Медовый месяц с боссом

— Держись поблизости, — Том опустил на лицо свою маску. — И ничего не трогай. Только смотри.

Окунувшись в. волшебный мир вокруг себя, Имоджен не заметила пролетевшего времени и была разочарована, когда Том, коснувшись ее руки, указал на лодку. Но, вспомнив их договор, неохотно последовала за ним.

— Это было чудесно! Какие удивительные рыбы! Цвета просто фантастические! — не могла сдержать восхищения девушка. Глаза Имоджен сверкали, лицо пылало от радости. Том не мог наглядеться на нее.

— Если хочешь, можем и завтра поплавать, но на сегодня достаточно, — ворчливо сказал он. — А то окончательно обгоришь.

— Похоже, ты прав, — неохотно согласилась Имоджен, — я уже чувствую, как жжет бедра.

Том не мог себе позволить мысли о ее бедрах или о том, как липнет к телу ее майка. Излишне энергично рванув стартер, он в сотый раз напомнил себе, что он тут делает.

— У нас работа еще, — напомнил он девушке, не проявившей никакого энтузиазма, но тем не менее послушно кивнувшую.

— Конечно, — ответила она своим лучшим секретарским голосом.

Во время их отсутствия приезжал Али. Дом сверкал чистотой и порядком. Холодильник был полон замечательных деликатесов, кровать застелена хрустящими, свежими простынями. Интересно, подумала Имоджен, заметил ли Али, что для ложа молодоженов кровать уж слишком… непомятая?

— Как будто живешь в волшебном замке, где все делается само собой, — сказала она, выбирая себе фрукты. — Не хочешь взять Али с собой?

— Сомневаюсь, что он сможет проверять положение на фондовых биржах или составлять отчеты, — колко заметил Том. — Есть некоторые вещи, которые все равно придется делать самому.

— О, да. — Вспомнив, чего от нее ждут, Имоджен поспешно облизала с пальцев ананасовый сок. — Ничего, если я сначала приму душ?

— Хорошая мысль, — ответил Том, отлично понимая, сколь малы его шансы сосредоточиться на работе, если она будет сидеть рядом в мокрой футболке.

Пора вести себя профессионально, думал он, открывая ноутбук после того, как сам принял душ. Несмотря на жару, ему хотелось бы надеть костюм и галстук вместо шортов и рубашки с коротким рукавом. Хотелось снова оказаться в лондонском офисе, где ничто его не отвлекало и где Имоджен носила… ну, Том не знал, что она там носила. Вот в чем загвоздка. Тогда он ее вообще не замечал.

Теперь же Имоджен появилась в свободных брюках и топе без рукавов. Хоть постаралась выглядеть по-рабочему, брюзжал про себя Том. Не ее вина, что волосы еще мокрые, а топ только подчеркивает ложбинку между грудями. А главное, он так и не может забыть сегодняшний восторг на ее лице, гладкость ее кожи под его руками.

Они честно попытались поработать. Сели друг напротив друга и начали с проверки своей электронной почты, но оказалось очень трудно интересоваться ревизией баланса и отчетности, когда снаружи бормочет океан, а солнце просвечивает сквозь резную листву. Иногда где-то пронзительно вскрикивала птица, а крохотный геккон пробежал по потолку, и застыл, словно изумленный видом двух людей, молчаливо уставившихся в экраны компьютеров.

Том ничего не понимал. До сего момента работа была его единственным прибежищем. Он был знаменит умением сфокусироваться, но сейчас буквы танцевали у него перед глазами, а внимание постоянно обращалось к сидящей рядом Имоджен.

Почувствовав его взгляд, девушка подняла глаза.

— Что-нибудь нужно?

Том зарычал, скрывая досаду на то, что попался.

— Нам надо обсудить стратегию новых аквизиций.

— Хорошо, — неуверенно согласилась Имоджен, напрягая мозг в попытке вспомнить, о чем он говорит. Мысли ее полны были разноцветными рыбками и играющими на воде солнечными бликами. Уже само слово «аквизиции» ставило ее в тупик, не говоря уже о том, чтобы вырабатывать для них какую-то стратегию. Лондон и офис казались принадлежащими к другому миру — миру, где Том Мэдисон был суровым и резким начальником.

А не мужчиной, от одного вида которого у нее дыхание сбивалось с ритма.

Том начал говорить что-то относительно новых исполнительных директоров, а Имоджен меж тем отчаянно рылась в своей электронной почте в поисках нужных документов. Внезапно босс замолчал.

— А, к черту! — воскликнул он, жестом отчаяния бросая ручку. — Слишком жарко, чтобы работать. Пойдем поплаваем.

— Меня всегда удивляло, как люди, живущие в теплых странах, ухитряются трудиться, — говорила Имоджен полчаса спустя. Зарываясь пальцами ног в песок, она глядела вдаль, на океан. — И дома-то несладко, когда на улице солнышко. В такие моменты всегда хочется выключить компьютер и провести денек где-нибудь в парке.

Том поднял бровь.

— Приятно узнать о твоем рвении к работе.

— Я исполняю свои обязанности только временно, — напомнила ему Имоджен, игнорируя сарказм. — Временным работникам позволено не выказывать особого усердия. Не то, что тебе. Еще бы, отвечаешь за целую компанию. Ошибись ты или сбеги в парк на прогулку — работу потеряешь не ты один. — Она поморщилась. — Брать на себя такую ответственность не по мне — вот почему никогда мне не сделать карьеры.

— Неужели ты ни к чему не стремишься? — Том не сумел полностью скрыть свое неодобрение.

— Конечно, стремлюсь, но не к тому, что ты имеешь в виду. Я стремлюсь быть счастливой, — пояснила девушка. Она подобрала с земли валявшуюся скорлупу кокосового ореха и начала рассеяно вертеть ее в пальцах. — Повидать мир, забыть Эндрю, найти кого-нибудь, кто полюбит меня и захочет строить свою жизнь со мной вместе. — Она взглянула на Тома. Похоже, он не понял. — А ты? К чему ты стремишься?

Он не задумался ни на секунду.

— Быть лучшим.

— В чем лучшим?

Том пожал плечами. Ответ казался ему очевидным.

— В том, что делаю. Если я руковожу компанией, она должна быть лучшей в своей области, заключать самые выгодные контракты, получать максимальный доход. И какие бы усилия ни пришлось тут приложить, я собираюсь выиграть.

— А если не выиграешь?

— Буду пытаться еще и еще. Контролирует ситуацию всегда победитель, а я не желаю, чтобы кто-то мне указывал, что делать.

Имоджен бросила скорлупу на песок.

— Неудивительно, что ты не веришь в любовь.

— Я верю в успех. И выигрываю не только я. От меня зависит, получат ли работу другие люди. Проиграю — останутся ни с чем. Поэтому я не пойду в парк только потому, что светит солнце.

— Но почему ты думаешь о работе, даже оказавшись в раю? — Широким жестом девушка обвела сверкающие под солнцем воды лагуны, мягко шуршащие пальмы. — Трудно сейчас представить, что где-то есть офис, правда? Пока мы тут, девочки сидят в приемной, Невилль — в бухгалтерии, секретарей посылают за кофе… Идут совещания, принимают решения. Это кажется нереальным.

— А вернемся, и этот остров покажется нереальным, — предостерег Том.

— Ну и ладно, а пока я намерена взять от жизни все. — Встав, Имоджен вытащила лежак из тени. — Думаю всерьез заняться своим загаром. — Отрегулировав лежак до нужного положения, девушка улеглась на живот, стряхнула песок с книги и со вздохом наслаждения разгладила страницы. — Вот это жизнь! После трех таких недель — какая работа?

Том смотрел на нее со смесью неодобрения и зависти. Поразительная способность радоваться моменту! Он так не умел. В голове всегда крутились мысли о том, что надо сделать дальше.

— Смотри не обгори!

— Слушаюсь! — Имоджен подтащила к себе сумку и достала крем от загара. Выдавив немного на ладонь, намазала плечи.

Том заколебался, разрываясь между сильнейшим искушением дотронуться до нее, о чем мечтал целый день, и страхом, что не сможет удержаться в нужных рамках.

Но она же не сможет сама достать до спины, верно? Нельзя же сидеть сложа руки, позволяя ей обгореть!..

— Хочешь, намажу тебе спину? — скованно предложил он.

Настал черед Имоджен колебаться. При мысли о его руках она затрепетала от возбуждения. Хотя страшно подумать — вдруг он догадается, насколько ей приятно?

Но они договорились вести себя естественно, точно? Если никто не намажет ей спину, она обгорит. Имоджен никогда не стала бы колебаться, попросить ли друга намазать спину.