни не видела ничего подобного. Да, я много ездила с родителями, но ни разу не выезжала за пределы Англии. И кроме того, когда вы все время одиноки, довольно сложно восхищаться новыми местами, вещами. В двенадцать-тринадцать лет постоянные переезды скорее утомительны, нежели желанны. По крайней мере меня они только раздражали. Я чувствовала не радостное волнение, что скоро увижу новые места, а исключительно ужас, что опять должна расстаться с людьми, к которым еще только стала привыкать.

— Но многие потому и путешествуют, что хотят иметь сотни друзей по всему миру.

— Может быть, — медленно бредя к машине, ответила Лиза, — но я не из них. Помните пословицу: старый друг лучше новых двух? — Грустно вздохнув, она заставила себя рассмеяться. — Ну зачем мы говорим о грустном, когда птицы так красиво поют, а ночь столь прелестна? Тем более сегодня наш последний день на этом замечательном острове.

— Просто, — устало, но с нежностью ответил Энгус, — я хочу понять вас, Лиза.

Она промолчала. За последние несколько часов ей было так хорошо в его компании — они смеялись вместе, рассматривали достопримечательности острова, и она совершенно забыла, кто он такой, перестала нервничать и переживать по каждому пустяку. Но сейчас все вернулось. И все в Энгусе Гамильтоне — и завораживающий голос, и блеск голубых глаз на красивом, мужественном лице, — все предупреждало об опасности, прячущейся под мягкостью ягуара.

Скользнув на сиденье, она захлопнула дверцу и, старательно отводя взгляд от Энгуса, принялась размышлять, что же значили те его слова, от которых веяло опасностью. Но Энгус как ни в чем не бывало спокойно сел в машину и невозмутимо двинулся в обратный путь.

Когда же он заговорил, то касался только безобидных тем — расспрашивал Лизу о ее работе, о планах на будущее, о друзьях, о ее любимых книгах. И засмеялся, когда на вопрос, что она делает по вечерам, получил совершенно серьезный ответ: сижу, скрестив на индусский манер ноги, перед телевизором с чашкой какао и книжкой на коленях. Какие планы на выходные? Навещу друзей.

— Но не возлюбленного, — с довольной улыбкой констатировал он и, видя, что Лиза решила проигнорировать его замечание, снова улыбнулся.

Вскоре они свернули к отелю, где остановились на ночь, и Энгус, повернувшись, язвительно поинтересовался:

— Что, очень страшно было остаться со мной наедине? Лиза, как это вы еще не скомпрометировали себя!

— Спасибо вам за все, — устало ответила измотанная Лиза, откидывая прядь волос, упавшую на глаза. — Все было просто чудесно.

Да, это в самом деле было чудесной сказкой, думала девушка позже, за ужином. Сказкой, которая закончится завтра, но сейчас она здесь, и конец еще не наступил. Что же хотел сказать Энгус, говоря, что желает узнать ее получше? Кто знает, но до завтра еще есть время…

Как во сне она отвечала на многочисленные вопросы Элис и Джерри, пытаясь проявить энтузиазм, но ей было тяжело сосредоточиться, поскольку мысли витали далеко-далеко.

При одном упоминании о возвращении в Англию она приходила в отчаяние. После того как они попрощаются в Хитроу, Энгуса Гамильтона она больше не увидит. Разумеется, как вежливый человек, он скажет, чтобы она заходила к нему, когда будет в Лондоне, на чашечку чая, но Лиза знала: конец отпуску — конец и всяческим отношениям.

Когда же она смотрела на него, сидящего по другую сторону стола, ее сердце начинало бешено биться, как будто хотело выскочить из груди. Девушка пыталась навсегда запомнить все те мгновения, что они провели вместе, те эмоции, что он с такой легкостью пробудил в ней.

Я должна вернуться к своей обычной жизни, безуспешно пыталась убедить себя девушка. Я должна вернуться к реальности, потому что сказка, в которую я попала, не может длиться вечно, она закончится завтра утром. Лизе очень хотелось поверить, что ее жизнь будет продолжаться так же, как и прежде, но она понимала: это уже невозможно. Спокойная, без тревог и волнений жизнь — верх ее мечтаний прежде — уступит место бесконечным серым и тоскливым дням, неделям, месяцам, годам одиночества, когда не будет рядом Энгуса со ставшей уже привычной усмешкой и неиссякаемым любопытством. Боже, о чем она думает! Зачем самой себе растравлять душу?

Ужин закончился, и Лиза, сославшись на усталость, пошла в свою комнату, стараясь не глядеть на Энгуса, иначе он слишком многое смог бы прочитать на ее лице.

Закрывшись в спальне, она без сил рухнула на постель и в изнеможении закрыла глаза. Но около полуночи, убедившись, что уснуть не сможет… натянула тенниску и шорты и решила побродить по пустынному пляжу.

Выйдя из отеля, она оглянулась. Никого. Как же здесь красиво и тихо! Мерный шум прибоя, безмятежная гладь моря, тишина ночи… Но внезапно благословенное безмолвие разорвал голос Энгуса, окликавшего ее. Это было настолько неожиданно, что перепуганная Лиза сочла голос за галлюцинацию. Но это был действительно Энгус.

— Тоже не спится? — поинтересовался он, подходя ближе.

Я не должна смотреть на него, как заведенная твердила себе Лиза, иначе я не знаю, что может произойти. И как можно спокойнее, отвернувшись и глядя на гладь моря, она проговорила:

— Я нервничаю из-за завтрашнего перелета. Я ведь лечу на самолете второй раз в жизни.

— В самом деле? — пробормотал он. Взяв девушку за руку, он увел ее подальше от отеля и сел на песок, но Лиза упрямо продолжала стоять.