Испанский любовник

– Ты хотел показать мне место, где мы сможем устроить барбекю и сказочный замок.

– Разумеется. Пожалуйте за мной, мэм.

Мэт копировал бодрый, по—деловому невозмутимый тон Джорджи, и ей захотелось как следует шлепнуть его.

Большое здание в пятидесяти ярдах от дома было похоже скорее на сарай, но когда Мэт открыл массивные деревянные двери и они вошли внутрь, Джорджи увидела, что здесь оборудован просторный зал для приема гостей. Одна из стен сарая была глухой. Там располагалась сцена. Окна, освещавшие зал, находились на уровне второго этажа. Рядом со сценой размещался бар. Вдоль правой стены стояли столы и стулья.

– Подойдет? – с подозрительной заботливостью спросил Мэт.

Джорджи чопорно кивнула головой.

– Очень мило, – коротко ответила она.

– А теперь я покажу тебе бассейн.

Бассейн был просто потрясающим. Таким сооружением мог бы гордиться любой спортивный клуб. Крытая галерея соединяла бассейн с бильярдной, находившейся в задней части дома. В нем можно было плавать круглый год.

– Восхитительно, – неохотно произнесла Джорджи.

– Давай искупаемся перед ужином? – предложил Мэт.

– У меня нет купаль… – Джорджи резко оборвала себя. – Перед ужином? – переспросила она.

Мэт на секунду закрыл глаза, изображая долготерпение.

– Не беспокойся, Джорджи. В доме есть комната для переодевания, в которой полно купальников и всего, что может понадобиться для плавания.

Как он ловко все устроил! Джорджи пристально посмотрела на Мэта, проклиная свою наивность. Она не должна была ехать сюда.

– Ты обещал, что отвезешь меня домой, – холодно напомнила она. – Меня ждут дети.

– Ты портишь близнецов своей заботой и лишаешь Роберта общения с детьми. Если так пойдет дальше, то не успеешь оглянуться, как на твоей шее окажется двое избалованных сорванцов.

Ничто в мире не смогло бы остановить ее руку. Звук пощечины эхом разлетелся по огромному залу. Потрясенные случившимся, они несколько мгновений не отрываясь смотрели друг на друга. Мэт окаменел. Джорджи дрожала.

– Отвези меня домой. Немедленно! – с яростью сказала Джорджи.

Она видела, как щека Мэта краснеет от удара. Это злило ее еще больше, и она уже с трудом справлялась со своим гневом.

– Обратной дороги нет.

Глаза Мэта сузились, и Джорджи поняла, что он имеет в виду.

– Ты останешься здесь и поужинаешь со мной, хочешь ты этого или нет. И если ты найдешь хотя бы немного времени подумать о том, что я тебе сказал, то убедишься, что это правда.

– Так значит, ты считаешь, что я порчу малышей и лишаю своего брата возможности общаться с собственными детьми? – Джорджи уже не удерживала себя.

– Я считаю, что…

Мэт сделал паузу, чтобы успокоиться, потом начал снова, немного тише:

– Я считаю, что ты должна дать Роберту и детям возможность больше бывать наедине друг с другом. Вот и все. Когда Дэвид играет в футбол, ему нужно, чтобы за ним наблюдал его отец, а не молодая тетушка. – Низкий хриплый голос Мэта был безжалостен. – Прошло полгода после кончины Сандры, а это серьезный срок. Роберт уже привык к тому, что ты стала для детей и отцом, и матерью. Вряд ли это понравилось бы Сандре.

– Ты не знал ее!

– Не знал. – Мэт посмотрел Джорджи в глаза. – Именно поэтому я могу судить беспристрастно. Иногда со стороны проще понять, что происходит. Я не сомневаюсь в твоей любви к брату и племянникам, но ты не их мать, Джорджи. Ты тетушка. Конечно, они нуждаются в тебе, но ты сгоришь, если будешь стараться быть всем для всех.

– Весь этот разговор о Роберте и детях только прикрытие. На самом деле тебе нужно совсем другое! Ты используешь их для достижения своей цели. Ты такой же, как все!

Мэт не на шутку разозлился. На щеке у него подергивался мускул, глаза стали холодными и жесткими, но голос по—прежнему оставался спокойным.

– Я не стану отвечать. Это недостойно. Ты молодая женщина. Тебе всего двадцать три года, а ты ведешь себя, будто тебе все пятьдесят.

– Моя жизнь меня вполне устраивает.

– Не верю.

– Мне все равно, веришь ты мне или нет, – оскорблено ответила Джорджи.

Мэт, сделав глубокий вдох, провел рукой по волосам и с облегчением выдохнул. Он был раздражен и расстроен одновременно.

– Черт возьми, я не хотел, чтобы все так получилось.

Разумеется, не хотел! Она прекрасно понимала, чего он хотел! Джорджи изо всех сил сдерживала слезы. Проще умереть, чем показать Мэту, как больно он ее задел. Возможно, в ее заботе о племянниках и присутствовала какая—то одержимость, но Джорджи все еще не могла забыть, как ей было плохо, когда погибли ее родители.

Может быть, она действительно перестаралась, оберегая Роберта от домашних проблем. Он должен был разделить с ней заботу о близнецах. Боже мой! Как непроста наша жизнь.

– Джорджи?

Она подняла глаза. Лицо Мэта было совсем близко.

– Иметь доброе сердце – не преступление. В этом возрасте лучше баловать детей, чем совсем не заниматься ими.

Если бы Мэт продолжал говорить банальные истины, она бы смирилась с этим. Но то, что он сказал сейчас, было уже слишком.

– Я… я хочу домой, – дрожащим голосом произнесла Джорджи.

Она еле сдерживала слезы. Неожиданно Мэт притянул ее к себе и обнял. Джорджи почувствовала тепло его тела, и в этот момент уже ничто не могло удержать ее от рыданий. Слезы полились рекой. Джорджи всхлипывала как ребенок. Сейчас она была совсем не похожа на ту молодую леди, с которой Мэт разговаривал еще минуту назад.

Мэт терпеливо ждал, не задавая никаких вопросов. Он крепко прижимал Джорджи к своей груди, покачивая, как маленького ребенка. Постепенно громкие рыдания сменились тихими всхлипываниями. Джорджи шмыгала носом, и что—то бессвязно лепетала, уткнувшись в его безнадежно промокшую сорочку.

Наконец она справилась с собой, и отчаяние сменилось смущением. Как она могла потерять контроль над собой? Здесь, на глазах у проклятого Мэта де Капистрано!

– Я понимаю ты очень долго держала это в себе, – проникновенно сказал он, поглаживая спину Джорджи.

Эти слова заставили ее напрячься. Мэт слишком хитер. Даже самые толстокожие люди используют такие ситуации, чтобы достичь своей цели. Она попыталась отстраниться от Мэта, но тут же поняла, что он не хочет ее отпускать. Джорджи пошмыгала носом и подумала, что он, наверное, похож на свеклу.

– Ты не мог бы одолжить мне платок?

– Сию секунду.

Не отрывая взгляда от заплаканного лица Джорджи – ее зеленые глаза были невероятно красивы в эту минуту. Мэт отпустил ее, чтобы достать из кармана белый накрахмаленный носовой платок. Потом снова обнял, но теперь уже легче, так, что между ними оставалось небольшое пространство.

Промокая заплаканное лицо, Джорджи испуганно подумала о том, что это небольшое пространство все равно не спасает ее от близости мужского тела, пьянящий запах которого кружит голову.

Сделав глубокий вдох, Джорджи стала рассказывать Мэту о том, как она попала в семью Роберта. Он выслушал ее до конца, ни разу не перебив.

– Оказывается, ты сильная и мужественная женщина. – Мэт наклонил голову. – Джорджи, ты до сих пор не сказала мне, как его зовут.

– Кого?

Она попыталась спрятать свой испуг, но от пронзительного взгляда Мэта трудно было что-нибудь скрыть.

– Того парня, который заставил тебя бояться людей.

Джорджи изумленно смотрела на Мэта и думала, зачем бог дал ему такой сексуальный рот, у него и без того хватает достоинств.

– Я могла бы задать тебе подобный вопрос, Мэт. Ты говорил мне, что не веришь в любовь и преданность. У тебя для этого тоже есть причины.

Услышав это, он отпрянул назад и, не в состоянии скрыть своего удивления, как будто в первый раз, посмотрел на Джорджи. Глаза его сузились, руки обнимавшие ее талию, разжались и упали. Джорджи поняла: она задела больное место. Это, вопреки ее собственным ожиданиям, не обрадовало ее.

– Браво, мисс Миллет. Так, значит, мы оба реалисты. Вы это хотели сказать? – холодным упавшим голосом, в котором чувствовалась почти физическая боль, сказал Мэт. – Пойдем. – Он взял Джорджи за руку. Сейчас его серые глаза казались бездонными. – Я знаю, что тебе нужно.