Любовью за любовь

— Да.

— Можно я позвоню тебе вечером, чтобы узнать, понравился ли ему кораблик?

— Звони, я буду рада.

Они попрощались. Рейчел повесила трубку и почувствовала, что ей хочется плакать.

Я просто устала, успокаивала она себя. Мне надо отдохнуть и выспаться.

Она легла в постель, но сразу уснуть ей не удалось.

Ну чего мне еще надо? — мысленно спрашивала она у себя. Энрико любит меня, заботится обо мне. Я чувствую себя с ним спокойно и уверенно. Он надежный, на него можно опереться. И мне с ним было так хорошо! Как вспомню…

Рейчел машинально вытянула руку, чтобы обнять любимого, но рука обхватила подушку — Энрико рядом не было. Она сглотнула подступившие к горлу слезы и продолжила свой внутренний монолог.

А с чего я взяла, что он любит меня? С его слов? Да мало ли что можно наговорить! Я это уже проходила. Не видя меня, он, возможно, очень скоро забудет даже, как я выгляжу. Все итальянцы страстные, темпераментные, любвеобильные, для них каждая новая смазливая женщина — объект для поклонения, обожания, сексуальных побед. Но они легкомысленны и непостоянны и свободно меняют свои пристрастия.

Подумав об этом, Рейчел отнеслась критически к собственным рассуждениям.

Я сужу обо всех по одному, а это несправедливо. Но дело в том, что существуют устойчивые представления об итальянцах, полученные из книг, из фильмов, из личных общений многих людей. Значит, эти представления правильны. Итальянцы в этом не виноваты, просто они не такие, как мы. Наверное, природа их такова, что они не способны к постоянству.

Рейчел снова нашла возражения самой себе.

А как же Ромео? Нет, его нельзя брать в пример, его выдумал Шекспир, то есть англичанин. А Данте и Петрарка? Уж они-то точно итальянцы. И все их сонеты наполнены чувством преданного обожания, восхваления и постоянного преклонения перед единственной любимой. Правда, они жили давно. За шесть веков нравы сильно изменились.

Рейчел вздохнула и перевернулась на другой бок.

У нас разные темпераменты. Ну и что? Если бы были одинаковые, было бы скучно. Чего я, собственно, опасаюсь? Если я однажды обманулась, то теперь должна относиться ко всем с недоверием? Глупости! Но если бы речь шла только обо мне, я бы, наверное, не мучилась сомнениями. Атак… Я должна думать не о себе, а о сыне.

Мысли в голове начали путаться. Рейчел не смогла сдержать набежавшие слезы, которые тихо скатывались одна за другой по ее щекам, заканчивая свой путь в пуховых недрах подушки.

Эх, если бы сейчас рядом с ней был Энрико, она бы, отбросив все свои рассуждения, поплотнее прижалась к нему, уткнув лицо в его грудь так, чтобы курчавые волоски легонько щекотали ее нос, и забыла бы обо всех проблемах.

И, обняв подушку вместо Энрико, Рейчел наконец уснула.

Утром она встала пораньше, так как ей предстояла неблизкая дорога. Она аккуратно уложила все подарки в машину и отправилась в путь.

В раннее воскресное утро машин на дорогах было мало, Рейчел держала довольно большую скорость и приехала в Грассхилл как раз к завтраку.

Она погудела у ворот, и через несколько мгновений увидела, как от дома по дорожке мчится ее сын, радостно крича:

— Мама приехала!

Не успела она выйти из машины, как Тим уже висел у нее на шее.

— Мальчик мой дорогой, как я по тебе соскучилась! — обнимая и целуя сына, приговаривала Рейчел. — А ты скучал по мне?

— Что ты, мамочка! Когда мне было скучать?!

Рейчел не ожидала такого ответа, но он не огорчил ее — хорошо, что Тим не плакал и не грустил в ее отсутствие.

— А чем же ты занимался?

— Играл с Джимми и Сьюзи, с рыжим котом Фоксом и щенком Греем. Тетя Салли ходила с нами гулять и читала книжки, а на ночь рассказывала сказки. А еще дядя Роджер учил меня кататься на двухколесном велосипеде.

— И как твои успехи?

— Я почти научился.

— Судя по ссадинам на твоих коленках и локтях, ты действительно почти научился.

Пока сын давал отчет о своих делах за прошедшую неделю, подошли Салли, Роджер и их дети. После приветствий и объятий все направились к дому, а Роджер загнал во двор машину Рейчел и присоединился к остальным.

За завтраком Рейчел рассказывала о своей поездке в Италию, о том, что познакомилась там с популярным автором детективов и присутствовала на презентации его новой книги. Она показала книгу с дарственной надписью Энрико и его портретом на обложке.

— Как жаль, что по-итальянски, я бы с удовольствием почитала, — сказала Салли, внимательно разглядывая фото автора.

— Думаю, в недалеком будущем ты будешь иметь такую возможность: его книги собираются переводить и издавать у нас.

А еще Рейчел рассказала, что ее приглашали задержаться на день и провести его у моря, но она решила приехать в выходной к своим родным в Грассхилл.

— Ты должна быть вознаграждена за такое самопожертвование, — сказала Салли. — Тебе нужно немного отдохнуть, ты выглядишь усталой. Поедем сегодня на озеро!

После завтрака Рейчел вручила всем подарки. Это очень напоминало Рождество. Все радовались и рассматривали вещи, привезенные из Италии. Но больше всех радовался Тим, ведь мама привезла ему то, что он просил, — красивый белый пароход, да еще заводной. Ему сразу же захотелось испытать его в действии.

Он подбежал к Роджеру и стал выяснять, когда они поедут на озеро. Дядя пообещал, что скоро.

Пока Роджер занимался приготовлениями к поездке на озеро, а дети осваивали новые игрушки, Салли и Рейчел беседовали на скамейке в саду.

— Рейчел, у тебя все в порядке? — с беспокойством спросила старшая сестра. — Ты приехала какая-то не такая, как обычно. Лицо бледное, а глаза лихорадочно горят, выглядишь возбужденной и грустной одновременно. Что с тобой? Уж не влюбилась ли?

— Сама не знаю.

Рейчел поделилась с сестрой своими переживаниями и сомнениями, рассказав и про встречу с Джанни, и про то, как стремительно ворвался в ее жизнь Энрико.

— Ты что, коллекционируешь этих итальянцев? — смеясь спросила Салли. — Почему бы тебе не обратить внимания на какого-нибудь достойного английского джентльмена?

Рейчел лишь слабо улыбнулась, не поддержав веселого тона сестры. Ей было не до смеха.

— Что ты мне посоветуешь, Салли?

Выражение лица сестры сразу стало серьезным.

— Рейчел, дорогая, что я могу тебе посоветовать?! Это тебе решать, с кем быть. Но, по-моему, Джанни человек несерьезный. Ему и ты-то нужна лишь для сиюминутных развлечений, но он может обойтись и без тебя, а уж до сына ему вообще никакого дела нет.

— Но, может, позже, когда он станет старше, сын будет нужен ему, он признает и полюбит его.

— А сыну, который вырастет без отца, это будет нужно? Не обольщайся на его счет и не тешь себя надеждой! Возможно, у него по Италии и по всему миру сотни таких сыновей и дочек разгуливают. Натуру не переделаешь. Каким он был шесть лет назад, такой он и сейчас, таким будет и десять, и двадцать лет спустя. Мне кажется, тебе следует окончательно вычеркнуть его из своей жизни. А вот к писателю я бы тебе советовала присмотреться повнимательнее.

Рейчел пожала плечами.

— А с чего ты взяла, что писатель лучше? Я знакома с ним меньше недели, несколько ночей мы провели вместе. Чем это отличается от того, что было шесть лет назад? Может быть, Энрико тоже удовлетворится только интимной близостью со мной и эта связь не будет иметь продолжения?

— Это от тебя во многом зависит, чтобы продолжение последовало. Я же не слепая и вижу, что он тебе нравится. — Салли заглянула в глаза сестре.

— Больше чем нравится! — призналась Рейчел. — Но ведь я не одна, я должна думать не только о себе.

— Значит, тебе нужно познакомить его с сыном. Тиму очень не хватает старшего друга и наставника. Когда Роджер возвращается с работы, Тим бегает за ним как собачонка, старается быть полезным дяде в любых делах. И Роджер с ним с удовольствием занимается, но ведь этого недостаточно — Тим недолго у нас гостит…

— Ох, не знаю, Салли. Ты, конечно, права, но все так непросто… — Рейчел вздохнула и замолчала.