Пока я с тобой

– Мисс?

Машина остановилась; шофер стоял возле открытой двери.

– Мы уже на месте, мисс.

Это место – аэропорт Кеннеди, откуда она неоднократно летала на съемки, – было ей хорошо знакомо. Но в этот раз Айви была пассажиром частного лайнера. Они нередко бывают довольно большими, но она еще ни разу не видела такого огромного частного лайнера.

Солнце бросало слепящие блики на полированные поверхности крыльев, играло яркими широкими мазками на плавных изгибах фюзеляжа с небольшой изящной эмблемой: щит, копье, черный бык.

– Мисс Мэдисон?

Стюард пригласил ее пройти к самолету. На кармане его фирменного пиджака была та же самая эмблема, и она подумала, что, скорее всего, это герб дома Аристедесов.

Внутри салона было прохладно. Светлые, теплого оттенка стены. Кресла и маленькая софа, обтянутые рыжеватой мягкой кожей. Толстый бежевый ковер, покрывающий весь пол салона до самой дальней задней двери.

И, конечно, Дамиан был уже здесь. Он сидел в одном из кресел, полностью погруженный в чтение газеты.

– Мисс Мэдисон, сэр, – сказал стюард. Дамиан медленно поднял голову, казалось с трудом оторвавшись от газеты.

Она выпрямилась, автоматически придав своему липу непроницаемое холодное выражение, хорошо известное по многотысячным журнальным фотографиям.

Сегодня утром Айви проявила особое внимание к своей внешности. В результате на ней были шелк, кашемир и мягкий черный кожаный пиджак, купленный в прошлом году на съемках в Милане.

Дамиан едва взглянул на нее и, коротко кивнув, снова погрузился в газету.

Как ни странно, ее это задело. Похоже, он собирается разыгрывать роль случайного знакомого? Что ж, может быть, это даже и к лучшему.

Кивнув в ответ, она направилась мимо него в глубь салона. Его вытянутая рука загородила ей дорогу.

– Ты будешь сидеть здесь, – сказал он, указывая на соседнее кресло.

– Я предпочла бы устроиться где-нибудь подальше.

– Меня не интересуют твои предпочтения, – сказал он таким непререкаемым тоном, что ей захотелось дать ему пощечину. Но она решила все же поберечь силы на будущее и не тратить свою энергию на мелкие стычки.

Стюард вежливо откашлялся.

– Могу ли я чего-нибудь принести вам, мадам, после того как мы наберем высоту? Чай, кофе?

– Ни чая, – быстро сказал Дамиан, не поднимая головы, – ни кофе. Мисс Мэдисон пьет только сок и минеральную воду. Это уж на ее усмотрение.

Айви почувствовала, как кровь прилила к ее лицу. Почему бы ему в таком случае просто во всеуслышание не объявить о ее беременности! Но если он собирается втянуть ее в открытую войну, ему это не удастся.

– Как приятно, – сказала она спокойно, – когда тебе предоставляют хоть какой-нибудь выбор. Пусть даже самый маленький.

Дамиан посмотрел на нее. Подождал. Его рот нетерпеливо дернулся.

– Должен ли Томас из этого заключить, что вы не хотите ничего?

– То, чего я хочу, вряд ли Томас мне сможет предоставить. Я говорю о свободе. – Айви произнесла эти слова слишком спокойно.

Лицо Дамиана потемнело. Секунду никто из них не произнес ни слова. Затем Дамиан нарушил молчание.

– Ты свободен, Томас. – И, подождав, пока стюард не ушел, повернулся к Айви. – Последний раз я прощаю это, – произнес он глухо.

– Что прощаете, Ваше Высочество? Правду?

Он так сжал рукой ее запястье, что у Айви перехватило дыхание.

– Ты будешь относиться ко мне с должным уважением или же…

– Или же?..

Его глаза сузились.

– Только попробуй – и узнаешь.

Айви тяжело вздохнула. Что ж, ей придется пройти через все это. В ее жизни было и кое-что похуже. Что случилось с ней много лет назад и то, что она хотела бы забыть, но…

Но это сделало ее сильной.

Могущественный принц пока не в курсе, но вскоре ему все же придется узнать кое о чем.

За окном темнота все сгущалась. В салоне включили свет. Айви зевнула. Зевнула снова. Провалилась куда-то в темноту… и, испуганно вскрикнув, проснулась, почувствовав у себя на виске чье-то дыхание.

– Что ты делаешь?

Его губы дернулись. Сколько уже раз она видела это чуть заметное движение – попытку сдержать улыбку.

– Вы думаете, я собираюсь наброситься на сонную женщину? – Улыбка вырвалась наружу. – Я не такой дурак. Когда я буду любить тебя, ты будешь хотеть меня так же страстно.

Она чувствовала себя слишком усталой, чтобы осадить его.

– Я всего лишь хотел опустить спинку сиденья, – мягко сказал он. – Что бы ты могла спать лежа.

– Я вовсе не хочу спать!

– Ну тогда просто отдохнуть немного, – сказал он, и опять тень улыбки, от которой у нее замирало сердце, мелькнула на его губах. – Дай мне…

Он наклонился ближе. Стоило ей чуть повернуть голову – и их губы встретились бы… Она отпрянула в сторону.

– Как только ты не устаешь постоянно давать указания!

– Тебе необходим отдых. Ты же беременна, – тихо сказал он.

И то, как сейчас он произнес это слово – так интимно и мягко, – заставило ее сердце учащенно забиться.

– Я вижу, ты уже стал экспертом по этой части, – быстро сказала она.

И тут же поняла, что сделала ошибку.

Словно маска упала на его лицо.

– То, что я знаю об этом, – сказала он, отстранившись от нее, – я знаю благодаря Кей. Твоя сестра всеми способами пыталась убедить меня в своей беременности.

– Вообще-то Кей не родная моя сестра, – сказала Айви.

Боже, зачем она вдруг заговорила об этом?

– Да, я слышал от тебя, что вы были сводными сестрами. Одна фамилия… Значит, твоя мать вышла замуж за отца Кей и ты приняла его фамилию?

Зачем только она затронула эту тему?

– Да.

– И сколько тебе было лет?

– Мне было десять. Кей – четырнадцать.

– Она сказала, что ее отец умер, когда ей было шестнадцать. Еще одна ложь?

– Нет. Он умер через два года после того, как моя мать вышла за него замуж. Они погибли вместе – он и моя мать, – разбились на вертолете.

– Извини. Должно быть, это было для вас обеих тяжело.

Она кивнула.

– А кто потом заботился о вас? Что случилось дальше?

– Ничего, – сказала она тихо. – Нас отправили в приют. А потом, когда Кей исполнилось восемнадцать, она нашла работу и у нее появился свой дом.

– И ты стала жить с ней?

– Нет, – Айви прикусила губу. – Я осталась в приюте.

– И?..

И мир изменился для меня навсегда.

Но она не сказала этого. Ее жизнь – не его дело.

– Я думаю, – сказала она холодно, – что тебя должно интересовать только то, что связано с моей беременностью.

Она ожидала от него ответной колкости. Но Дамиан лишь удивленно поднял брови и грустно посмотрел на нее. Потом повернулся, протянул руку и нажал кнопку звонка.

Стюард, точно волшебный джинн из лампы Аладдина, появился буквально через секунду.

– Томас, – сказал Дамиан, – мы бы хотели на обед отварного лосося, зеленый салат с маслом и уксусом и запеченный картофель.

– Хорошо, сэр.

Опять он за нее подумал. За нее все решил. И за нее сделал заказ, будто она и говорить уже разучилась.

– Я вовсе не голодна, – сказала она резко. Никто не ответил. Никто даже не посмотрел на нее.

– А сначала, Томас, я бы хотел выпить стаканчик «Рислинга». И, пожалуйста, принесите мисс Мэдисон немного «Перье» и лимон.

– Я не хочу…

– Никакого лимона в «Перье»? Хорошо. Без лимона, Томас.

– Хорошо, сэр.

Айви нахмурилась и… промолчала. Но как только стюард закрыл за собой дверь, резко повернулась в сторону Дамиана и выпалила:

– У тебя что, проблемы со слухом? Я же сказала, что не хочу есть.

– Тебе нужно есть за двоих.

– Давно устаревшая чушь.

– Если у тебя хватит ума из духа противоречия морить себя голодом…

– Я вовсе не собираюсь морить себя голодом!

– Да, и вот что еще, – произнес Дамиан как ни в чем не бывало. – Надо будет начать заниматься греческим языком. Я найму репетитора.

– Мой язык – английский, – сказала она с раздражением.