Замужество Беатрис

     Решив эту проблему, Беатрис приступила к решению более важной задачи — что надеть. Сегодня им не удалось поговорить, они только обменялись улыбками, поэтому она не знала, каковы его планы на следующий день. Было еще очень холодно, днем несколько раз шел снег, поэтому она остановилась на простом платье джерси цвета гиацинта с мягким замшевым пояском и зимнем пальто. Проблемой была обувь. Если они пойдут гулять, нужно надеть что-то соответствующее. А если поедут в ресторан? Беатрис выбрала туфли на низком каблуке, подходящие и для прогулки, и для ресторана. Берет в тон платью, сумочка и перчатки завершили наряд.

     Профессор постучал в дверь ровно в девять часов, пожелал ей доброго утра, посоветовал надеть шерстяной шарф, если он у нее есть, и они спустились вниз. Ночью шел снег, и все вокруг казалось таким чистым, белым, несмотря на пасмурное, серое небо.

     — Да, погода не очень, — сказал профессор, открывая дверь машины.

     До сих пор Беатрис молчала, если не считать приветствия. Но сейчас не выдержала:

     — А я думала, что обсуждать погоду — это чисто английская черта.

     Гиз внимательно посмотрел на нее.

     — Я решил сразу покончить со светской частью беседы. Нам нужно о многом поговорить.

     Беатрис не нашлась что ответить. Она села в машину — и тут же чуть не вылетела обратно: с заднего сиденья на нее смотрела огромная зубастая черная морда. Профессор мягко подтолкнул ее обратно.

     — Фред кроток, как овечка. Он очень рад познакомиться с вами.

     Меньше всего это животное напоминало овечку... Беатрис осторожно уселась на переднее сиденье.

     — Что это за порода? — спросила она и протянула к чудовищу руку, искренне надеясь, что оно ее не оттяпает. Собака аккуратно лизнула протянутую руку и сквозь шерсть посмотрела на Беатрис маленькими желтыми глазами. — А он ничего, — сказала она. — Привет, Фред.

     Все это время профессор спокойно сидел рядом. Беатрис повернулась к нему:

     — А куда мы поедем?

     — Ко мне домой. Я хочу познакомить вас с Алицией и показать дом, где я живу.

     — Это далеко?

     — Нет, около десяти миль. Это между Лейденом и Альфинан-де-Ризином — маленькая деревушка под названием Аайледик.

     Они выехали из Лейдена и вскоре свернули с шоссе на проселочную дорогу. По обе стороны тянулись узкие каналы, вокруг простирались поля, покрытые снегом. Однообразную картину нарушали силуэты голых деревьев и редкие фермерские домики, стоящие далеко от дороги. Они повернули и теперь ехали вдоль реки, покрытой тонким льдом. Еще один поворот, и Беатрис неожиданно увидела колокольню, видневшуюся за деревьями и домиками, расположившимися вокруг церкви. Машина въехала на вымощенную булыжником площадь перед церковью. Почти примыкая к церкви, стоял большой каменный дом за высокой железной оградой. Ворота были широко открыты. Беатрис выглянула из окна машины.

     — Так вы здесь живете? Это ваш дом? Он повернулся к ней и улыбнулся.

     — А что вы ожидали, Беатрис?

     — Я не знаю. Но он выглядит таким... древним. Кажется, что он стоит тут вечно.

     — Ну, не то чтобы вечно. В основном он возведен в восемнадцатом веке, и только отдельные постройки значительно старше. Да вы сами все увидите.

     Он вышел из машины, открыл ей дверь, выпустил Фреда и подождал, пока Беатрис рассматривала портик, ряды широких окон и закрытые жалюзи окна мансарды высоко под крутой крышей. Девушка подняла к нему сияющее лицо.

     — Какой великолепный дом!

     Гиз ничего не ответил, мягко улыбнулся и повел ее по широким каменным ступеням вверх, к входной двери. Фред следовал за ними. Тяжелая двойная дверь открылась, как только они подошли, и навстречу им вышел моложаво выглядевший человек.

     — Это мы, Билдер... — Профессор сказал что-то по-голландски и потом добавил: — Беатрис, познакомьтесь — это Билдер, он смотрит за домом, а его жена — наш повар.

     Девушка протянула руку. Билдер произнес несколько слов на прекрасном английском, что очень обрадовало Беатрис. Голландский до сих пор оставался для нее загадкой.

     Билдер взял у них пальто, и профессор провел ее через широкий холл, к дверям красного дерева.

     Комната была огромная, с высоким потолком и широкими окнами и поэтому очень светлая. Темно-красные с зеленым обои на стенах потускнели от времени. В хрустальных подвесках люстры отражался свет, падавший из окон, и огонь, горевший в большом мраморном камине. Старинный ковер того же темно-красного цвета был все еще красив. По обе стороны камина — две деревянные горки, а перед камином — колоссальный диван и несколько кресел. Между окнами стояли круглый стол и несколько стульев с высокими резными спинками. Всюду были цветы. Беатрис внимательно осмотрела комнату.

     — Как здесь замечательно!

     — Садитесь, Беатрис. Билдер сейчас принесет кофе, а Алиция вот-вот должна прийти.

     В этот момент распахнулась дверь, в комнату вихрем влетела девочка и с радостными криками бросилась к отцу. Тот подхватил ее и крепко обнял.

     — Я обещал тебе, что привезу Беатрис, и вот она здесь, дорогая.

     Девочка была очень похожа на отца: те же голубые глаза, правильные черты лица, светлые волосы и приветливая улыбка. Беатрис взяла маленькую ручку в свои ладони.

     — Алиция, я очень надеюсь, что ты говоришь по-английски, потому, что я ни слова не могу сказать по-голландски.

     Девочка поздоровалась на великолепном английском и добавила, засмеявшись:

     — Но голландский очень легкий язык, вы обязательно его выучите. Можно, я буду называть вас Беатрис?

     — Конечно!

     Алиция уселась рядом с ней, а когда Билдер внес поднос с кофе, за ним проскочили две кошки.

     — Это мои, — гордо сообщила девочка. — Их зовут Шушу и Мази.

     Животные были гладкие, лоснящиеся, ухоженные, но явно не породистые. Мази — черный с белыми пятнами кот, с оторванным ухом и одним глазом. А Шушу — кошечка с куцым хвостом. Профессор, сидевший напротив, объяснил:

     — Выглядят они несколько потрепанными, но это закадычные друзья Алиции. Фред тоже их любит.

     Собака, до сих пор лежавшая возле кресла хозяина, открыла глаза, встала и устроилась возле камина. К ней присоединились обе кошки.

     Разливая кофе, Беатрис думала о том, что совсем ничего не знает об этой стороне жизни профессора. Потом ее провели по дому, и она осмотрела все комнаты. Алиция приплясывала возле нее, держала за руку и показывала то, на что, по ее мнению, Беатрис должна была обратить особое внимание. Профессор же только открывал и закрывал двери и рассказывал краткую историю каждой комнаты. После обеда Алиция сказала:

     — Вы еще не видели чердак. Иногда папа берет меня наверх, и мы рассматриваем разные старинные вещи. Мы обязательно сходим туда, когда вы приедете в следующий раз.

     — Это было бы чудесно. Но знаешь, я скоро возвращаюсь в Англию... — Беатрис заметила, что Гиз смотрит на нее. Выражение его лица она понять не смогла. И, больше убеждая себя, чем остальных, она добавила: — Очень скоро.

     — Нам бы хотелось, чтобы вы приехали еще раз. Может, в следующее воскресенье?

     Ничего не оставалось, как согласиться. Да и самой ей хотелось приехать снова. Ведь, может статься, это будет последняя возможность узнать что-нибудь о жизни Гиза.

ГЛАВА ПЯТАЯ

     После обеда, одевшись потеплее, они пошли показать Беатрис задний двор, огород и поле, простиравшееся до самого канала.

     — А у меня есть пони, — щебетала Алиция, бегая между ними. — А у папы большая лошадь. А у вас есть лошадь, Беатрис?

     — Нет, боюсь, ей не понравилось бы жить в Лондоне. Но когда я приезжаю домой, я беру лошадь покататься у своих приятелей.

     — Мы можем поехать кататься все вместе! — радостно воскликнула Алиция.