Легенда о человеке-олене

– Сесси, – Люк отвел волосы от ее лица, а затем, торжественным тоном, каким говорят при прощании, продолжил: – ты прекрасна!

– Нет! – Одной рукой она схватила его за лацкан сюртука, а другой потянулась к клапану панталон. – Нет, не уходи. – Обхватив явное доказательство мужской эрекции, она поцеловала его в шею и с отчаянием зашептала: – Ты меня хочешь. Ты должен знать, что я тоже тебя хочу. Люк, я…

– Не надо. – Собрав последние капли силы воли, он отвел ее руку от своих пуговиц и поднес к губам. – Ты можешь думать, что хочешь меня, но нужен тебе Денни. Ты заслуживаешь счастья, Сесилия. Заслуживаешь быть обожаемой, любимой до безумия, окруженной полудюжиной голубоглазых детишек. Я хочу, чтобы у тебя была такая жизнь.

– Так дай мне эту жизнь.

– Не могу! Разве ты не видишь? Все стало другим. Я стал другим. Я не тот разудалый бессмертный юноша, который много лет назад поцеловал тебя в саду.

Сесилия погладила его по щеке.

– И я не та легкомысленная, помешанная на любви девочка, которую ты тогда поцеловал. Я стала женщиной с собственными желаниями и страхами. С более стойким сердцем, чем ты предполагаешь. Достаточно сильным, чтобы вместить четырехлетнюю любовь.

Люк кашлянул и уставился на деревянные панели. Когда он моргал, завитушки искривлялись и переплетались.

– Надо было хранить его для другого человека.

– Я никогда не хотела другого. – Сесилия держала его за подбородок, пока он не посмотрел ей в глаза. – Люк, борись за меня.

– Я закончил с битвами, – покачал он головой.

– А я закончила с ожиданием, – предупредила она. – Если ты снова от меня уйдешь…

– Между нами все кончено. Я знаю. – Нежно кончиками пальцев он взял прядку и медленно зацепил волосы за ее ухо. – Выходи замуж за Денни.

Не веря себе, Сесилия уставилась на него, приоткрыв рот.

– Какой же ты лгун! Продолжаешь настаивать, что стал другим, а сам не изменился ни на йоту. Играешь моей привязанностью, и тут же бессердечно отказываешься от нее. Не могу понять, ты обманываешь меня или лжешь себе?

– Не задумывайся над этим слишком долго, Сесси, – сказал он, отвернувшись, и небрежно поправил манжеты. – Вчера вечером ты была совершенно права. Я – высокомерный, невыносимый хам.

Он отступил подальше, натягивая между ними тугую нить тишины.

Прошло немало долгих мгновений, прежде чем она продолжила.

– Хорошо. Сегодня же поговорю с Денни.

– Сесилия! Мерит! Вот вы где.

В комнату ворвалась Порция, слишком взволнованная, чтобы заметить растрепанные волосы подруги и кривоватый узел галстука Люка, а уж тем более – повисшее в воздухе напряжение. – Я обыскала весь этот чертов дом, прежде чем нашла вас.

Хвала Господу за запутанную планировку старых особняков. Если бы Порция обнаружила их несколько минут назад…

– Пойдемте скорее. Егерь Денни засек… – Нетерпеливо взмахнув рукой, она подбежала к Сесилии, взяла за руку и потащила за собой. – Расскажу все подробности по пути. Мы отправляемся в лес. Все до одного.

Прежде чем повернуться к подруге, Сесилия бросила на Люка сдержанный взгляд.

– Что там такое, Порция?

– Человек-олень, конечно.

Глава 5

– Вижу, что на этот раз ты решил присоединиться к нам, – сказал Денни.

Люк пожал плечами.

– Не хочу пропустить все веселье.

Вместе, легко и широко шагая, мужчины оставили позади постриженный газон. Люк через плечо посмотрел на Сесилию, идущую между Порцией и Бруком. Вечерний ветерок запутался в складках светло-голубого муслинового платья девушки, обозначив мягкие женские изгибы, и он едва сдержал вздох желания. Может, между ними и все кончено – должно быть кончено – но будь он проклят, если во второй раз позволит Сесси блуждать по лесу без присмотра. Только дьявол знает, какое еще чудище она может встретить, а затем поделиться с ним своими чулками.

– Сегодня мы идём другой дорогой, – объяснил Денни. – Здесь, глубоко в лесу, спрятана хижина.

Одной рукой заслонив глаза от солнца, он указал направление другой:

– Мой егерь пользуется домиком от случая к случаю, и этим утром он обнаружил там кое-что подозрительное.

– Не подозрительное, – возразила Порция, когда отстающие присоединились к ним у начала тропинки, – а готическое и интригующее.

– Я вас умоляю, – сказал Брук. – В брошенном чулке нет ни готики, ни интриги. Это просто бельё.

Взгляд Люка метнулся в сторону Сесилии.

– Он нашел чулок? – Виконт сглотнул. – Твой чулок?

– Похоже на то. – Она сцепила руки. – Вещь была… испачкана.

– Покрыта запекшейся кровью, ты хочешь сказать. – Темные глаза Порции широко распахнулись, когда она дотронулась до руки Люка. – Кровью человека-оленя. Несомненно, пугающе. Наш оборотень, и правда, – одно из самых зловещих, яростных созданий. Знаете, лорд Меррит, если бы вы увидели отбивную, в которую он превратил кабана…

Миссис Ярдли содрогнулась:

– Ни один человек, лицезревший подобное, не станет сомневаться, что спаситель Сесилии – наполовину дикое животное.

Все глаза обратились к Сесилии. Денни положил руку на светло-голубой рукав её платья, и Люк почувствовал, как волна собственнической ярости пронеслась по венам.

«Успокойся, – сказал он себе. – Отпусти её».

– Порция, он спас мне жизнь, – произнесла Сесилия возмущенно и освободилась от руки Денни. – Без оружия и чьей-либо помощи убил дикого зверя, который иначе пронзил бы меня клыками и растерзал. Да, зрелище получилось не из приятных. Сражения со смертельным исходом часто именно такими и бывают такими. Прекрати говорить об этом так, будто ему это доставило удовольствие.

– Какая яростная защита, мисс Хейл. – Люк намеренно выбрал формальный отстраненный тон, который, он знал, только усилит её гнев. – Кажется, вы прониклись большой личной симпатией к этому оленю-оборотню.

Слезы сверкнули у неё в глазах, когда девушка возмущенно посмотрела на него. Слезы и осуждение.

– Он сражался за меня.

Повисло неловкое молчание. Она фыркнула и опустила взгляд. Люк воспользовался возможностью пристально рассмотреть её побледневшее лицо.

Сесилия-Сесилия. Глупая девочка, думает, что без ума от зверя. Она даже не подозревает о его, Люка, животной стороне. Иногда, во время войны, он был вынужден деградировать до состояния жестокого примитивного существа, которое знает только голод, пот, запахи крови и страха.

Она мечтает о выдуманном человеке: джентльмене, который в облике благородного зверя беззаботно прогуливается по зачарованному бору и спасает девиц по пути. А, связавшись с Люком, получит животное в человеческом обличье. Грубое создание, которое больше не умеет радоваться балам и салонным играм, забывшее все слова маленькой простенькой песенки о зеленых лугах, пастушках и о любви.

Наслаждайся своим выдуманным миром, Сесси. И позволь мне навещать тебя там время от времени.

– Какое волнующее развитие событий, – пропела Порция. – Я знаю, это станет великолепным сюжетным ходом для моей новеллы. Героиня влюбляется в человека-оленя.

– Ничего подобного. – Прижав пальцы к вискам и плотно закрыв глаза, Сесилия сделала глубокий вдох и продолжила: – Прошу прощения. Но, честное слово, я не люблю оленя-оборотня. Просто я… немного не в себе. Наверное, предвестие мигрени.

Она протянула руку Денни.

– Прогуляешься со мной? Я чувствую себя лучше, когда ты рядом.

– Конечно. – Он положил её ладонь на сгиб своего локтя и обратился к Люку. – Почему бы тебе не возглавить нашу процессию? Тропинка ведет прямо к домику. Не потеряетесь. Мы с Сесилией догоним.

Люк кивнул. Он повернулся и зашагал вперед, отчаяние поселилось у него в сердце. Виконт Меррит точно знал, о чем будут говорить Сесилия и Денни по дороге к хижине.

Ладно. Ничего не поделаешь. Вечером, по возвращению в Свингфорд-Менор, он прикажет камердинеру собрать вещи. Возможно, уедет сегодня. Он в силах отпустить Сесси, но ни за что на свете не останется в поместье, чтобы присоединиться к чествованиям счастливо обрученной пары.