Ночной танец

Он немного отодвинулся.

– Не удивительно, что это для тебя так важно.

– Разумеется. И наконец, наконец… – Девушка скупо улыбнулась. – Я хочу купить дом. Это все, чего я желаю. Это моя мечта, моя выстраданная, самая сокровенная мечта. Я хочу купить дом. Ничего особенного, я просто хочу, чтобы у меня была своя крыша. Вот и все.

– Ясно, – понимающе кивнул Джек, – похоже, у вас с Регги достаточно веские причины желать, чтобы эта сделка совершилась.

– А ты был так добр, что согласился на это. – Девушка коснулась золотистой пряди, свисающей на его глаз. Она обожала эту прядь. – Знаешь, ты первый, кому я рассказала о своем прошлом, своих мечтах.

– Это, – он поднес ее руку к губам, целуя пальцы, – лучший комплимент, который мне приходилось слышать.

Некоторое время они сидели в полной тишине. В конце концов, Лили прервала молчание.

– Что ж, Джек, ты заставил меня есть пальцами, отказаться от салфеток и рассказать историю моего детства. Первый урок по этикету общения полетел в тартарары.

Он поцеловал ее в щеку.

– Подожди, у нас, зато остался урок по языку тела….

– Прости, но я не могу. – Лили повернулась к нему поближе, так, чтобы их губы соприкоснулись.

– А мы только начнем. А там посмотрим. Если не захочешь, мы сразу остановимся.

Руки Джека заскользили по телу Лили, и уже вскоре она застонала, показывая, насколько жаждет его прикосновений.

В одну секунду Джек уложил ее, не размыкая объятий, на расстеленное на земле покрывало.

– Неужели мы сейчас займемся любовью? – прошептала она, гладя золотисто-каштановые волосы, спадающие ему на щеки.

Задрав повыше ее свитер, он стал ласкать ее груди.

– Похоже на то.

– Даже… после того… что ты знаешь теперь обо мне?

Джек внимательно и серьезно посмотрел ей в глаза.

– Ты была ребенком, Лили. Ребенком, который, несмотря на все невзгоды, повзрослел и превозмог все, сумев стать достойным человеком, который решает не только свои, но даже чужие проблемы. Это невероятно, правда. И замечательно. – Он улыбнулся. – А теперь давай помолчим и займемся любовью. Мне мои губы и язык нужны для совершенно других занятий.

Она радостно засмеялась, но он заставил ее замолчать долгим, глубоким поцелуем.

– Да… – прошептала она, когда он поднял голову. – Давай, мой милый, займемся любовью. Прямо здесь, на холме, под этими звездами, возле клюквенной топи.

Как и каждое утро за последние пять дней, Джек проснулся с женщиной в своих объятиях. Лили лежала к нему спиной, и Джек проник в ее горячее, влажное тело, одновременно протягивая руку к упаковке с презервативом, которую он предусмотрительно оставил на тумбочке. Но Лили внезапно отодвинулась, лишая его своего тепла.

– Завтра у нас последний день.

– В Нантакете. Не на земле. Джек вручил ей упаковку.

– Надень его ртом, Лили. Лили покачала головой.

– Тебе нужно постричься. Регги может позвонить в любой момент, а это единственное, что мы не сделали.

– Я могу забрать волосы в хвост.

Она посмотрела на него так, будто он предложил покрасить их в розовый цвет.

– Послушай, – сказал он, стараясь, чтобы слова прозвучали веско и убедительно, хотя то, что он сейчас ощущал внизу живота, не слишком этому способствовало, – за прошедшие пять дней ты испробовала на мне все свои имиджмейкерские способности. Благодаря тебе я научился теперь управлять людьми, как командир в армии, умею придерживаться в разговоре точно поставленной цели, проводить собрания, разбираться в вербальном и невербальном общении и аргументировано отвечать на критику. Кроме того, я знаю, какой вилкой нужно пользоваться для моего любимого креветочного салата, и в состоянии завязать себе галстук даже во сне. А еще у меня есть запонки. Так что давай на этом закончим. Оставь мои волосы в покое.

Лили убрала с его лица несколько прядей.

– Это хорошо, Джек, что ты теперь так аргументировано, отвечаешь на критику.

Джек помахал упаковкой с презервативом перед ее носом.

– Ртом. Надеть. Прямо. Сейчас.

– Стрижка. Салон. В десять. Сегодня, – Лили встала с кровати. – Видишь? Я тоже могу командовать как говорящая горилла.

Нахмурившись, мужчина бросил упаковку на кровать. Если не помогает секс, тогда что же?

– Я постригусь завтра. А сегодня мы покатаемся на парусной лодке.

Женщина замерла на полпути в ванную.

– На парусной лодке? Ты же говорил, чтобы доплыть до Кейп-Коуда, понадобится четыре часа.

Он повернулся на кровати.

– Если будет дуть попутный ветер, то да. Мы выйдем в десять и будем там самое большее в три.

– И останемся в Кейп-Коуде на ночь?

– Дьюс построил настоящий особняк на берегу. Там полно комнат… – И вновь Джек заметил промелькнувший в ее глазах непонятный огонек. Деньги. Особняки. Была ли это зависть или страх, что кто-нибудь узнает секрет ее детства? Или просто ей не хотелось делать следующий шаг и знакомиться с его семьей? Возможно, для нее это уже перебор.

Странно, но ему самому так не казалось. Хотя должно было бы… Как убежденному холостяку.

Джек хотел, чтобы она познакомилась с Кендрой и Дьюсом.

Темно-синие глаза Лили сощурились.

– Прекрасно. Тогда завтра утром мы отправимся в салон стричься.

Он закатил глаза. У него остался только один день. И одна ночь. Надо подумать, как из этого выкрутиться. Вместо того чтобы спорить, Джек по-военному ей отсалютовал, а затем помахал упаковкой перед ее носом.

– Тогда ты проделаешь этот трюк?

– Обязательно. По крайней мере, разочек, пока я не уехала в Бостон.

Мужчина упал на подушки, выпустив упаковку из руки. Почему эта мысль заставляла его сердце болезненно сжиматься?

Он просто не хотел, чтобы она уезжала. Такое уже случалось с ним, разве нет? У него было множество женщин за последние годы. Некоторые даже понравились ему настолько, что он встречался с ними больше месяца.

Но потом начинались требования, просьбы, ограничения. Им хотелось узаконить их отношения, и на этом Джек терял свой интерес к ним.

Но с Лили все было не так. Он все время хотел большего. Больше секса. Больше ее смеха. Больше нежности. Больше внимания.

Что с ним случилось? Он что, забыл, что мечта всей ее жизни была весьма схожа с его представлениями о тюрьме?

Влюбиться в нее, заботиться о ней, потом пойдут дети… Разве ему это все надо? Что за глупости? Против всякой логики. Женщина хотела стабильности, черт возьми. Дома, стабильности и постоянства. А ему требуются свобода и жизнь без всяких ограничений, свежий воздух, море и секс.

Почему же тогда он падал духом при мысли о разлуке?

Взъерошив волосы, Джек тихо выругался.

Это похоже на сумасшествие. Он ни за что не пострижет свои волосы. Также, как и не купит дом и не будет жить там с одной и той же женщиной до конца своих лет.

Некоторые вещи никогда не меняются.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Первый выход Лили в океан был таким же, как и все остальное, что она проделала вместе с Джеком: будоражащим. Переполненная яркими ощущениями, согретая лучами теплого сентябрьского солнца, она оперлась на тиковый борт парусной лодки Регги, чувствуя, как свежий соленый ветер дует ей в лицо.

Все вокруг радовало глаз: белоснежные облака, плывущие по небу, изумрудного цвета волны и, конечно же, загорелый длинноволосый викинг у руля.

– Нам было бы намного легче, если бы дул попутный ветер, – прокричала Лили, когда сильный порыв взлохматил ее волосы.

– Путь наименьшего сопротивления меня не привлекает, – ответил он, щуря смеющиеся глаза.

Очарованная, она смотрела на него. Джек выглядел как оживший герой с рекламного щита: мужчина в расцвете сил, бросающий вызов стихиям и побеждающий, мужчина, смеющийся в лицо опасности и невзгодам…

Джексон Лоук, с его нелюбовью к барьерам и ограничениям, непомерной жаждой свободы, колким чувством юмора и живым умом, со всей своей фантазией, открытым сердцем и неукротимой сексуальностью был самым привлекательным мужчиной из всех, каких она когда-либо встречала.