Медовый месяц с боссом

Уголок рта Тома дернулся при воспоминании том, что вызвало их общий смех.

— Я тут подумал… — начал он.

— Да?

Он сделал широкий шест рукой.

— Это место… уединеннее, чем я предполагал.

— Оно предназначено для молодоженов. Неудивительно, что оно уединенное.

— Знаю, — слегка раздраженно ответил Том. — У меня мысли путаются.

— Это объяснимо, — мгновенно почувствовав себя виноватой, сказала девушка. — Вам нелегко приходится.

— Дело вот в чем… — нахмурился Том, подыскивая нужные слова. — У нас впереди три недели здесь. Я думал, имея в своем распоряжении целый остров, каждый из нас сумеет найти себе жизненное пространство. А оказалось… надо прийти к какому-то соглашению… не знаю… чтобы существовать в нормальных условиях…

— Я тоже об этом думала.

— Я только не уверен, что означает — нормальные условия, — признался Том.

— Давайте будем друзьями. Временными, конечно, — добавила она быстро, боясь, что он решит, будто она хочет воспользоваться отсутствием Джулии.

— Временными?

— Нам будет трудно работать вместе, если мы будем друзьями, верно?

— Возможно. — Не стоит притворяться, будто это не будет неудобно.

— Но в любом случае я скоро уйду от вас. Так что долго вертеться поблизости не буду.

— Уйдете? — нахмурился Том. — Почему?

— Разве вы не помните? Я же работаю временно. Пока вы не подыщете себе действительно квалифицированного помощника.

Он помнил, конечно. Сам же собирался искать секретаря, более соответствующего классическим стандартам.

— И когда же это случится? — в животе у Тома появилось неприятное ощущение. Но это же не смятение, в самом деле?

— Как только вы назначите постоянного помощника. Я предполагала, что до свадьбы вы менять ничего не станете. Но если в апреле вы проведете собеседование с отобранными кандидатами, в мае можно будет передать дела, а в июне я уже уволюсь.

— В июне? — Это точно смятение! — Всего через три месяца!

— Да, по крайней мере, неудобства долго не продлятся.

Глядя в ночь, Том попытался представить себе офис без Имоджен. Да, он знал о ее уходе, но не предполагал, что она уйдет так скоро. Она стала частью его жизни. Такой, как была Джулия, например. Если не более значительной. Странно будет расстаться с ней.

Но мне не впервой привыкать к новому персональному помощнику, строго напомнил себе Том.

— Да, пожалуй, все складывается отлично, — ему показалось, что он пытается уговорить сам себя.

— Точно, — ответила Имоджен, сохраняя неизменную сияющую улыбку. А чего она ожидала? Что он упадет на колени и будет умолять ее не покидать его?

Нет, пусть все идет как идет. После их совместного путешествия неминуемо пойдут разговоры. Чем скорее она исчезнет, тем лучше. А пока стать друзьями, пусть временными, кажется оптимальным вариантом.

— Так мы договорились? — спросила она. — Пока мы здесь, мы не босс и личный помощник, а просто друзья?

После почти незаметного колебания Том кивнул.

— Решено. И переходим на «ты».

— Отлично. Раз решено, пойдем поглядим, что у нас на ужин. Умираю с голоду.

Весело роясь в полном деликатесов холодильнике, она без умолку болтала. Ее готовность принять его в качестве друга едва ли не загипнотизировала Тома. Заставила его понять, как мало он знал о ней, когда она была всего лишь его помощником. Какой остроумной и забавной она может быть! Слушая ее болтовню о подружках и жизни в Лондоне, он смотрел на нее так, словно никогда прежде не видел.

Внезапно Имоджен, поморщившись, замолчала.

— Как, вероятно, тебе это скучно!

— Вовсе нет, — едва ли не к собственному удивлению, сказал Том. Имоджен, конечно же, не поверила. И о чем она думает, расписывая бары и экспромтом организованные вечеринки, пересказывая мыльные оперы?

— Твоя жизнь, несомненно, куда интереснее!

Ей, например, невозможно было представить Тома растянувшимся перед телевизором. Они с Джулией, должно быть, посещали шикарные рестораны и грандиозные торжества. Ходили на оперные премьеры или спортивные соревнования, в клубы, о которых они с Амандой могли только читать в журналах.

— Разве? — спросил Том. — Моя квартира, вероятно, больше твоей, и живу я в более престижной части города, и что? Находясь там, я в основном работаю.

— Ну, а когда вы встречались с Джулией?

Он пожал плечами.

— Да, мы ездили обедать вместе, были на нескольких приемах. Но эти события совсем не так интересны, как их представляют в прессе.

Что же мы с Джулией делали вместе? — попытался вспомнить Том. Джулия интересовалась живописью, а его картинные галереи и выставки вгоняли в тоску. Частенько он использовал работу в качестве прикрытия, чтобы не ходить. Может, Патрик вел себя иначе?

Не стоило ли ему заранее задаться вопросом, много ли у них с Джулией общего, а уж после делать ей предложение? Он думал, что довольно одинакового холодного и рассудительного отношения к жизни. Нет ли здесь ошибки?

Том взглянул через стол на Имоджен, чье отношение к жизни никак не назовешь холодным и рассудительным. В особенности исходя из ее рассказов.

— Не думаю, что тебе понравилась бы моя жизнь. Твоя, видимо, куда интереснее. Много друзей, приятное времяпрепровождение. Работа у тебя есть. Зачем куда-то срываться?

— Потому что мне надо уехать, — посерьезнев, ответила девушка. Облокотившись о стол, она принялась вертеть в пальцах бокал. — Пять лет я провела, предаваясь невыполнимой мечте. Пять лет желала того, чего получить не смогла. Думаю, мне следует полностью перевернуть свою жизнь, научиться смотреть на нее по-другому.

— Пять лет — долгий срок для ожидания чего-то. Или кого-то?

— Кого-то.

В памяти Тома всплыло названное на пляже имя.

— Эндрю?

— Эндрю, — призналась она. — Мы вместе учились. Я положила на него глаз еще при поступлении, и после мы три года были неразлучны.

— Что же случилось?

— О, ничего драматического. Эндрю просто перерос меня. — Имоджен выдавила жалкую улыбку. — Ведь встретились мы совсем юными, всего по восемнадцать, а закончили учиться в двадцать один. Люди спрашивали меня, чего я хочу добиться, имея в виду карьеру, а я могла думать только об Эндрю. Он был более амбициозен. Хотел стать журналистом, и стал. И неплохим вроде бы.

— И ты перестала отвечать его требованиям?

— Нет, не так. — Для Имоджен уже второй натурой стало защищать бывшего бойфренда. — Эндрю понял — мы хотим от жизни разного. Я всегда была счастлива жить мгновением, а он больше заботился о будущем. Думаю, он порой чувствовал давление с моей стороны, хотя никогда об этом не говорил.

— А о чем говорил?

— Говорил, что нам обоим надо получить немного больше свободы. Мы ведь три года жили вместе, редко проводили время по отдельности. Он считал — нам надо иметь возможность пообщаться с людьми, прежде чем мы остепенимся, и был прав. Двадцать один — слишком рано, чтобы себя связывать, хотя тогда я, конечно, считала иначе, — печально добавила она.

— А потом?

— А потом он встретил Сару, и оказалось, она нужна ему так же, как он нужен мне. Пару лет назад они поженились и к лету ждут первенца.

Даже сейчас Имоджен пыталась говорить спокойно, но Том видел ее глаза. Он лишь надеялся, что она не заплачет.

Вдруг Имоджен расправила плечи и улыбнулась.

— Теперь я поняла: не стоит надеяться, что что-нибудь изменится. Единственная возможность — самой что-то для этого сделать. Когда изменишься сама.

Они зажгли на столе свечи. В их мерцающем свете Том глядел на ее нежные губы. И думал: было бы жаль, если б она сильно изменилась.

Имоджен вздохнула.

— Что говорить, ты знаешь, каково это. До подготовки к свадьбе я не дошла, но понимаю, что чувствуешь, когда кто-то решает, что любит не тебя.

Имоджен всегда казалась такой живой и веселой, подумалось Тому. Он даже не подозревал о грусти, спрятанной за ее улыбкой.

— Из-за Джулии я ничего такого не чувствовал, — внезапно заявил он.