Небесные чувства

Казалось бы, чего проще быть откровенным, выразить простым понятным языком то, что и так очевидно для обоих. Что оба читают в глазах друг друга. Зачем создавать дополнительные искусственные препятствия на пути к сближению, и без того достаточно сложном?..

Ночное время весьма удобно для самоанализа, для глубокого погружения в мир собственных переживаний, ощущений и восприятий. А подумать было о чем в этот раз. Никогда прежде в своих отношениях с женщинами Тим не испытывал такого напряжения чувств, такой экзальтации. Раньше все было спокойнее, логичнее и проще. Он попытался понять, что с ним происходит и почему.

Конечно, в какой-то степени оказывал свое воздействие примитивный зов плоти после длительного воздержания. Тим был достаточно разборчив в интимных связях, поэтому никогда не торопился с выбором очередной подружки. Но сексуальный голод — это не главное. То, что он испытывал сейчас, следовало оценивать как нечто более серьезное, гораздо более серьезное. Достаточно вспомнить те эмоции, которые вызвало первое появление Дианы там, в ресторане. Такого яркого, потрясающего восприятия женщины у него не было никогда.

Тим откинул давно уже ставшее чрезмерно жарким одеяло, спустил ноги на под и прошлепал босиком к окну. Раздвинул тяжелые шторы. Луна, как огромная серебряная монета, сияла на бархате небосвода, напоминая, что полнолуние — самое удобное время для заклинаний и превращений, для магии любви. Это небесное светило, если долго на него смотреть, действительно действовало завораживающе.

Почему-то в голове Тима вдруг родился странный образ. Он представил, как под длительным воздействием лунного света, заливающего сейчас его обнаженное тело, оно постепенно покрывается прозрачно-серебристыми перьями, а руки превращаются в крылья. И вот уже он становится неким волшебным существом, способным проникать даже сквозь стены.

Если поднять до отказа раму окна, то он сможет вылететь в эту залитую лунным серебром ночь, описать круг и вернуться в дом уже через другое, рядом расположенное окно, ведущее в спальню Дианы. Там, у изголовья ее кровати, перестанет действовать магия луны и он вновь превратится в человека. Диана будет лежать на кровати, как на жертвенном алтаре, белея сказочно прекрасным нагим телом. Она увидит его и радостно протянет к нему руки, призывая к себе, к своей бурно вздымающейся груди.

Но он не станет набрасываться на нее как изголодавшийся зверь. Вначале встанет на колени, чтобы вознести благодарственную молитву Господу за то, что Тот ниспослал ему эту изумительную женщину со столь прекрасными душой и телом. Потом склонится над ней и не спеша покроет поцелуями ее чудесное, манящее тело сверху донизу и снизу доверху, не пропуская ни единого дюйма шелковистой кожи, ни одного потайного уголка…

От одной этой крамольной мысли взбунтовалась и без того переполненная желаниями плоть. Он просто ненормальный, раз позволяет себе бездействовать, предаваясь лишь сладостным мечтаниям! Так нельзя. Ничто в этой жизни не дается само собой. За все надо бороться, в том числе и за счастье для обоих. А традиции возлагают эту обязанность прежде всего на мужчину. Это он обязан сделать первый шаг. Так заповедано предками. Так утверждает общественная мораль. Даже если его отвергнут и пострадает его мужские самолюбие, гордость и честь. Но он должен сделать этот шаг!

И для этого вовсе не надо превращаться в крылатое сказочное существо. Есть гораздо более простой и вполне доступный путь. Через дверь. Выйти из одной двери и войти в другую, расположенную рядом. Естественно, как воспитанный человек, предварительно постучав и объявив о себе. Особенно если эта дверь окажется закрытой. И конечно, не в таком виде, как сейчас. Это было бы уж слишком фривольным, просто недопустимым!

Конечно, пиджак и галстук будут излишними. Достаточно ограничиться темно-синими шелковыми трусами, которые валяются сейчас на стуле. В последнее время он привык спать без пижамы, да и вообще без всякой стесняющей тело одежды. Кожа, ничем не обремененная, свободно дышала, и сон становился намного глубже и спокойнее. А сверху лучше всего накинуть длинный махровый халат, который висит сейчас в ванной.

Диана была права. В гостевой комнате нашлось все необходимое для временных постояльцев, от зубной щетки и электробритвы до халата и шлепанцев. Библия на прикроватной тумбочке рядом с будильником — для пожилых гостей, А чуть ниже, в выдвижном ящике, — СД-плейер для молодежи, с наушниками и набором компакт-дисков с популярными в этой среде мелодиями и песнями.

Пояс на халате конечно же надо завязать, чтобы он не распахнулся преждевременно, слишком откровенно демонстрируя намерения Тима… Впрочем, это лишнее. Достаточно просто придерживать полы рукой. Так даже эротичнее и практичнее, если вдруг придется перейти к решительным действиям. На ногах — шлепанцы. Хотя нет. Это как-то простовато, слишком по-домашнему.

Более колоритным и сексуальным будет появиться босиком. А до выхода «в свет» из своего «каземата» было бы неплохо освежиться в ванной, уничтожив признаки бессонной ночи и запах пота. Пожалуй, пара капелек дезодоранта тоже не повредит. Да, и не забыть причесаться…

Как-то непроизвольно все его представления начали быстро материализовываться. Тим осознал это, когда очутился уже в коридоре, застыв в нерешительности перед дверью соседней спальни. Как некий араб из «1001 ночи» перед входом в заколдованную пещеру с сокровищами. Что сказать? Какие ключевые фразы должны прозвучать, чтобы эта дверь открылась? В задумчивости Тим тронул ручку двери, одновременно продолжая лихорадочно подыскивать нужные слова. Но дверь вдруг поддалась, хотя он не успел произнести ни звука. Она оказалась незапертой. Однако не это поразило его…

Диана подошла к двери и протянула руку к запору, чтобы задвинуть его. Конечно, она забыла закрыть ее, когда ложилась спать. Впрочем, это была очередная дань на алтарь традиций, устаревшей людской морали и неискренности. Ведь в соседней комнате спал «настоящий рыцарь без страха и упрека», который никогда не покусится на честь благородный дамы. Независимо от своих истинных желаний. Все как в старые добрые времена королевы Виктории, чей брак с принцем-консортом Альбертом считался самым идеальным в истории английского королевского двора.

Вот бы ее гость удивился, если бы она сейчас продолжила свое движение через дверь и привидением обнаженной женщины появилось у него в спальне. Причем в весьма реалистическом, физически осязаемом и чувственном облике. Диана даже непроизвольно рассмеялась, представив вытянутое от изумления лицо и округлившиеся глаза Тима. Интересно, что бы он сделал в такой пикантной, нестандартной ситуации? И что сказал бы?

Краем глаза она вдруг заметила, что ручка двери начинает поворачиваться, а створка медленно смещается в ее сторону, во внутрь комнаты. Вначале Диана подумала, что ей это мерещится. Такого просто не может быть. Это не фильм ужасов. Привидения в этом доме никогда не появлялись и дверями не манипулировали. Потом вдруг начала прозревать. Невероятность происходящего подхлестнула умственный процесс, но не настолько, чтобы Диана успела хоть как-то среагировать…

Дверь уже открылась настолько, что две стоящие друг против друга фигуры уже не разделяло больше ничего. С одной стороны в изумлении и даже страхе застало прекрасное творение природы. Молодая женщина, совершенная как древнегреческая статуя богини красоты, изваянная из мрамора и слегка подсвеченная лунным светом, проникающим сквозь шторы.

Голубоватый свет предательски выдавал отсутствие каких-либо покровов на теле. Но, с другой стороны, свидетельствовал, что нет необходимости скрывать столь идеальные формы от человеческого глаза.

Художник или скульптор сразу бы отметил высокую, прекрасно очерченную грудь, неровно вздымающуюся и опускающуюся от учащенного дыхания. Упругий живот и тонкую талию, плавно переходящую в округлые, стройные бедра, с едва заметным треугольным затенением в месте соединения. Длинные ноги совершенной формы с изящными щиколотками и округлыми коленями сами по себе заслуживали отдельного воспевания. К сожалению, затененное пышной волной медовых волос лицо было трудно различить в полумраке комнаты. Было видно только завораживающее зеленоватое мерцание глаз и матовый полумесяц зубов между приоткрытыми чувственными губами.