Как пламя костра

— Хочешь разложить меня по полочкам? — поинтересовался он, откидываясь на стуле.

— Нет, отчего же…

Несколько минут длилось молчание, потом Сет неохотно признался:

— Я не люблю говорить о себе.

— Да, я заметила.

— Вот как? — Он криво усмехнулся. — Порой ты кажешься очень простодушной, но ведь на самом деле это не так, правда? Ты полна сюрпризов, Дарси.

— Зато ты умеешь ловко переводить разговор на другую тему. Только что ты снова проделал этот трюк.

— Издержки профессии.

— А что плохого, если я узнаю о тебе побольше?

Некоторое время у него на лице, как игра света и тени, отражалась смена противоречивых эмоций.

— Когда мне было всего семь, родители развелись, — сказал он наконец. — До пятнадцати лет я жил в Уильямспорте, потом перебрался на Эри, к отцу.

— Он тоже адвокат?

— Нет, он директор банка.

— Вы часто видитесь?

— Раз в несколько месяцев. В горах Поконос у отца есть охотничий домик, там мы и встречаемся.

— А на какую дичь вы охотитесь? На оленя?

— Это просто предлог, — ответил Сет с улыбкой. — Ни один из нас не любит охотиться. Годами мы ездим в горы опустошать магазины ружей, но ни разу не привезли с охоты ни одного трофея. Да, это просто предлог, который мы используем, чтобы встретиться, провести время вдвоем в тихом безлюдном месте и отдохнуть от каждодневной суеты. Встаешь с рассветом, ложишься с закатом, подчиняешься биологическим, а не электронным часам — так обретаешь душевный покой, в котором мы все так нуждаемся.

Дарси подумала: «Эту сторону натуры Сета не знает почти никто».

— Да, я понимаю. Я бы, наверное, тоже не смогла охотиться. — Слова эти плохо увязывались с тем, о чем говорил Сет, но она продолжала: — Это из области примитивных инстинктов, а у меня таких нет.

В ответ Сет лишь насмешливо прищурился и устремил на Дарси испытующий взгляд, как бы желая сказать: «А гак ли это?» Она не выдержала его взгляда и опустила глаза. Она понимала, что сказала неправду, что сейчас находится во власти тех самых «примитивных инстинктов», от которых только что с такой легкостью отказалась. Дарси принялась вертеть в руках вилку, лихорадочно подыскивая остроумную или хотя бы неглупую фразу для продолжения разговора.

— А почему ты берешься только за те дела, где истцом выступает мужчина?

— Почему? — Сет придвинулся ближе, уперев локти в стол. — Я знаю, немало мужчин после развода ведут себя не лучшим образом: уклоняются от уплаты алиментов, пытаются оспорить их, даже если они вытребованы по суду. Но есть и другие — любящие отцы, которые могут видеться со своим ребенком только раз в неделю. Это несправедливо. Я помогаю тем, кто хочет отстоять свое право на воспитание ребенка, свое право на отцовство. Нередко отец более достоин опеки над ребенком, чем мать, но многие судьи все еще слепо верят, что только мать способна окружить ребенка любовью и дать ему все необходимое. Это — предубеждение, которое глубоко укоренилось в сознании нашего общества.

Дарси подумала: если бы только он знал, что она собиралась завести ребенка, вообще не поставив в известность Гэри! От этой мысли по спине побежали мурашки. Что произошло в жизни Сета, почему он решил объявить всему миру войну за восстановление отцовских прав? И допускал ли он мысль о том, что чаще именно мать — лучший родитель из двух?

Дарси не задала этих вопросов, зная, что разговор неизбежно перейдет на Маршу и Брэда, чего она вовсе не желала. Она решила сменить тему разговора.

Последний забег кончился незадолго до полуночи. Возвращаясь к припаркованной машине, Сет обнял Дарси за плечи и привлек к себе. Она почувствовала себя в полной безопасности, как никогда прежде.

— Хочешь зайти? — спросила он, когда машина затормозила перед домом.

— Я об этом мечтаю.

Дарси дождалась, пока он поможет ей выйти из машины — в этом было все то же чувство защищенности и надежности, которое очень хотелось удержать. Сет провел ее к дому, обнимая за талию. В этом жесте проявлялось его право собственника — и это было приятно Дарси. Бледная половинка луны все же давала достаточно света, чтобы отыскать в сумочке ключ и вставить в замочную скважину.

— Выпьешь чего-нибудь? Вина? Чаю?

— Лучше чаю.

Наполнив стаканы охлажденным напитком, Дарси принесла их в гостиную и устроилась на диване рядом с Сетом. Он коснулся ладонью ее щеки и мягко принудил повернуться и заглянуть ему в глаза. Они горели и как будто распространяли жар. Сет склонился к Дарси, не выпуская ее лица из своих ладоней.

Она не казалась совершенно неопытной, но было что-то необычное в ее поведении. Поначалу она вела себя очень робко и осторожно — как если бы не была уверена, все ли правильно делает. Но огонь страсти уже разгорался в ней. Она послушно откинулась на диван и позволила Сету покрывать легкими поцелуями лицо, шею и плечи. С каждой лаской Дарси возбуждалась сильнее и сильнее и наконец выгнулась навстречу ему с протяжным стоном, вся извиваясь в попытках соприкоснуться теснее с его телом.

Их движения были теперь невыразимо интимными невзирая на одежду, и в конце концов Сет не сумел удержаться от стона удовольствия, который заставил Дарси открыть глаза, полыхавшие огнем желания.

Сет всей душой желал насытить это неистовое желание. Он расстегнул пуговки платья и отодвинул в стороны воздушный шелк, открыв кружевной бюстгальтер. У Дарси вырвался приглушенный крик, когда он обвел кончиком пальца бугорок напряженного соска.

— Я давно этого хотел… — признался он шепотом, — даже тогда, когда впервые ощутил твои груди во время танца… уже тогда мне хотелось трогать их и целовать…

Он был возбужден сверх всякой меры и не мог не высказать то, что чувствовал.

— Господи, до чего же ты прекрасна, когда так откликаешься на ласки!

— Но ведь это твои ласки, Сет…

Ответ удивил его простодушием и искренностью. Он был тронут до глубины души, но ему хотелось еще раз убедиться в том, что она сказала правду.

— Скажи, ты всегда так отзывчива, так горяча?

— Я… я не понимаю…

— Я только хочу знать, ты так реагируешь на любого мужчину или в самом деле только на меня?

Еще несколько мгновений она смотрела непонимающе, потом тряхнула головой, словно разгоняя дурман. На лице ее отразились обида и негодование.

— А ты? Ты каждую женщину ласкаешь одинаково?!

Сет смутился, но все же решился продолжить разговор. Он уже успел заметить, что с Дарси лучше всего называть вещи своими именами.

— Это не праздное любопытство, мне необходимо знать! Ты для меня не просто очередная женщина.

Она ответила не сразу, а когда заговорила, то более мягким тоном:

— Я уже очень давно не была с мужчиной.

— Что значит давно?

— Какое это имеет значение? — Дарси отвернулась, избегая его взгляда.

— Огромное! Как давно?

— Четыре года, — неохотно ответила он.

— Что?! Четыре года?

Тревога вернулась, и Сет запоздало сообразил, что с самого начала боялся чего-то подобного, просто не желал прислушаться к своей интуиции.

— А сколько всего у тебя было мужчин?

Щеки девушки вспыхнули румянцем, и на этот раз он не мог бы сказать, что тому причиной — смущение или гнев.

— Назвать точную цифру?

— Назови! — Сет затаил дыхание.

— Один!

Сет с шумом выдохнул и выругался. Даже в самом худшем варианте он не мог вообразить себе ничего подобного. Красивой женщине, у которой за всю жизнь был всего один мужчина, не нужны любовные приключения на одну ночь, ей нужно все или ничего.

— Кто это был? — спросил он угрюмо.

— Не важно! — отрезала Дарси, садясь. — Он меня бросил, этого довольно! Мы были вместе всего одно лето.

— В то время как ты надеялась на большее, верно?

— А как же иначе! — Глаза Дарси были полны боли. — Он много говорил о любви, и я думала, это означает, что мы будем вместе всю жизнь! Я была бы рада, останься он в Херши, но и за ним пошла бы с радостью, а он… он просто хотел поразвлечься!