Тридцать дней, тридцать ночей

Кейт окинула взглядом свое платье:

— Золушке пора менять имидж?

— Поверь мне, тебе не нужно менять имидж. Даже в этом… — Он нахмурился, ища подходящее слово.

— Тряпье из секонд-хенда, ты хочешь сказать? — подсказала ему Кейт, находя его замешательство очаровательным. — Тебе не нужно беспокоиться о том, что ты можешь меня оскорбить. Меня нисколько не смущает тот факт, что мой банковский счет значительно меньше твоего. Это просто факт.

— Очень хорошо, что ты не собираешься тратить время на ненужные споры. Какой у тебя размер одежды?

— Платьев, блузок и брюк — восьмой.

— Понял. — Он ввел информацию. — А обуви?

— Седьмой. Нога узкая.

— Бюстгальтера?

— Прошу прощения?

Он поднял бровь:

— В корсажи некоторых вечерних платьев вшиты чашечки бюстгальтера. Чтобы ничего не перешивать, лучше знать точный размер.

Кейт хотелось накрыть свою пышную грудь ладонями, но она справилась со смущением и пробормотала:

— Тридцать четыре «С».

Дуарте не отвел взгляда от айфона, но его губы медленно растянулись в улыбке. Ее соски под бюстгальтером без бретелек заныли. Этот мужчина так дерзок и сексуален.

Наконец он убрал айфон и переключил свое внимание на нее:

— Гардероб принцессы будет ждать тебя утром. На первые дни поездки тебе этого хватит. Остальная одежда будет доставлена в конце недели.

Дуарте поправил обручальное кольцо на ее пальце, чтобы рубин оказался посередине. Даже от такого легкого прикосновения по ее телу пробежал электрический разряд. На этот раз они были вдвоем в комнате, а не в банкетном зале, полном народа. Его взгляд упал на ее губы, и глаза тут же потемнели от желания.

Он говорил, что их фиктивная помолвка выгодна для них обоих, но внезапно ей пришло в голову, что у него могли быть скрытые мотивы. Неужели его желание затащить ее в постель так велико, что он готов ради этого делиться с прессой информацией о себе? При мысли о том, что он так сильно ее возжелал после одной-единственной встречи, у нее захватывало дух. Все же это было маловероятно. Месть — вот истинная причина его интереса.

В любом случае с ним ей нужно постоянно держать ухо востро.

— Спасибо тебе. Я позабочусь о том, чтобы журналист, который будет писать заметку, сопровождающую фотографии, упомянул, что ты очень предупредителен.

— Не стоит благодарности. Покупка нескольких платьев и бюстгальтеров никак не отразится на моем банковском счете.

— Я имею в виду то, что ты собираешься кого-то попросить позаботиться о моем коте.

Он провел кончиком пальца по тыльной стороне ее кисти:

— Я делаю это не по доброте душевной. — Он накрыл ее ладонь своей. — Я просто устраняю помехи, чтобы мы смогли как можно скорее уехать.

— Разумеется, в статье также будет нужно указать, что ты любишь командовать. Знаешь, из тебя получился бы отличный генерал.

— Почему у меня такое ощущение, будто это не комплимент? — Дуарте переплел свои пальцы с ее.

— Думаю, тебя должно беспокоить, в каком свете я представлю тебя в своих статьях, когда эта история закончится. Главным образом я делаю фотографии, но иногда пишу заметки.

Его тепло проникало в поры ее кожи. Они всего лишь держатся за руки, словно подростки в кинотеатре. Вот только они не в общественном месте, а вдвоем в комнате, и позволить ему к ней прикоснуться было опрометчиво.

— Тогда ты будешь бывшей невестой принца, и твоим высказываниям в мой адрес не поверят. — Отпустив ее руку, он поднялся. — В любом случае мне наплевать.

— Да. Я уже поняла. — Она подняла вверх обе руки. — Тебе все равно, что о тебе думают другие.

— Меня волнует только моя частная жизнь. Сейчас это спорный вопрос. — Обойдя столик, он остановился рядом с ней и провел кончиками пальцев по ее подбородку. — Поэтому давай вернемся к обсуждению того, как соблазнительно ты выглядишь вне зависимости от того, что на тебе надето, и насколько лучше ты, должно быть, выглядишь обнаженная.

Наступил решающий момент. Сейчас она либо подчинится Дуарте, либо даст ему понять, что не является легкодоступной женщиной. Нет смысла вести пустые разговоры или притворяться, будто она не замечает его попыток ее соблазнить. Она всегда смотрела в лицо опасности, и эта ситуация не станет исключением.

Она встретилась с ним взглядом:

— Перестань пытаться вывести меня из равновесия. У меня не дрожали руки, когда я делала фотографии в зоне военных действий и сразу после разрушительного землетрясения, когда еще ощущались подземные толчки. Думаю, я смогу отразить твою атаку.

В его потемневших глазах промелькнуло одобрение. Но глупо радоваться тому, что она смогла произвести на него впечатление не только размером груди. Этот мужчина интересует ее только как человек, сделавший ей выгодное деловое предложение.

Ладно, это не совсем правда. Один лишь вид Дуарте Медины пробуждает в ней сексуальное желание. Он не только красив, но и харизматичен. Однако все это не повод для того, чтобы ложиться с ним в постель.

— Я могу с тобой справиться, — сказала она, пытаясь убедить не столько его, сколько саму себя.

— Хорошо. Легкие победы не доставляют мне особого удовольствия.

Повернувшись, он достал откуда-то белый махровый халат с логотипом отеля и протянул ей:

— Наслаждайся душем.

Под халатом Кейт была обнажена. Мягкая толстая ткань скрывала ее тело от глаз Дуарте, но он знал, что на ней больше ничего нет.

Он прождал ее полчаса, сидя в кресле у камина в ее комнате. Это было большое просторное помещение с диванчиком в нише окна и большой кроватью в противоположном конце.

Она стояла в дверях ванной, прекрасно вписываясь в бело-голубой интерьер комнаты. Ее мокрые волосы были собраны в конский хвост.

Он ожидал, что она попросит его уйти, но она, надев стоящие у двери тапочки, подошла к нему и села в другое кресло у камина. Она бесстрашная.

И очень сексуальная.

Кейт положила ногу на ногу, обнажив икру красивой формы.

— Что еще нам нужно обсудить, прежде чем мы завтра предстанем перед миром?

В камине потрескивал огонь, делая обстановку еще более уютной.

— Давай придумаем, как мы познакомились. Ты сочиняешь красивые истории, основываясь лишь на крупице правды. Может, попробуешь?

— Гм-м… — Задумавшись, Кейт начала покачивать ногой, на которой по-прежнему был дурацкий браслет. — После того как я написала статью о твоей семье, ты приехал ко мне домой, чтобы высказать все, что обо мне думаешь. Ты решил, что в моем офисе появляться рискованно, поэтому встретился со мной в моей квартире. Ты знаешь, где я живу, раз отправил кого-то ко мне домой заботиться о моем коте.

— Ты живешь в пригороде Бостона, но много путешествуешь. Поэтому у тебя небольшая однокомнатная квартира.

— Твои сыщики хорошо справились со своим домашним заданием. — Она натянуто улыбнулась. — До моего появления здесь ты знал о Дженнифер?

— Нет. Я знал только твой домашний адрес и профессиональную биографию.

Вот тут-то он и прокололся. Ведь ему, как никому другому, должно быть известно, как переживания за близких ограничивают свободу выбора.

Напряженная улыбка Кейт говорила, что ему придется действовать осторожно.

— Скажи мне, Кейт, что заставило человека, освещавшего военные действия в Иране и Афганистане, устроиться на работу в «Глобал интрудер»?

— Уменьшение выпуска новостных печатных изданий и, как следствие, сокращение рабочих мест.

— Это, случайно, никак не связано с заботой о Дженнифер?

Ее преданность сестре восхищает его, но нельзя допускать, чтобы это помешало достижению его целей.

— Дженнифер нуждается во мне, — ответила Кейт, нервно теребя белый кант на обивке кресла.

У Дуарте больше не осталось сомнений в том, как все было на самом деле.

— Было множество других репортеров, готовых сразу же отправиться на задания. К тому времени, когда ты уладила вопрос с опекой, другие репортеры уже разобрали все задания и ты осталась не у дел. Я прав?