Под маской Клеопатры

Что все это означало?

В такси Дамьен не проронил ни слова. Он сидел, самодовольно развалившись, и молчал, затем привел Филли к двери ее номера, будто она была его пленницей. И чем дольше он молчал, тем сильнее она злилась на него. Ее злость закипала и просилась наружу.

Что все это значило?

– Не смей со мной так обращаться! – сказала она, вставляя электронный ключ в считывающее устройство. – Там, в ресторане, ты вел себя, как неотесанный мужик.

В конце коридора открылись двери лифта. Из кабины с шумом вывалилась веселая компания подвыпивших туристов с видеокамерами в руках.

Раздался характерный звук сработавшего электронного устройства, и дверь номера открылась.

– Входи, – скомандовал он, буквально запихнув ее внутрь и захлопнув за собой дверь.

– Простите, сэр, – сказала Филли, поворачиваясь к нему лицом. – Могу я спросить, что вы сейчас делаете, черт возьми?

– Умные люди называют это «не выносить сор из избы». Я всего лишь пытаюсь оградить наши личные дела от толпы туристов.

– Что ж, тогда вам не стоит здесь особенно задерживаться, так, как то, что я хочу вам сказать, не займет и минуты. Я никому никогда не позволяла обращаться с собой так, как ты вел себя в ресторане. – Она и не заметила, как перешла на «ты».

– Я твой босс. Я имею на это право.

– Ты в этом уверен? И что это за важные дела, которые мы должны срочно доделать? Что-то ты раньше не говорил мне об этом.

– Завтра утром у нас важная встреча.

– Да, с людьми, которых ты только что обидел. Ты понимаешь, что делаешь?

– Я понимаю. Я взял тебя с собой для того, чтобы ты работала, а не флиртовала с партнерами.

Филли не поверила своим ушам.

– Я ни с кем не флиртовала!

– Ну, ну, давай! Что еще ты скажешь? А малыш Стью разве не увивался вокруг тебя?

– Он просто сочувствовал мне, вот и все.

– Сочувствовал? И это ты называешь сочувствием? Когда кто-то лезет к тебе в трусы?

– Не смей! – закричала Филли, и в следующую секунду раздался громкий шлепок.

Пощечина, которую она закатила Дамьену, принесла ей облегчение, но победа была недолгой. В следующую секунду он схватил ее руку и крепко сжал. Ладонью другой руки он потирал покрасневшую от удара щеку.

– Ты заслужил это, – бросила Филли в лицо Дамьену, хотя первым ее порывом было желание извиниться.

Дамьен посмотрел на нее сверху вниз. Его темные глаза сверкали от ярости, но дыхание было необычно спокойным.

– А это, – сказал он и сильно дернул ее за руку, – то, что ты заслужила.

Филли потеряла равновесие и в следующую секунду поняла, что Дамьен крепко прижал ее к своей груди. Его лицо было совсем рядом. Паника, возмущение и абсолютное блаженство охватили Филли, когда она почувствовала вкус его губ. И лишь потом запаниковала, сообразив, что, поцеловав ее, Дамьен догадается, что она и есть та самая Клеопатра, с которой он занимался любовью на карнавале. Возмущение и блаженство – вот те чувства, что она испытывала сейчас.

После того карнавала она мечтала только об одном – поскорее снова оказаться в его объятиях. Эти мечты прекращались по утрам, когда она просыпалась, но сейчас Дамьен был рядом с ней. Он обнимал и целовал ее, и это был не сон. Тонкая материя ее платья позволяла ей чувствовать каждую клеточку его тела, тепло, которое исходило от него.

Дамьен разжал ладонь, сжимавшую запястье Филли. Обхватив ее голову, он еще крепче прижал ее к себе. Его гнев трансформировался и стал теперь другим чувством – он превратился в горячее, страстное желание. Филли понимала это.

«Но почему бы и нет? – спросила она себя. – Ведь это так естественно, так просто!»

Однажды она уже испытала его любовь, и ей понравилось. Что, собственно, такого произойдет, если повторить? Но, с другой стороны, разве может она позволить себе такое?

Все и так уже слишком запутанно. Между ними стояла эта нелепая тайна. Как она сможет объяснить ему? Да и какой в этом толк?

К тому же Дамьен, равнодушен к ней. Перед поездкой он четко дал ей это понять. То, что происходило сейчас, не имело никакого отношения к чувствам. Он просто хотел взять верх над своим партнером по бизнесу и попутно показать ей, что он ее босс. Как женщина Филли Саммерс его абсолютно не интересовала. Он сам не так давно сказал ей об этом. Эта мысль стала последней каплей.

Филли руками уперлась Дамьену в грудь, но он продолжал крепко держать ее и снова притянул к себе. Она отвернула лицо в сторону, чтобы Дамьен не смог больше поцеловать ее, и продолжала изо всех сил отталкивать его.

– Нет, – произнесла она, прерывисто дыша. – Прекрати!

Его губы нежно прикоснулись к ее шее. Филли снова охватила паника.

– Нет! – резко сказала она. – Если ты купил эту одежду, это еще не значит, что тебе принадлежит то, что в ней.

– Это твоя одежда, – прошептал Дамьен. Горячее дыхание обожгло ей кожу. – Можешь носить ее.

Филли зажмурилась, моля Господа о том, чтобы он дал ей силы.

– Ты обещал!

– Что обещал?

Дамьен поднял голову, но не стал отпускать Филли.

– Не притворяйся. Ты обещал мне, что не будешь приставать ко мне в этой поездке. Ты ясно дал мне понять, что это просто невозможно. Помнишь? Отпусти меня! Немедленно!

Он действительно обещал ей это. Он помнит. Но какого черта он сделал это?

Дамьен опустил руки. Филли тут же отошла в сторону, поправляя бретельки платья и откидывая назад растрепавшиеся волосы. Лицо ее раскраснелось, губы распухли. Дамьену так хотелось снова обнять ее и закончить то, что он начал…

Черт! Он давал это обещание совсем другой женщине. Женщина, которой он обещал не приставать, носила мешковатые серые костюмы и такие толстенные очки, что впору были бы даже сварщику. Женщине, которая сейчас стояла напротив него, он никогда не пообещал бы такого.

– По-моему, тебе лучше уйти, – сказала Филли, скрестив руки на груди, будто защищаясь. – Немедленно.

Дамьен тяжело вздохнул. Он должен был уйти. В конце концов, он обещал.

Но больше никогда в жизни такой глупости он не сделает.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Рождество в семью Саммерс, пришло раньше обычного.

За пять дней до праздника ранним утром Филли стояла в ванной, сжимая в руке полоску белой бумаги. От волнения дрожали руки. Филли не могла поверить в то, что видели ее глаза. Она снова медленно, словно впитывая каждое слово, прочитала инструкцию. Заключительный абзац она прочитала дважды. Теперь сомнений не было: она все поняла правильно. Филли снова посмотрела на полоску белой бумаги.

Ошибки быть не могло. Она беременна! Она станет мамой, а ее мать – бабушкой. Если все пройдет, как надо, уже через сорок недель она сможет прижать ребеночка к своей груди.

Осталось только молить Господа о том, чтобы ее мать успела увидеть внука.

Неожиданно радость уступила место страху. Это ведь не только ее ребенок, но и ребенок Дамьена.

Филли покачнулась и нечаянно смахнула с полочки огромную стеклянную мыльницу. Мыльница с грохотом упала и вдребезги разбилась о кафельный пол.

Этого ребенка зачал не какой-то анонимный донор. Его отец сам Дамьен Де Люка. И, по правде говоря, она не имела права скрывать от него того, что у него будет ребенок.

Но обрадуется ли он? Самоуверенный карьерист. Закоренелый холостяк. Впрочем, он может злиться, сколько ему будет угодно, она ничем не провинилась перед ним. Тогда, на карнавале они оба были охвачены страстным желанием, и оба даже на секунду не задумались о том, что нужно как-то предохраниться. Конечно, забеременела-то она, Филли, но ведь Дамьен не может считать себя абсолютно невинным участником того, что происходило в ту ночь.

Филли рассеянно смотрела в зеркало. Может быть, когда он узнает, решит принять какое-то участие в судьбе ее будущего ребенка? Филли зажмурила глаза и тряхнула головой, чтобы отбросить подальше надежду, затеплившуюся где-то в глубине души. У нее будет ребенок. Разве этого недостаточно?