Обрученная с врагом

Накинув халат поверх пижамы, Джинни подошла к окну и распахнула ставни. Она глубоко вздохнула и слегка улыбнулась: открывшийся вид просто завораживал. Солнечные лучи падали на ее лицо, словно приглашая порадоваться наступившему дню.

Она достала из своей сумки джинсы, теплую толстовку и переложила остатки своего скудного гардероба в шкаф.

— Кто там? — насторожилась Джинни, услышав настойчивый стук в дверь.

Как будто она не знала, кто это мог быть!

— Андре, — услышала она в ответ. — Виржини, открой, пожалуйста, дверь.

Вирджиния послушно открыла. Андре хмуро смотрел на нее, скрестив руки на груди. От его пронзительного взгляда Джинни стало немного не по себе.

— Кажется, мы договорились доверять друг другу, — холодно заметил Андре. — Почему ты закрыла дверь?

— Я в первый раз осталась ночевать в незнакомом месте, поэтому я и закрыла дверь на ключ. — Джинни воинственно вскинула подбородок. — Мне было немного не по себе.

— А если бы случился пожар и мы бы не смогли взломать дверь? — рассердился Андре.

— А мог бы быть пожар? — невинно поинтересовалась Джинни.

— Нет, но такой возможности я не исключаю. — Андре вытащил ключ из двери и спрятал к себе в карман. — Я хотел сказать, что мадам Рамо приготовила завтрак. Надеюсь, ты присоединишься к нам.

— Да, конечно. Я скоро буду готова.

Андре вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

Джинни оделась, наскоро высушила волосы и спустилась вниз по лестнице. У камина Джинни заметила какую-то высокую немолодую женщину с короткой стрижкой. Ее лицо еще хранило в себе остатки былой красоты: высокие скулы, правильные черты лица.

— Доброе утро, мадам Рамо! Как ваши дела? — произнесла Джинни на французском. — Я Вирджиния Мейсон.

— Мадам Рамо? — изумилась женщина. — Это какая-то шутка? — добавила она по-английски.

— Моник, боюсь, это моя вина, — вмешался Андре. — Мы не ожидали увидеть тебя в столь ранний час, мадемуазель Мейсон думала увидеть Клотильду. Виржини, позволь мне представить тебе мадемуазель Шалу.

— Клотильда, как всегда, опаздывает. — Женщина ослепительно улыбнулась в ответ. — Как я рада познакомиться с вами, мадемуазель Мейсон, — продолжила она. — Андре, у меня теперь будет время вспомнить английский и попрактиковаться немного. Когда-то я разговаривала на английском с твоей матерью.

— Я не думаю, что вам нужно вспоминать английский, он безупречен, — вежливо улыбнулась Джинни.

— Как мило с вашей стороны, — проворковала мадемуазель Шалу. — Я зашла к вам сказать, что Бертран приедет после обеда.

— Спасибо, Моник. Бертран звонил мне вчера поздно вечером, — заметил Андре.

— Да? Ну что ж, тогда мне пора, до свидания! Мадемуазель Мейсон, думаю, мы скоро увидимся с вами. Наверное, за обедом.

— Мне очень жаль, — Андре постарался, чтобы в его голосе прозвучало искреннее сожаление, — но у нас уже запланирован обед в узком семейном кругу. Надеюсь, вы отнесетесь с пониманием.

— О да, конечно, — немного помолчав, ответила мадемуазель Шалу. — Мне действительно уже пора. До встречи!

Жюль пробормотал что-то невнятное сквозь зубы. Он практически не скрывал радости, что мадемуазель Шалу наконец-то ушла.

— Простите, — сказала Джинни. — Я надеюсь, мадемуазель Шалу не очень обиделась, что я назвала ее чужим именем.

Мужчины уверили ее, что не стоит обращать внимания на Моник. Андре услышал, как хлопнула входная дверь.

Клотильда была полной противоположностью Моник: тучная, небольшого роста женщина, которая словно ураган ворвалась в их дом. Клотильда слегка запыхалась, в руках у нее была холщовая сумка с несколькими свежеиспеченными багетами.

— Ах, значит, она уже здесь. — Мадам Рамо встретилась глазами с Джинни. — Дочь месье…

— Его падчерица, — поправил ее Андре.

— Симпатичная крошка, — сказала она по-французски. — Пойдемте завтракать! — добавила она по-английски. — Я принесла нам свежие круассаны.

За завтраком Джинни украдкой наблюдала за Андре. Она впервые видела его дома, на своей территории. Она видела, как свободно он общается со всеми, и в то же время от ее взгляда не укрылось, что всем было понятно, кто в доме хозяин.

Допив кофе, Жюль распрощался с ними, и теперь за столом остались только Джинни и Андре.

— Я приехала сюда работать, — начала Джинни. — Может быть, ты скажешь, в чем состоят мои обязанности? Я могла бы уже приступить к работе.

— Прекрасно! Для начала мы можем с тобой немного прогуляться. Я хочу показать тебе виноградники, — отозвался Андре. — Пожалуйста, Виржини, — тихо добавил он.

Джинни вспыхнула под его взглядом, проклиная себя за это.

— Хорошо, я только возьму свое пальто, — пробормотала она.

— Может быть, сначала ты позвонишь своей матери и скажешь, что с тобой все в порядке? — предложил Андре.

— Я уже звонила ей, — ответила Джинни.

— Но она тебе не перезвонила.

— Думаю, она вряд ли захочет общаться со мной. Мы не очень-то хорошо расстались, — призналась Джинни.

— Понятно, — протянул Андре. — Не лишай ее шанса наладить с тобой отношения, — посоветовал он. — Ты можешь потом пожалеть об этом.

— У меня ощущение, как будто ты жалеешь ее! — сверкнула глазами Джинни. — Почему ты вдруг встал на ее сторону?

— Мне всегда жаль людей, которые проходят мимо своего счастья, — задумчиво ответил Андре.

Джинни с удовольствием вдохнула свежий морозный воздух и прищурилась, разглядывая обширные поля виноградников.

— Не ожидала такое увидеть? — усмехнулся Андре, заметив ее удивленное лицо.

— Да, — призналась она. — Такие аккуратные четкие линии виноградников.

— Мой отец говорил, что они напоминают его рабочий стол, — заметил Андре.

Внезапно Джинни подумала, что, наверное, Эндрю не раз стоял здесь в раздумьях, наблюдая за виноградниками, обдумывая и принимая какие-то важные решения. Благодаря его решению она и оказалась здесь.

— Я и не подозревала, что они такие огромные.

— У нас более тридцати акров земли. Здесь растет пино нуар, сорт, который считается жемчужиной Бургундии. Мы делаем из него «Гранд Крю Барон Эмиль», одно из лучших вин Франции.

Джинни заметила, с какой гордостью рассказывал Андре о своих виноградниках, что ж, она не могла винить его в этом. Андре любил свою работу и мог по праву гордиться плодами своих трудов.

— Эндрю, наверное, был очарован спокойствием и тишиной деревенской жизни, — сказала она. — Но, пожалуйста, не жди от меня такой же бурной реакции.

— Да, Тероз — прекрасное место, но вряд ли его можно назвать спокойным, особенно когда тебе приходится противостоять природе. Мой отец прекрасно чувствовал это место и хотел стать его частью. Он хотел, чтобы и ты получала удовольствие от жизни здесь.

— Ты имеешь в виду, чтобы я жила здесь, в этом месте? С матерью и Силлой? — удивилась Джинни.

— Нет, — покачал головой Андре. — Отец знал, что его идея придется им не по вкусу, поэтому, как ты видишь, он все предвидел и позаботился о них. Отец хотел показать тебе, что есть и другой мир. Можно жить совершенно по-другому!

— Я не смогу это принять! — каменным голосом ответила Джинни. — Я также никогда не смогу поверить, что мне придется всю жизнь расплачиваться за свою глупую, отвратительную ошибку.

— Ты воспринимаешь все именно так? — Андре удивленно изогнул брови. — Не очень мудрый поступок, скажем так. Но не отвратительный точно. — Взгляд Андре неожиданно потеплел.

— Неважно, — отмахнулась Джинни. — Как только я пойму, что мне больше не нужно здесь оставаться, я сразу же уеду домой.

— И где же твой дом, позволь узнать? — мягко спросил Андре.

— Я найду что-нибудь, — гордо ответила Джинни. — Что бы ты ни думал, я совсем не такая, как моя сестра. Я смогу найти работу и позаботиться о себе.

— Мне кажется, ты несправедлива к ней, — нахмурился Андре. — У нее никогда не было возможности побороться за свое «я».