Любила и люблю

Форбс виновато опустил глаза.

– Они заявили, что разрывают с нами контракт.

Дориан вскочил на ноги и разразился бранью.

– Что за барахло вы подбираете себе в качестве партнеров, черт возьми?

Тот покачал головой.

– У них была отличная репутация, смею вас заверить. Они нас никогда еще не подводили. Видимо, все дело в том, что там сменилось руководство.

– Почему, черт возьми, вы мне раньше ничего не сказали? – разъяренно спросил Дориан.

– Я сам только что узнал об этом.

– Так что же теперь ждет галерею? Где мы найдем подрядчика?

– Я работаю над этой проблемой, – заверил его Бретт.

Дориан только фыркнул в ответ.

– И сколько времени вы будете этим заниматься? Пока здание не развалится? Черт побери, дружище, так не пойдет!

– А разве есть какой-то другой выход? – развел руками Форбс.

– Нет, – тяжело вздохнул тот. – Но от этого не легче! – Он снова сел в кресло. – Давайте-ка выпьем чашечку крепкого кофе – лучше всего с виски.

– Я прикажу принести, – кивнул Бретт и нажал на кнопку вызова секретаря.

Дориан немедленно воспользовался паузой.

– Вчера все было прекрасно, – сказал он небрежно. – Спасибо за приглашение.

– Рад, что вы пришли, – улыбнулся Форбс. – Я все еще никак не могу свыкнуться с мыслью, что вы когда-то были женаты на Констанс.

– Я тоже, – сухо сказал Дориан.

Вчера, когда Констанс намекнула, что у нее есть другой мужчина, все в нем словно оборвалось. Он не сомкнул глаз в эту ночь, ломая голову над тем, почему до сих пор не столкнулся с соперником нос к носу. Такое впечатление, вдруг мелькнуло у него в голове, что она сказала это только для того, чтобы от меня отделаться. – Но у него был еще один вопрос к Бретту.

– Что вы имели в виду вчера, когда говорили о несчастном случае с Крисом?

На лице Форбса появилось выражение панического страха.

– Ничего. Мне следует поменьше болтать. Забудьте о моих словах…

– Извините, Бретт, – сказал Дориан, – но поскольку это касается Констанс, я должен выяснить, в чем тут дело.

– Вот и поговорите с ней, – быстро ответил тот.

– Но ей ничего не известно о ваших подозрениях.

– Это одни догадки, у меня не было никаких улик…

– Меня не волнуют доказательства, Бретт. Я хочу знать, что заставило вас заподозрить, будто…

Форбс бросил взгляд на настенные часы и торопливо встал.

– Через пять минут мне уходить. Давайте поговорим в другой раз.

– Когда? Вечером за ужином? – Дориан чувствовал, что тот не хочет говорить на эту тему.

– К сожалению, это невозможно. Мы с Бернис собираемся в театр. Я позвоню вам, Дориан. А теперь прошу прощения, мне нужно кое-что обсудить с секретаршей. – И он поспешно вышел.

Что ж, раз Форбс молчит, придется нанять частного детектива. Конечно, это потребует его присутствия в Шеффилде, но ему и так придется задержаться здесь. Ведь трещина продолжала расти, и он был прямо заинтересован в том, чтобы выяснить причину этого.

А вдруг ему удастся еще раз увидеться с Констанс? Даже если у нее и есть ухажер, нельзя опускать руки…

На протяжении нескольких дней Констанс напряженно трудилась в магазине. Но хотя она и пыталась не вспоминать о Дориане, это оказалось невозможным. Он ни на минуту не выходил у нее из головы, не оставляя даже во сне.

Оставалось надеяться лишь на то, что он не попытается снова увидеться с ней – такого прессинга Констанс не выдержала бы. Она и без того была на грани того, чтобы отдаться ему, и сделала бы это, если бы Дориан сам не повернулся к ней спиной. Чем больше времени она проводила с ним, тем труднее ей было совладать с собой. Но она во что бы то ни стало должна была вычеркнуть его из своей жизни.

Может, хотя бы брошенная вскользь реплика о претендентах на ее руку заставит Дориана отступиться?

Бернис в очередной раз отчитала ее за то, что она ушла с вечеринки, никого не предупредив. Но Констанс в ответ упрекнула мать в том, что та столько времени скрывала свои отношения с Бреттом.

В воскресенье Констанс чуть свет выехала на традиционную верховую прогулку, а когда вернулась, то увидела Дориана, сидевшего на ограде загона.

– Доброе утро! – как ни в чем не бывало улыбнулся он, словно встречал ее с прогулки каждый день. – Ты, однако, ранняя пташка, Конни. Я рассчитывал перехватить тебя до того, как ты выедешь. Понимаешь, мне вдруг подумалось, а почему бы нам не покататься вдвоем?

– Ты серьезно? – спросила Констанс, едва успев спрятать радостную улыбку.

Дориан был потрясающе красив в черных джинсах и спортивной рубашке. Как могло случиться, что он до сих пор не женат? – подумала она с тайным самодовольством.

– Абсолютно серьезно, – заверил он.

– Разве ты умеешь ездить верхом?

– Надеюсь, ты меня научишь? Не может быть, чтобы это было так сложно. Как насчет того, чтобы выехать сразу после завтрака? – жизнерадостно поинтересовался Дориан.

– Пожалуй, не стоит…

– Ты не хочешь учить меня?

– Не в этом дело… Не сомневаюсь в твоих способностях, но…

– Ага, у тебя другие планы! – свирепо вскричал он.

– Вообще-то… – уклончиво начала Констанс, пытаясь придумать какое-нибудь срочное дело. – … Нет, я совершенно свободна, – неожиданно для себя самой закончила она.

– Так почему ты не хочешь провести время со мной?

– Можно подумать, ты не понимаешь! – рассердилась она. Теперь от него так просто не отделаешься.

Дориан проводил до дома и взял на себя приготовление завтрака, пока она будет принимать душ и переодеваться. Вообще-то глупо было мыться, если они и в самом деле собирались на конную прогулку, но Констанс нужен был повод скрыться, чтобы прийти в себя и приготовиться к тому, что последующие несколько часов ей придется провести в обществе Дориана. Ее терзали противоречивые чувства. Втайне она млела от такой перспективы, но понимала, какому риску себя подвергает.

Всю неделю она пыталась настроить себя против Дориана, но стоило увидеть его, как все усилия пошли прахом. Она любила его, и постоянная борьба с собой изматывала ее.

Завтракали они во внутреннем дворике. Апельсиновый сок, яичница-болтунья с тостами и кофе. Никогда еще эта незамысловатая еда не казалась Констанс такой вкусной.

После грозы на всю неделю снова установилась жаркая погода, и даже сейчас, в восемь утра, солнце уже вовсю припекало. Впрочем, может быть, ее просто бросало в жар от близости Дориана?

– Здесь гораздо лучше, чем в моем саду на крыше, – сказал Дориан. Допив кофе, он откинулся в кресле и задумчиво пробормотал: – Надо напомнить Энди, чтобы она не забыла полить цветы.

– Она? – встрепенулась Констанс. Ей в голову не могло прийти, что упомянутый вскользь Энди окажется женщиной.

– А разве я не сказал, что это девушка?

– Нет, не сказал. Хорошо, что тебе есть кому доверить свой сад. – Констанс пыталась сказать это небрежно, но Дориан уловил в ее тоне какие-то новые нотки.

– Я, разумеется, не стал бы утруждать ее, – с сомнением пробормотал он, – но она уверяет, что ей это доставляет истинное наслаждение.

Интересно, подумала Констанс, только ли за садом Дориана ухаживает эта девица?

– Почему ты не уедешь из города, если тебе так нравится жить на природе? – поинтересовалась она.

– Ты предлагаешь переехать к тебе? – оживился Дориан.

Констанс с опозданием поняла, что снова угодила в ловушку.

– Это не приглашение, – сухо уточнила она.

– А что, у тебя тут столько места! – заметил он.

– Мне и одной неплохо!

– Без любовника?

Констанс устало закрыла глаза. Гарри ни разу не оставался у нее на ночь. Он, конечно, хотел этого, но Констанс осознавала, что такой шаг мог привести к новому браку.

– Без любовника, – кивнула она.

– Но он, надо полагать, был бы не прочь развеять твое одиночество?

– А разве не все мужчины хотят того же? – мстительно спросила она.