Прихоть богача

Кэт знала: чтобы у ее сестер было более-менее нормальное детство, ей нужно вести жизнь, отличную от жизни Одетт, у которой было слишком много мужчин. Да и десять лет назад ей все представлялось в другом свете. Кэт казалось тогда, что однажды она встретит мужчину, который поймет ее, и она будет счастлива. Только года шли, а этот мужчина ей до сих пор не встретился…

Его черные брови нахмурились, он буркнул:

— Не понимаю.

Кэт горько рассмеялась и подняла на Михаила изумрудные глаза.

— Я все еще девственница, — прямо заявила она. — Надеюсь, узнать об этом вам будет более чем странно.

Насколько Кэт могла судить, Михаил сначала даже не понял, что она только что сказала. Разумеется, это было невероятно. Нет, в такое просто невозможно поверить! Сам Михаил уже и забыл, когда потерял невинность. А женщин, с которыми он имел дело, невинными тоже было нельзя назвать.

Да и сама Кэт была шокирована своей откровенностью — она и думать не думала, чтобы посвящать Михаила в такие интимные подробности своей жизни.

Глава 6

Сидя среди ошеломляющей роскоши личного самолета Михаила, Кэт притворилась, будто читает журнал. Они направлялись на Кипр, где была пришвартована его яхта «Ястреб».

Они поднялись на борт в полдень, и с тех пор Михаил работал почти без отдыха. Если Михаил не говорил по телефону, он либо сидел за своим лэптопом, либо наговаривал текст документов сотруднице, которая поднялась с ними на борт самолета.

Кэт была рада этой передышке. Она все еще содрогалась от своего поведения предыдущим вечером. Почему, ну почему она объявила ему о своей девственности? Ведь это Михаила совершенно не касалось, тем более что она не собиралась ложиться к нему в постель! Даже доживи Кэт до ста лет, ей ни за что не забыть то ошеломленное, даже смущенное выражение, которое появилось на его лице. В ужасе от того, что она сказала, Кэт пробормотала «спокойной ночи» и поспешила укрыться в своей спальне.

Девственница? В тридцать пять лет?

Михаил все еще переваривал эту информацию. «Впрочем, тогда это многое объясняет, — признал он. — Например, странности в ее поведении».

Неудивительно, что Кэт была сама не своя, когда они впервые встретились в ее доме. Неудивительно, почему Кэт постоянно твердила: она не собирается спать с ним. Он недоумевал: как такое могло быть, чтобы красивая, чувственная женщина жила столько лет как монахиня, отказывая себе в физическом удовольствии? Его подозрение, что Кэт только играла в недотрогу, как многие предшественницы до нее, пытаясь сильнее разжечь его желание, сразу же умерло. Но самым обескураживающим для Михаила открытием стало его желание, которое только возросло. Объяснялось ли это тем, что Кэт никогда не была близка с другим мужчиной? Необычностью ситуации?

На этот вопрос Михаил пока не мог ответить. Он то и дело бросал на нее взгляд, любуясь ее лицом в обрамлении рыжеватых волос, ее длинными ногами, круглыми коленями. Ее напряжение было почти осязаемым. Он снова почувствовал, как при одном взгляде на нее в нем разгорается желание. Да, сейчас она была с ним, и это хорошо.

Отодвинув от себя лэптоп, он отпустил свою помощницу выполнять его поручение.

Кэт украдкой бросила на Михаила взгляд, уступая своему желанию смотреть на него всякий раз, когда он оказывался поблизости. Она видела, что он занят, но не могла избавиться от мыслей: думает ли он о ней и что думает?

Она презирала себя за это, но мысли об этом выкинуть из головы не могла. «Мне вовсе не нужно его внимание, — убеждала она себя. — К чему мне его интерес?» По какой-то неведомой причине он находит ее неотразимой и привлекательной, и отчего-то ей было это приятно. «Неужели я настолько тщеславна? — печально подумала Кэт. — И эта радость, что я с ним… Откуда она берет свои корни?»

Об этом впору было начать тревожиться.

— Не хочешь что-нибудь выпить? — вдруг спросил Михаил.

— Воду, только воду, пожалуйста, — ответила Кэт, чувствуя, как пересохло ее горло.

Она набралась смелости и взглянула в неправдоподобно черные, сверкающие глаза Михаила. Алкоголь ей ни в коем случае пить нельзя — у нее и так по непонятной причине кружится голова. «Какие же у него все-таки поразительные глаза», — подумала Кэт и почувствовала, как при этой мысли краска заливает ей щеки.

Михаил нажал на кнопку, и в салоне появился бортпроводник с водой. Легко и грациозно, как дикая крупная кошка, Михаил вскочил на ноги и смотрел на Кэт, пока она пила воду. Ее рука слегка дрожала.

«Она может сопротивляться сколько ей угодно, — с триумфом думал Михаил, — но я привлекаю ее так же, как и она меня.

Протянув руку, взял у нее стакан и поставил рядом. Потянув Кэт за руку, он заставил ее встать. Она подняла глаза на его худое лицо.

«Глаза у нее как свежая листва», — почему-то подумал Михаил.

— Что? — настороженно выдохнула Кэт. Рядом с ним она казалась себе такой маленькой…

— Хочу тебя поцеловать, — пробормотал Михаил охрипшим, грубоватым голосом.

Кэт оказалась совершенно не готова к подобному заявлению. Глаза у нее расширились.

— Но… — начала было она.

— Мне не нужно твое разрешение на это, — напомнил Михаил. — Только твое согласие лечь со мной в постель. Это предоставляет мне некоторую свободу в действиях, милая моя.

Кэт беспомощно молчала — фактически Михаил был прав. Согласно букве их соглашения, речь шла только о том, что она не ляжет к нему в постель без своего согласия. О поцелуях не было сказано ни слова. Вообще-то она думала, секса между ними никогда не произойдет, значит, Михаил не будет ее даже касаться. Тогда зачем ему тратить силы и энергию на то, что никогда не получит логического завершения? Да, но как ей трактовать его заявление? Значит ли это, что Михаил готов изменить своему слову?

Ей стоило догадаться об этом раньше, нельзя было ему верить!

— Но я не хочу! — с жаром произнесла Кэт, напрягаясь в объятиях из стальных рук.

— Давай я покажу тебе, чего ты хочешь, — хрипло сказал Михаил, беря в горсть роскошные волосы Кэт и оттягивая ее голову назад.

Он прижался к ее губам в поцелуе, выворачивающем душу наизнанку. Под настойчивым давлением его языка Кэт приоткрыла губы, и язык Михаила скользнул в глубину ее рта, переплетясь в эротическом танце с ее языком. По венам Кэт словно побежал жидкий огонь, она задрожала. Она целовалась и прежде, но никогда еще ее не целовали так умело, так соблазняюще…

Неожиданно лифчик показался ей мал для потяжелевших, напрягшихся грудей. Соски болезненно затвердели, тягучая боль возникла между бедер. Нежная кожа стала горячей, влажной и необыкновенно чувствительной.

Большая ладонь легла ей на ягодицы, придвинула ближе к себе. Ее груди прижались к твердой мужской груди. Кэт почувствовала его возбужденную плоть. Боль между бедрами усилилась, ей стало жарко, колени подгибались.

Кэт сама не поняла, каким образом ее руки запутались в его черных волосах. Подняв голову, он взглянул на нее полуночными глазами и хрипло прошептал, обуздывая себя, чтобы не испортить все с самого начала:

— Вот видишь, тебе нечего бояться.

Из легких Кэт словно вышел весь воздух. Она отодвинулась от Михаила, и по ее телу пробежала дрожь. Она чувствовала себя так, словно ее отсоединили от источника питания.

«Нечего бояться? — пронеслось в ее затуманенном мозгу. — Да он шутит! Наоборот, он только что доказал: мне есть кого опасаться, и этот враг — я сама, — думала Кэт. — Михаил как настоящий хищник играет со мной как кошка с мышкой. Как же он уверен в своем влиянии! И почему бы ему так себя не чувствовать? Я ведь сама — опять! — доказала ему его правоту. И мое заявление, что я девственница, наверное, подействовало на него как допинг. Как же я сглупила, не сумев удержать язык за зубами!»

Кэт усилием воли стиснула зубы. Надо держаться, по крайней мере вести себя спокойно, как если бы ничего не произошло. Но надо же: еще один поцелуй — и она была готова упасть в его объятия!