Музыка вечной любви

А вечером Марти и Джон Дозенталь сидели в ресторане.

— Так, — решительно сказала Марти, — все это надо есть руками, а Бенджамин снимает свой фильм не ради меня.

— Я не собирался об этом разговаривать, — растерянно пробормотал Джон.

— Ой, тогда извини, раз ты не собирался, — сказала Марти.

— Я и так знаю, что он делает все это только ради тебя, — продолжил Джон.

Марти захотелось вылить свое саке на его рубашку.

Поздно вечером, по традиции, Бенджамин Мортон лежал в своем гостиничном номере с мокрым полотенцем на голове, когда к нему пришла Аманда Мур. Ей было скучно жить на свете, она жаждала внимания, а прийти в номер к режиссеру фильма можно было, не придумывая особо важного предлога.

Актрисой Аманда Мур была средней. Ее приглашали играть нервных женщин неброской внешности с простыми биографиями. А Аманда Мур жаждала мировой славы, поклонения и почитания.

Но в этой жизни всегда было так: кому-то всё, а кому-то жалкие крохи. А как бросить вызов судьбе и переменить все к лучшему, Аманда не могла пока придумать.

И потому ее редко покидало плохое настроение, и угрюмое выражение лица было нормой. Хотя, надо отдать ей должное, во время съемок она все-таки могла преображаться.

— Бенджамин, у меня, кажется, депрессия начинается, — сказала Аманда. — Я не вытяну эту роль.

Бенджамин возвел глаза к потолку, испрашивая у высших сил терпения, смирения и совета. Высшие силы безмолвствовали в ответ.

Бенджамину как всегда пришлось выкручиваться самому.

— Аманда, — спокойно сказал он, — у тебя не такая уж и трудная роль.

Аманда напряглась.

— Как это не такая уж и трудная? — с сомнением переспросила она.

Он имеет в виду, что ее роль совсем никчемная или что-то в этом роде?

— Твоя роль, безусловно, очень важная, — поддержал морально Аманду тактичный Бенджамин Мортон, — но она не трудная.

— Я выкладываюсь на все сто процентов, — надулась Аманда.

— Я вижу, что ты выкладываешься на все сто процентов, — сказал Бенджамин, — и у тебя это очень хорошо получается.

Аманда расслабилась, подставила стул поближе к кровати, села и положила руку на голову Бенджамину. Вот какой она может быть доброй и заботливой, если кто-то будет способен это оценить.

— А ты очень устаешь со всеми нами? — тревожно спросила она.

Но Бенджамин не успел ответить, потому что дверь отворилась и на пороге возникла Марти Кейл. Бенджамин вскочил с кровати.

— Марти, я как раз хотел с тобой поговорить!

Марти покачала головой.

— Марти, только не уходи.

Бенджамин пошел к двери, но Марти Кейл развернулась и ушла.

Бенджамин горько вздохнул перед закрывшейся дверью. Аманда стала чувствовать себя немного виноватой в этой ситуации.

— Аманда, — грустно сказал ей Бенджамин, — мы не могли бы решать все деловые вопросы в течение нашего рабочего дня?

— Конечно, могли бы, — сказала Аманда, вставая со стула, направляясь к двери и чувствуя, что ее депрессия снова нарастает.

16

На следующий день снимали первый поцелуй Марти Кейл и Питера Голда. «Режиссер» Билл Колман должен был не подавать виду, как эта сцена ранит его в самое сердце.

А настоящий режиссер Бенджамин Мортон вообще не подавал никакого виду. Он пил свой утренний апельсиновый сок и отдавал указания техникам, готовящим эту сцену. Ричард Дармер опохмелялся пивом и только всем мешал.

Квентин Домунд возбужденно доказывал всем, что эта сцена должна быть снята в первых лучах утреннего солнца, когда мир будет как бы только праздновать свое рождение. Билл Колман говорил, что солнце должно быть в зените, так лица героев будут как бы залиты счастьем.

Бенджамин Мортон считал, что солнце должно уходить на покой, так будет больше романтики в отношениях главных героев. Питер Голд желал целоваться ближе к ночи, а Марти Кейл было все равно.

В конце концов съемочная группа решила особо не акцентироваться на солнце. Снимали опять же на аллее под деревьями.

Герои должны были сидеть на скамейке. Не очень романтично, зато удобно. Стоя ведь особо не поцелуешься от души, особенно если ты с героем едва знаком. А герои якобы только сегодня и познакомились.

Питер должен был мягко обнять Марти, повернуть ее лицо к себе и нежно поцеловать в губы. «Режиссер» Билл Колман должен был по роли несколько раз объяснить им, как они должны будут поцеловаться.

Питер и Марти сели на скамейку, перед ними установили камеру и другую технику. А позади всего этого установили технику для команды Бенджамина Мортона. Все отрепетировали, исключая настоящий поцелуй.

Помощница Бенджамина Мортона хлопнула хлопушкой и объявила номер дубля.

— Запомни, Энни, — сказал по роли Билл Колман, — самое потрясающее во встрече с мужчиной, это несколько секунд перед первым поцелуем. Запомни эти секунды. Другого такого мгновения в твоих отношениях с этим мужчиной не будет больше никогда.

Марти грустно посмотрела на Билла. Сцена была готова.

«Режиссер» Билл Колман подал знак, и Аманда Мур по роли тоже хлопнула хлопушкой и объявила номер дубля.

Питер мягко обнял Марти, повернул ее лицо к себе и потянулся поцеловать.

Мадлен Кроу по роли подошла вплотную к Биллу Колману и, обняв его за плечи, стала тоже наблюдать за этой сценой. Она незаметно поглаживала его по плечам и прижалась к нему правым бедром.

Питеру не удалось поцеловать Марти, потому что по роли она закашлялась. Во втором дубле им опять не удалось поцеловаться, потому что Марти закашлялась от того, что Мадлен Кроу попыталась сесть Биллу Колману на колени.

— Покажи, Марти, как это больно, — сказал Бенджамин Мортон, — когда человек, которого ты любишь, находится рядом с другим человеком.

Марти встала со скамейки и ушла со съемочной площадки в свой трейлер.

— Перерыв, — объявил всем Бенджамин.

Он налил себе еще сока и пошел в трейлер к Марти.

Марти сидела в кресле и грустно разглядывала свое отражение в зеркале. Бенджамин остановился позади нее и нашел ее взгляд в зеркале.

— Что-то я устала в последнее время, Бенджи, — сказала Марти.

— Это жизнь, Марти, тут отдыхать некогда.

— Да, я знаю, — сказала Марти, — но я очень устала.

— Одно твое слово, Марти.

— И что?

— Все, что хочешь.

— Например?

— Ну-у... — Бенджамин задумался. — Я остановлю эти съемки.

— И чем мы будем заниматься?

— Поедем в жаркие страны. Перестанем думать о буднях.

— Мы уже и так в жарких странах, Бенджи. А о буднях забыть все равно не получится. После нас останутся только наши дела. И поэтому в этой жизни мы должны постоянно что-то делать.

— Даже те три фильма, Марти, которые мы сделали вместе с тобой, уже оставили свой след в кинематографе, — сказал Бенджамин.

Марти откинулась на спинку кресла.

— Это ты к чему?

— К тому, что мы вполне можем позволить себе отдохнуть, — улыбнулся Бенджамин.

— Всегда кажется, что лучший фильм — только впереди, — сказала Марти.

— Это точно, — согласился Бенджамин.

— Поэтому пойдем на съемочную площадку, Бенджи. Я готова.

— Ты точно в порядке?

Он с сомнением смотрел на ее усталое лицо.

— Я в полном порядке, — сказала Марти.

— Как скажешь, Марти, как скажешь.

Марти слегка поправила волосы перед зеркалом и встала с кресла.

— Да, кстати. Что ты там все время пьешь? Дай попробую. — Она протянула руку и взяла у него бокал. — Что? Это действительно сок?

Бенджамин улыбнулся.

— Это входило в наш контракт, Марти. Ты забыла?

— Бог мой, он действительно пьет сок, — сказала сама себе Марти Кейл.

Марти вышла из трейлера и направилась на съемочную площадку. Бенджамин Мортон шел позади нее и улыбался.

— Да, кстати, о чем ты хотела поговорить вчера вечером? — вспомнил он.

Но Марти только покачала головой и даже не оглянулась. Она уже взяла себя в руки после минутной слабости и опять была готова ко всем трудностям жизни.