Случайное знакомство

Кэтти Уильямс

Случайное знакомство

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Дождь лил как из ведра. Одежда становилась все тяжелее и тяжелее, впитывая в себя потоки воды, низвергавшиеся с небес. Войдя в автобус, Лиза Фримен поплотнее запахнула свое толстое синее пальто, мечтая, чтобы произошло чудо и на ней вместо насквозь промокшей одежды был легкий непромокаемый плащ.

Ей хотелось оказаться сейчас в такси, несущемся в аэропорт, а не стоять тут, в автобусе, который опаздывал, и, нервно глядя каждые пять минут на часы, повторять, что она уже точно не успеет на самолет. Сейчас будущее казалось ей еще более туманным, чем когда она выскочила под дождь без зонта и шляпы, с одним чемоданчиком в руке.

Лиза со злостью поставила чемодан на пол и, наверное, уже в сотый раз взглянула на часы. Потерев уставшую руку, девушка попыталась успокоить себя мыслью, что скоро улетит от этой ужасной погоды. Там, куда она направлялась, всегда светит солнце — так по крайней мере уверяли синоптики. В Испании, как она прочла в газете, тепло и солнечно. Жары, конечно, ожидать не стоило — все-таки январь, но там наверняка гораздо теплее, чей в промозглой Англии с ее бесконечным дождем, перемежающимся снегом, с небом, затянутым беспросветными тучами, с ветрами и с таким же унылым прогнозом еще на пару месяцев.

Сквозь пелену дождя смутно замаячило здание аэровокзала, и Лиза почувствовала, как ее волнение нарастает. Она еще ни разу не выезжала за границу. Раньше она и мечтать не могла о том, чтобы уехать на праздники из страны. Да ей и в голову не приходила подобная мысль. Все свое детство Лиза провела в дороге — отец постоянно менял работу. Жили они в самых дешевых квартирах, но едва жизнь начинала налаживаться, как они снова срывались с места.

Бесконечные переезды не раздражали ее — по крайней мере с тех пор, как она стала старше и поняла, что друзья — это просто друзья, а полагаться в жизни можно только на себя.

Родители ее умерли, но полное перемен детство упорно продолжало напоминать о себе. Последние три года она жила в хорошей, уютной квартире, и все это время ей не давали покоя мысли о других странах, о других людях.

Тем не менее до сегодняшнего дня, все свои двадцать четыре года, несмотря на то что заграничные поездки не считаются чем-то из ряда вон выходящим и стоят относительно недорого, она еще ни разу никуда не выезжала, предпочитая тратить деньги, заработанные тяжелым трудом, на родине.

Каждый день в течение последних трех лет Лиза говорила себе, что ей нравится ее теперешняя жизнь, — и все-таки продолжала хранить красочные брошюры туристических фирм, обещающих сказочный отдых на Средиземном море или Сейшельских островах. Да, в глубине души она мечтала побывать за границей, увидеть другие страны, но не могла себе этого позволить — цены были слишком высокими в сравнении с ее весьма скромной зарплатой.

И Лиза продолжала мечтать, прекрасно понимая, что вряд ли когда-нибудь сможет поехать на Сейшелы и тому подобное. Разглядывала красочные проспекты с пленительными пейзажами и грустно вздыхала. Средиземное море тоже выходило за рамки ее возможностей — она тщательно все просчитала, скрупулезно взвесила все «за» и «против» и все равно была вынуждена отказаться. Но зато она могла себе позволить провести две недели в Коста-дель-Соль. Дело оставалось только за автомобилем.

На своем автомобиле Лиза ездила уже три года, и ей всегда казалось, что расходы на ремонт машины слишком велики, она могла оплачивать ремонтные работы только благодаря жесткой экономии. Но все же автомобиль символизировал ее принадлежность к определенному слою общества. Лиза подозревала, что почти все поломки происходят по ее вине, и после долгих размышлений решила, что лучше ей продать машину и устроить себе столь желанные двухнедельные каникулы за границей.

Все эти воспоминания нахлынули сейчас на нее совсем не вовремя — надо было спешить.

Лиза подняла чемодан, ставший почему-то более тяжелым, чем несколько минут назад, и еще раз вспомнила о конверте, оказавшемся в ее почтовом ящике три месяца тому назад.

Она, Лиза Фримен, не избалованная жизнью, вдруг выиграла путешествие за границу, и сейчас страшно волновалась.

Задумчиво улыбаясь, она сошла на мостовую, глядя на огромное здание, которое сквозь завесу дождя выглядело расплывчато. И в этот момент произошло то, что совершенно изменило ход событий.

Как случилось, что она оказалась на мокрой дороге? Может, она, занятая своими мыслями, не заметила машины? А водитель из-за дождя не увидел ее?

Как при замедленной съемке, в мозгу запечатлелся несущийся на нее автомобиль. Водитель заметил Лизу, когда оставалось меньше метра, с криком нажал на тормоза и резко свернул в сторону, но все же задел ее…

Девушка лежала на земле и не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой, но думала только о том, что долгожданных каникул в солнечной Испании не будет. С раннего утра она дрожала в предвкушении предстоящего путешествия — и вот теперь все сорвалось. Ей даже не приходила в голову мысль, что она счастливица, поскольку осталась в живых.

У Лизы жутко болела нога, и пульсирующая боль заставляла ее скрипеть зубами, но невыносимее всего были мысли о самолете, взмывающем в небо и улетающем в солнечную страну — без нее. Все пассажиры уже сидят в самолете — все, кроме нее, лежащей на земле, да еще и со сломанной ногой. Даже если нога не сломана, ходить она сможет еще нескоро.

Девушка застонала, увидев, что вокруг уже собралась толпа и что ее чемодан раскрылся, выставив на всеобщее обозрение насквозь промокшие вещи.

— Я вызвал «скорую помощь» по мобильному телефону, — внезапно услышала Лиза рядом с собой. — Так что через несколько минут подъедет врач.

Толпа любопытствующих зашевелилась, услышав это. Подошедший мужчина, резко и властно махнув рукой, предложил всем разойтись. Властности ему было не занимать, и через минуту толпа рассеялась.

Лиза взглянула на него. У незнакомца были черные волосы, намокшие под дождем и прилипшие к лицу, но его это, по всей видимости, не беспокоило. Выражение лица мужчины было дерзким и агрессивным. Этого вполне хватило, чтобы быстро разогнать всех любопытных.

Мужчина посмотрел на Лизу, и девушка в этот краткий миг поняла, что у незнакомца мужественное и удивительное лицо. Черты у него были резкими, глаза голубыми, а пристальный взгляд выдавал человека, рожденного повелевать.

— Вы служитель аэропорта? — слабым голосом проговорила Лиза, и уголки его губ изогнулись в еле заметной улыбке.

— А что, я похож на работника аэропорта?

Надо же, у него еще и прекрасный голос, подумала девушка, глубокий, ленивый, с насмешливым оттенком, придающий ему какой-то особенный шарм.

Послышалась сирена «скорой помощи», спешащей к ним.

— Я думала, они вовсе не приедут, — со слабой усмешкой произнесла Лиза, уже не вспоминая о пропавшем отдыхе, а считая секунды до того момента, когда же ей сделают долгожданный укол, который снимет эту невыносимую боль. — Или же они повстречали по дороге еще нескольких таких же несчастных, как я.

Мужчина, все еще нависавший над ней как скала, засмеялся. Он явно не работник аэропорта. Как она могла сморозить такую глупость? Стоит только посмотреть на его дорогой серый костюм, виднеющийся из-под распахнутого пальто, — это вовсе не униформа простого служащего. А у него довольно приятный смех, подумала девушка, закрывая глаза и чувствуя, что теряет от боли сознание. Добрый, низкий, искренний. Или же ей просто привиделось, что он смеется? Ведь от боли бывают галлюцинации, или нет?

Немного позже она услышала неясные, как сквозь туман, голоса, почувствовала, как кто-то осторожно осматривает ее ногу — но прикасается настолько умело, что почти не причиняет боли. Ей сделали обезболивающий укол, осторожно положили на носилки и понесли к «скорой помощи» — и это было последнее, что помнила Лиза.

Очнулась она уже в кровати, в небольшой комнате, и как только она открыла глаза, врач сунул ей в рот градусник.