Очаровательная плутовка

— Мне очень жаль… — сочувственно произнесла Алина.

Рууд кивнул.

— К счастью, перед смертью он успел получить мое последнее письмо… Я надеюсь, что это письмо заставило его еще раз улыбнуться.

— Вы знали, что он болен? — спросила Алина тихим голосом.

— Да. Свое последнее письмо он закончил цитатой: «Имея договор со смертью… не думаю, что она может задержаться…». — Рууд задумчиво поглядел на лежащую на его руке ладонь Алины. — Старый человек похож на свет, который медленно гаснет. — Он вздохнул, прежде чем добавить с мудрой улыбкой: — Поэтому нужно бурно праздновать свои дни рождения после восьмидесяти лет… Ведь каждый может стать последним. А теперь мы выпьем коньяку за жизнь, мое прекрасное дитя!

Алина кивнула, однако задержала Рууда в его кресле.

— Сидите, я сама принесу.

Рууд наблюдал, как она наполнила две рюмки и снова подошла к нему.

— Кто-то однажды сказал: когда ты стар, радуйся, если старый друг, приглашенный на обед, дожил до десерта… Поэтому приглашать нужно только молодых. — Он взял коньячную рюмку. — За вас, Алина. И чтобы исполнились все ваши желания… и…

Алина ждала, что он скажет дальше, однако пауза затянулась, и девушка вопросительно поглядела на старика.

— И?..

Хуттман сделал большой глоток и после этого спросил:

— Согласны ли вы ради дружбы поужинать со мной сегодня вечером? Я хороший повар.

Алина засмеялась.

— С удовольствием, господин Хуттман… с большим удовольствием!

Когда настало время готовить ужин, Рууд решительно отверг ее помощь.

— Во-первых, гость не должен работать вместе с хозяином, — серьезно заявил он со своим характерным лукавым подмигиванием. — Иначе моя мать и моя бабушка перевернулись бы в своих гробах!

— Я не гость, я подруга, — возразила Алина.

Он обдумал ее замечание и кивнул.

— Хорошо, раз так, то можете помогать, но как мы уместимся вдвоем в этом проходном стенном шкафу, называемом кухней? — Он дал Алине возможность самой в этом убедиться, показав крохотное помещение, в котором едва хватило места для плиты, холодильника и маленького стола с навесным шкафом: — Вот видите, мы только были бы безнадежно зажаты мебелью.

Алина признала себя побежденной и подтащила стул к открытой двери в кухню, чтобы, по крайней мере, иметь возможность поддерживать разговор с Руудом, в то время как он готовил изысканный ужин.

— Как же вы справляетесь в такой крохотной кухне? — спросила она.

— Обычно я не готовлю себе обед. Для одного человека это неинтересно даже тогда, когда этим человеком являешься ты сам. — Старик сердечно улыбнулся ей. — А кроме того, я благодарен вам не только за общество, но также и за то, что вы дали повод применить мое почти забытое поварское искусство.

— Я это сделала с удовольствием, — стала уверять его Алина и заслужила лукавое подмигивание.

— Хотя вы, очевидно, с большей любовью разделили бы эту крошечную кухню с вполне определенным человеком, который существенно моложе и стройнее меня.

— Господин Хуттман! — Разыгрывая оскорбленную невинность, Алина все же опасалась, что Рууд может догадаться о ее фантазиях. Она только что представила, как они с Маттеем в этой кухне стали бы невольно прижиматься друг к другу. — У вас развращенная, порочная фантазия!

— Я вижу по вашему кончику носа, что вы думаете о том же самом, что и я, а может быть, и более порочном. — Приготовив еду, он накрыл стол, который Алина предварительно освободила от книг, зажег свечу и достал из шкафа старинные хрустальные бокалы и тяжелые серебряные столовые приборы. — Сейчас я еще откупорю бутылку прекрасного вина, а затем в обстановке интимного ужина вы мне откроете ваше сердце и выдадите мне тайное желание, касающееся Маттея Делагриве.

— Я надеюсь, что он поможет мне в карьере, и ничего другого, — заверила Алина и вздохнула, когда Рууд уселся напротив и чуть ли не с состраданием пристально посмотрел на нее. — Ну хорошо, он мне нравится! — воскликнула девушка. — Вам этого достаточно?

Рууд поднял свой бокал с вином.

— Конечно, нет, и я вас не за тем пригласил на ужин, чтобы выслушивать то, что я и без того уже давно знаю. Вы должны были продвинуться дальше!

Алина пригубила вино и покорилась судьбе.

— Ладно, о чем вы хотите узнать?

— Такой вы мне нравитесь больше. — Рууд удовлетворенно принялся за еду. — Только сначала подкрепитесь, а дальше будет видно. Вечер обещает быть очень интересным…

5

— Доброе утро, Алина!

— Доброе утро, Маттей! — Девушка вошла в его пентхаус, тут же на галерее сняла плащ, который обычно надевала в холодную дождливую погоду, и украдкой посмотрела на Маттея. Нормально отдохнувший, в хорошем настроении, он был, как обычно, небрежно одет в джинсы и водолазку и, как всегда, привлекателен.

— Мы можем сразу же начать, — сообщил он, и в его голосе также не прозвучало никаких особенных ноток.

— Да, конечно, — тихо ответила Алина и спросила себя, а чего она, собственно, ожидала. — Я готова.

Маттей повернулся и направился к лестнице, а Алина, упершись взглядом в его широкую спину, ощутила раздражение. Очевидно, в этом был виноват Рууд со своим вчерашним ужином, во время которого он ее настойчиво уговаривал признаться в любви Маттею Делагриве.

Объяснение в любви? Нет, это не выход. Да, Алина не скрывала, как ее безумно тянет к Маттею, какой ее охватывает нетерпеливый зуд, когда она чувствует его рядом. Она не вдавалась в детали, но во время вечерней беседы с Руудом ей самой стало ясно, что она не только влюбилась в Маттея, но еще и хочет, чтобы он сам больше не обращался с ней просто как с машинисткой.

— Это называется… — Алина умолкла, когда Делагриве на верхней ступеньке повернулся к ней. — Может быть, кофе…

В следующее мгновение Маттей снова стоял рядом с ней.

— Я должен был позаботиться об этом заранее. Сейчас приготовлю.

— Нет, нет, не утруждайте себя, — возразила Алина. — Теперь я ориентируюсь в вашей кухне лучше, чем у моей тети… Хотя, если быть откровенной, то я еще никогда не готовила у нее в кухне, — сообщила девушка, идя впереди. — Я рассказывала вам, как обрадовалась мне моя тетя и… — Она повернулась, так как почувствовала, что Маттея сзади нет. — Где вы?

Он появился и нерешительно остановился в дверях кухни.

— Я думал, что вы уже все хорошо знаете здесь. Я просто хотел внизу… разобрать газеты… — Его взгляд заскользил по белой шелковой кофточке Алины и облегающим черным брюкам и сразу вернулся к ее лицу. — Кухня, очевидно, слишком мала для двоих…

Вспомнив шутливую реплику Рууда о том, с кем бы она охотно оказалась в его маленькой кухне, Алина придумала гениальное решение.

— Я уверена, что кофе будет более вкусным, если вы поможете мне его приготовить. — Свои слова она сопроводила приглашающей улыбкой, которую Маттей при некоторой фантазии мог бы трактовать как угодно.

— Что вы хотели рассказать мне о вашей тете? — спросил он и нерешительно остановился в центре кухни.

— О моей тете? — Алина вздохнула. Его кухня была значительно больше, чем у Хуттмана. Ну не могла же она, в конце концов, просить Маттея пойти с ней к его соседу, чтобы сварить там кофе! — Моя тетя довольно недружелюбна. Не смогли бы вы достать из шкафа банку с растворимым кофе?

Маттей посмотрел на девушку, затем на шкаф, находящийся приблизительно на уровне ее глаз, и смущенно кивнул.

— Да, конечно. Так что было с вашей тетей и с ее кухней?

— Моя тетя не могла мне прямо запретить готовить кофе на ее кухне. — Алина оказалась совсем рядом с Маттеем, когда он потянулся за банкой. — Тогда она и применила небольшой трюк. Она… — Пальцы Алины, по-видимому, совершенно случайно, накрыли его руку. — Она просто ставила банку на полку повыше, чтобы я не могла достать. — Дабы продемонстрировать, что сделала ее тетя (исключительно с этой целью), Алина затолкнула стакан на верхнюю полку. При этом она случайно прижалась к груди Маттея — ведь он стоял так близко! — и ощутила тепло его груди. — Коварная, не правда ли?