Шпилька (СИ)

  - Парад планет был, - откашлялась я. Меня немного отпустило. - Ткани миров сошлись, произошло... ну, как будто короткое замыкание.

  - Тряхануло будь здоров, - согласился дед. - Ох, и кавардак был, когда все стряслось! Одно слово - Ералаш. Крылатые когда первые появились, у нас их чуть хором не перебили, паника такая была - ты бы видела, - дед засмеялся хриплым смехом. - Только я тебе знаешь, что скажу?

  - Что?

  - Человек такая скотина, которая ко всему приспосабливается. Вот мы ко всему и приспособились. И отлично устроились, я так скажу!

  - Это точно, - от дверей сказал Джозеф. Сколько он там стоял - не знаю. - Дед, я, кажется, упряжку сломал.

  - Упряжку, - медленно повторил дед. Джозеф кивнул. - Упряжку, говоришь.

  Я с облегчением вздохнула. Джозеф специально отводил деда, отвлекал, уводил разговор в сторону. Успешно, к слову сказать - они уже во дворе ругались. Я потерла лоб, потом прижала ладони к горящим щекам. Дура. Не зря дядя никогда не хотел разговаривать со мной на эту тему. Впрочем, он никогда особо со мной не разговаривал - на любую тему.

  ***

  Он с тоской посмотрел на точеную попку, обтянутую черной тканью, и тяжело вздохнул. Спайра увлеченно копалась в нижнем отделении шкафа, недовольно бурча что-то себе под нос. Недовольна она была им, разумеется. Им, его очками, респиратором, плащом, ботинками, палаткой - словом, всем, что он обычно брал с собой в Сковородку.

  - Давай сюда очки, - решительно велела она, тряся перед носом каким-то куском кожи. Он еще раз вздохнул и отдал очки. - Сядь вон туда, не смотри под руку, - снова велела она. Джозеф начал злиться, но тем не менее, сел, куда она показала, скрестил вытянутые ноги, руки сложил на груди и стал смотреть на нее.

  - Вон в той коробке лежит вощеный шнур, возьми кусок и сделай себе нормальную шнуровку на ботинках, - проворчала она, не отрываясь от процесса.

  - Спайра, мне тридцать пять лет, а не пятнадцать, - раздраженно сказал он, но шнур, тем не менее, вытащил и даже отмерил.

  - Это здорово. Ты меня старше на восемь лет, - хмыкнула она.

  - Отлично, - согласился он, ковыряясь с ботинками. Ботинки были заслуженные - удобные, внутри мягкие, снаружи прочные - никакая змея и змеенос не прокусят. Шнурки, правда, потерлись. Но это же не повод тыкать его носом, как маленького!

  - Господи, что ты со стеклами сделал, - вздохнула она, поднимая упомянутые стеклышки на свет.

  - Ты зачем их вытащила, - возмутился он, мигов забыв про шнур и ботинки.

  - Затем, что надо твои очки привести в порядок! Или ты хочешь ослепнуть?

  - Не хочу, но разбирать-то их зачем было? Вполне можно было стекла и так протереть! - завелся он. Спайра презрительно хмыкнула.

  - По ним видно, что ты их именно 'просто протираешь'. Очевидно, полой плаща. Когда видимость становится совсем нулевой и идешь ты по приборам!

  - Какая, к черту, видимость!

  - Нулевая, - хладнокровно отозвалась она и опустила на лицо свои очки. - Не подходи сейчас, я с реактивами работаю.

  - Не собирался даже, - буркнул он и вернулся к шнуркам. На столе что-то шипело, воняло, скрипело и бренчало. Закончили они одновременно - он заново зашнуровал ботинки и полюбовался на свои ноги. Спайра стащила с лица очки, свесив их на грудь и подняла со стола что-то переливающееся и красивое.

  - Иди, примерим. Кажется, я с ремешком не угадала. - Она смешно дернула носом. Джозеф с подозрением уставился на совершенно новые очки в руках Спайры.

  - Что это?

  - Твои очки, которые я привела в божеский вид. Теперь я не боюсь, что ты ослепнешь и мне всю жизнь придется водить тебя на поводке, - ворча, Спайра водрузила ему на нос очки, дотянулась до затылка, стала закреплять ремешок. Джозеф прислушивался к ощущениям. Края плотно прилегали к лицу, как будто закупоривая глазницы. Нигде не жало, не терло, не мешало, видимость была замечательная, хоть и затемненная, но так и полагалось - среди бела дня в пустыне без таких очков и правда делать нечего. Если, конечно, не хочешь, чтобы жена тебя всю жизнь водила на поводке.

  - Здорово, - искренне сказал он. - Спасибо тебе, - он стащил очки, тоже повесив их на грудь. Подумал и дотронулся губами до ее губ, которые были совсем рядом. Губы были сухими и теплыми, удивленно дрогнули. Глаза тоже удивленно распахнулись, и тогда он рассердился - на себя, на нее, на всех подряд. Положил руки на талию, потянул на себя. Она неуверенно положила ладошки ему на плечи. И почему ему казалось, что она холодная - теперь эти ладошки казались ему огненными, прожигающими ткань рубашки. Наверное, и на теле следы останутся....

  - У тебя талия как у куколки, - сказал он, просто, лишь бы что-то сказать, не молчать. Она чуть улыбнулась и посмотрела вниз. Он тоже посмотрел. Его ладони казались еще больше. Он свел большие пальцы вместе. Между средними осталось пару сантиметров, не больше.

  - Это у тебя руки большие, - кашлянув, ответила она. От громкого стука они вздрогнули оба. Она хотела отойти, но он напряг руки, и она осталась стоять рядом.

  - Что это такое?

  - Дед. Костылем в потолок стучит, - пояснил Джозеф и нехотя убрал руки. Она тут же отошла к двери к лестнице, свесилась через перила и вопросила:

  - Дед?

  - Обедать идите! - откликнулся дед, что-то роняя на кухне.

  - Пошли обедать, - обернулась она к нему и первая стала спускаться. Он плелся сзади, рассматривал узкую спину в белой блузке и мрачно вспоминал, какая она на ощупь. По всему выходило - то ли бархатная, то ли шелковая, то ли еще какая. Но хотелось проверить и уточнить. Усмехнувшись собственным мыслям, он только головой покачал.

  - После обеда разберемся с твоим оружием.

  - Вот к моему оружию ты близко не подойдешь, - тут же вспылил он. Спайра смерила его удивленным взглядом из-за плеча, фыркнула и поинтересовалась:

  - Почему? - дед уже сидел за столом, прислушиваясь к их светской беседе.

  - Потому что ты тут же все раскритикуешь, будешь язвить, ворчать, все разберешь, начнешь чинить или еще что-нибудь придумаешь! - на одном дыхании выпалил он и перевел дух. Спайра с дедом посматривали на него с совершенно одинаковыми выражениями лиц - снисходительного интереса.

  - Спелись, - простонал он и упал на стул. - Не дам, понятно?

  - Понятно. Можно, я тебе тогда дам то, что считаю нужным? Пользоваться, или нет - сам решишь.

  - И тогда ты от меня отстанешь? - быстро уточнил он. Дед отчетливо хмыкнул.

  - На какое-то время, - согласилась Спайра. Потом улыбнулась и решила пояснить, - я к тебе уже привыкла. Мы с тобой подружились, можно сказать. И мне не хотелось бы... чтобы с тобой что-то случилось, дорогой друг.

  Он молча наворачивал жаркое, но при ее словах кусок встал поперек горла. Какая, к черту, дружба?! Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной, это все знают! Потом он скис окончательно. То есть, она в нем видит не мужчину, а... друга. Бесполое существо, с которым хорошо болтать и которого можно не стесняться. Прекрасно.

  Он отодвинул от себя тарелку. Аппетит пропал начисто. Даже мысль о том, что она за него беспокоится - больше не грела.

  Слава богу, ему завтра в Сковородку.

  ***

  Мы с дедом стояли на крылечке и смотрели, как Джозеф выходит за ворота. Я хмурилась - все мне казалось, что он что-то забыл, не взял. В последний момент, пока он не видел, я сунула ему в рюкзак маленький клубок бытового заклинания. Наспех нацарапанная на бумажке инструкция прилагалась. Чистая вода в неограниченном количестве в пустыне точно лишней не будет.

  Я перевела взгляд на деда и вздохнула.

  - Дед, пошли чай пить, - бодро сказала я, беря его под руку. Дед кивнул и тяжело оперся на костыль. - Может, все-таки, кухарку наймем? - робко заикнулась я, и дед тут же взбеленился:

  - Через мой труп! Еще чужой тетки тут не хватало! Начнет ворчать, лезть вовсе щели, учить меня вздумает! Думать забудь даже, Спайра!