Таинственная гостья

Он пожал плечами:

— Не знаю, может, вы и правы, просто я люблю это ранчо. И мне бы хотелось, чтобы гости испытали те же самые чувства, что и я. И чтобы они вспоминали о ранчо с удовольствием. А насчет некоторых неудобств, связанных с верховой ездой… могу вам сказать, что люди, которым достается все без усилий, дорожат полученным меньше, чем те, кому приходится добиваться своего большим трудом. Как говорится, чем сложнее путь, тем слаще победа. Может быть, вам стоит подумать об этом? — Трей сделал паузу, а Мэг вздохнула: «А может, мне лучше думать о том, как держаться от вас подальше?» — Это ранчо, — продолжал он, — не похоже на другие, уверяю вас. И я хочу, чтобы каждый приезжающий полюбил это место так же, как люблю его я.

И тогда Мэг решилась.

— Ну хорошо, — сказала она, — я принимаю ваше предложение по поводу частных уроков… но только одного занятия, — поспешила добавить она, заметив в его глазах ликование победы, — чтобы не тратить впустую ни свое, ни чужое время. — Она чуть-чуть приподнялась и тут же села обратно, чувствуя острую боль. Похоже, что встать и дойти до своего номера ей будет очень непросто.

Трей протянул ей руку.

— Давайте я помогу вам, — предложил он. — Вставайте медленно и осторожно, вот так, — он помог ей подняться. — И не забудьте принять ванну перед ужином. Вы будете очень довольны результатом, обещаю вам.

Но Маргарет задавалась другим вопросом: будет ли она довольна тем, что поддалась его обаянию, особенно в воскресенье, когда ей придется садиться в машину и уезжать обратно в Индиану? Она сильно сомневалась, что ответ будет положительным.

Когда зазвонил телефон, Трей долго смотрел на трубку, прежде чем ее поднять. Кто бы это ни звонил, новости могут быть не самыми приятными. Наконец он ответил, почти прорычав:

— Слушаю вас.

— А ты бы с легкостью мог изображать медведя, — раздалось в ответ.

Трей расплылся в улыбке.

— Дев! Куда ты пропал? Как ты?

— Ну, мне не на что жаловаться, братишка.

В другое время Трей бы вспылил из-за покровительственного тона старшего брата, но сейчас он был так рад слышать Дева, что не обратил никакого внимания на его интонации.

— Когда ты приедешь на ранчо?

— Пока не знаю. Но у меня есть для тебя новости.

Трей напрягся. Новости. За последние дни ему хватило новостей. И все были не из приятных — то проблемы на пастбище, то незапланированные расходы на лошадей, то нехватка рабочих рук на ранчо, то уроки верховой езды, которые надо вести вместо Элли, и еще эта Маргарет со своими чарующими зелеными глазами. Нет, слово «новости» было явно не из тех, что ласкало его слух. Особенно если эти новости касались их прежнего соседа по ранчо, а Трей подозревал, что так оно и будет.

— Это насчет судебного процесса?

— Нет, я пока не получал никаких известий от адвоката. Но Джимми Боб будет сумасшедшим, если что-то затеет снова. Ранчо наше. Каждый акр земли — наш!

Переведя дыхание, Трей постарался избавиться от мыслей о Джеймсе Роберте Стейтоне, пытавшемся отсудить у них землю.

— Тогда какие у тебя новости, — спросил он брата, — хорошие или плохие?

— Зависит от того, что происходит на ранчо, — ответил Дев.

Трею страшно было об этом спрашивать, но никуда не денешься.

— Что ты под этим подразумеваешь?

Дев ответил не сразу, и, пока он молчал, Трей слышал в трубке приглушенный разговор. Дев всегда чего-то не договаривал, никогда не сообщал, куда он направляется и что намерен делать. Даже Чака, который был постарше Трея, Дев не посвящал в свои планы.

— Если говорить коротко, — произнес Дев, — я только что узнал, что журнал «Следопыт для путешественников» заинтересовался нашим ранчо и отправил на разведку своего журналиста, чтобы тот увидел все своими глазами, узнал о ранчо побольше и написал статью. Это может быть той самой рекламой, в которой ранчо нуждается.

Холодный пот выступил на лбу Трея. «Следопыт» был одним из популярнейших журналов, к его мнению прислушивались, его советы ценили. Читая этот журнал, люди решали, куда стоит поехать, а куда нет, это был, собственно, самый популярный путеводитель для путешественников. И это значило, что если репортеру журнала ранчо понравится, то его статья может привести к успеху, а если не понравится…

Трей крепче сжал телефонную трубку, словно это была соломинка для утопающего, и спросил:

— Когда?

— Ну, насколько я знаю, этот некто уже должен быть у вас.

Трей похолодел. Ну почему именно сейчас? Почему, например, не через полгода, когда они смогли бы крепче встать на ноги, лучше все оборудовать, приобрести постоянных клиентов и пригласить больше посетителей, чем сейчас? Да, ранчо нуждалось в хорошей рекламе, чтобы привлечь туристов. Но не сейчас, когда еще не все проблемы решены, когда не хватало рабочих рук и когда Трей не мог трезво думать обо всем этом в присутствии Мэг Чейстен. Да, сейчас ранчо не тянуло даже на оценку «хорошо», хотя Трей и считал его лучшим в мире.

— А как зовут этого журналиста?

— Черт, Трей, ну откуда мне знать? — проворчал Дев. — Журнал делает так специально. Ты не должен знать, что именно этот человек журналист, чтобы не пытаться выставить все в лучшем свете. Уже везение, что я узнал об этом. Но ты зря паникуешь, ранчо в прекрасном состоянии, и вы сможете это доказать всем и каждому. Ну а если тебя так волнует вопрос, кто из гостей журналист, ты ведь сообразительный малый, вот и выясни это.

Трей на мгновение закрыл глаза и тяжело вздохнул. Неужели его мечты снова не сбудутся? И его братья поймут, что их младший братишка — всего лишь неудачник, который не может довести дело до конца? Неужели так будет?

— Эй, Трей? Ты меня слушаешь?

Облокотившись о стол и подперев голову рукой, Трей нахмурился:

— Да. Да, слушаю. Спасибо за информацию, Дев. Мы позаботимся об этом.

— Я уверен, что так и будет. Ну, а мне пора идти. Передавай Чаку привет. И — удачи. Надеюсь увидеть статью о ранчо с оценкой в пять звездочек.

— Спасибо, — сказал Трей, и в трубке раздался сигнал отбоя. «Да, удача мне не помешает, — подумал он, вслушиваясь в короткие гудки.

Мало того, что у него хватило глупости предложить Мэг дополнительные уроки, на которые ему придется тратить свое время в ущерб работе, так теперь перед ним еще встала задача искать этого таинственного журналиста. «Проклятье! — Трей ударил кулаком по столу. — И почему я не могу держаться подальше от женщин?!» Поднявшись из-за стола, он подошел к шкафу, достал бутылку дорогого бурбона и налил его в стакан. Обжигающий алкоголь должен был снять напряжение и помочь немного прийти в себя. Он пристально вгляделся в портрет, висящий на стене, с которого знакомое лицо ласково улыбалось ему.

— Не волнуйся, дедушка, — пробормотал Трей, — я позабочусь о ранчо. Иначе окажусь недостоин твоей и отцовской фамилии.

«Я найду этого журналиста, чего бы мне это ни стоило, — сказал себе Трей, — и смогу убедить его в том, что наше ранчо прекрасно! И никакой женщине не позволю отвлекать меня от самого важного в моей жизни!» Последние слова относились, конечно же, к Мэг Чейстен.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Сидя возле вечернего костра, Мэг не отрывала глаз от языков пламени, лишь бы только не смотреть в сторону Трея. Сколько бы он ни был увлечен разговором с другими гостями, она все время чувствовала, что он следит за ней — и сейчас, и до этого, во время ужина. Он не сказал ей ни единого слова, ни разу не подошел к ней, и она была этому очень рада. Разве нет? «Конечно, рада!» — не очень убедительно уверяла себя Маргарет. У нее была определенная цель приезда, и она должна сделать то, что запланировала, и уехать. Только работа. И ничего больше. Ей совсем не до этого сексуального ковбоя, к которому она вдруг начала испытывать неодолимую тягу. Но ничего, с собой она справится. Но у нее осталось всего четыре с половиной дня для того, чтобы получить нужную информацию. Возможно, она была не права, дав свое согласие. И ей будет трудно. Когда босс предложил ей эту тему, она сказала, что ребенком часто бывала на ранчо. Конечно, она преувеличила. Но ведь она не вчера родилась и кое-что знала и о Большой Долине, и о Золотом Дне. А вот ее тетушка Джеральдина очень обрадовалась, что у Мэг появилась такая возможность. Она сказала что-то вроде: «Отличный шанс вернуться к своим корням…»