Целуя невесту

Эми Дэникик

Целуя невесту

Глава 1

Виктория Скотт решила, что не будет бросать букет.

Конечно, такова была традиция — бросать через плечо букет после свадебной церемонии. Но поскольку на самом деле она замуж не вышла, эту традицию соблюдать было незачем.

Стоя на ступеньках клуба «Ривер кантри», она улыбнулась мужчинам, собравшимся пятью ступенями ниже и смотревшим на нее в явном ожидании. Их подруги стояли чуть поодаль, и их взгляды были полны сострадания и жалости.

Несмотря на разочарование и усталость, Виктория приподняла пышные складки свадебного платья и сумела улыбнуться холостякам, приехавшим на свадьбу. Потом задрала юбку выше колен, так что стала видна традиционная шелковая кружевная сине-белая подвязка невесты. Зал приемов взорвался восторженными возгласами и оглушительным свистом.

Этот взрыв безудержного веселья наполнил гордостью ее женское сердце. Ее вера в свою привлекательность была частично восстановлена. Хотя сказать то же самое о своем здравомыслии она все же не решилась бы.

Почему она оказалась так глупа и поверила, что на сей раз все будет по-другому?

Обольстительно передернув плечами, Виктория зацепила одним пальцем край кружевной подвязки. Гости заплатили за право присутствовать на церемонии, и к тому же им пришлось с вежливым видом пережить ее унижение, так что они заслужили право увидеть настоящее шоу. Они никогда не узнают, что на самом деле она была на грани нервного срыва.

Посмотрев через плечо, она внимательно оглядела толпу холостяков, явно настроенных оптимистически. Среди них особенно выделялся потрясающей фигурой и статью один мужчина — в темно-сером костюме и рубашке цвета слоновой кости. Он заметил, что она на него смотрит, и поправил темный галстук. Она ему подмигнула.

Он откашлялся. Услышать его в страшном шуме она, естественно, не могла, но увидела, как дрогнул его кадык и как он смутился. Потом он поправил очки. Не спуская с него глаз — он был ей незнаком, что означало, что он был гостем со стороны Джерри, — она сосредоточила взгляд на его дружелюбном, но явно смущенном лице. По крайней мере одному человеку из всей этой толпы не нравится этот дурацкий прием.

Кроме нее, конечно.

Закусив нижнюю губу, она с призывным видом стала снимать подвязку с ноги, чем вызвала еще один взрыв одобрительного хохота и свиста.

Виктория снова улыбнулась и, проглотив слезы, которые вот-вот грозили пролиться, опять посмотрела на мужчину в темно-сером костюме. Ей показалось, что он ищет глазами выход из зала. Если он его найдет, она побежит за ним по пятам.

Она не знала этого человека, этого рыцаря в темно-сером. Возможно, он был приличным парнем, который ведет нормальный, активный, здоровый образ жизни. И если она будет продолжать смотреть на него в упор, судьба может принять это за знак того, что он ее интересует. Чем еще она может отяготить свою совесть? Знать, что она околдовала совершенно незнакомого человека.

Она стянула подвязку через ступню и лучезарно улыбнулась. Мужчина улыбнулся в ответ, и она была готова поклясться, что они настроены на одну волну. Это было странно, потому что она все еще пыталась обрести равновесие после катастрофы, которую ей пришлось пережить всего час назад.

Неужели прошел только час? А разве не вечность?

Платье скользнуло вниз, прикрыв ноги, и из толпы мужчин по залу прокатился вполне дружелюбный стон разочарования. Что ж, она была благодарна им за то, что они ей подыграли, но она поклялась себе, что это будет последней, окончательной свадебной церемонией, где она будет хозяйкой. Слишком тяжело было улыбаться сквозь слезы. А Виктории хотелось распустить волосы, разразиться гневной тирадой, рвать и метать и вообще закатить истерику. Устроить скандал.

Но она не могла. Она была старшей. На нее равнялись. Она должна была быть образцом для своих сестер, хотя ни одну из них не бросали. Ни разу. А у Виктории в этом смысле было больше практики, чем у любой другой женщины.

Повернувшись к мужчинам спиной, она снова повела плечами, так что расшитая бусами спинка платья спустилась ниже, обнажив еще больше и без того полуголую спину.

Господи, как же она ненавидела свадебные платья!

Раскрутив подвязку на пальце, она сделала вздох, да такой глубокий, что чуть было вообще не вывалилась из корсета. Надо было спустить эти лишние двадцать фунтов до свадьбы. Может, поэтому Джерри сбежал, оставив ее у алтаря одну?

«Не смей думать о Джерри».

Она заморгала, чтобы смахнуть слезы, и с размаху шнырнула подвязку через плечо. Холостяки в восторге захлопали, а некоторые — засвистели.

Больше всего на свете ей хотелось пойти домой, но она не могла разочаровать своих гостей. Виктория Скотт никогда не подавала виду, даже если была очень расстроена. Круто повернувшись, она подняла вверх руки, успокаивая публику. Она отказывалась признавать этот фарс приемом в честь бракосочетания.

— Не обращайте внимания на эти две фигурки на торте! Давайте будем считать, что мы пришли сюда, чтобы отпраздновать канун Нового года! — Ее голос немного дрожал, но она не остановилась. — Пусть шампанское льется рекой! Давайте веселиться!

Публика в зале обратила свои взгляды на расставленное повсюду угощение, и веселье и вправду началось.

Виктория тоже спустилась в зал. Когда мимо нее проходили пары, до нее доносились обрывки их разговоров.

— Я еще никогда не видела, чтобы Вики была такой вдрызг пьяной, — сказала одна женщина.

— Ты бы, наверно, тоже напилась, если бы тебя бросили прямо у алтаря в третий раз, — возразил ее спутник.

Больше Виктория ничего не услышала, но этого было достаточно, чтобы рассердиться. Она вовсе не была пьяна. Всего-то сделала несколько глотков шампанского, чтобы немного расслабиться, когда обнаружила, что Джерри сбежал. Да еще с кем? С подружкой невесты!

Глядя вслед удалявшейся паре, она увидела своего отца, который манил ее пальцем. Подавив стон, она подошла к нему с веселым видом, хотя на сердце у нее было тяжело.

— Знаешь, Виктория, ты вела себя самым неподобающим образом. Стыдись!

— Спасибо за поддержку, папа.

Он смотрел на нее с укоризной, сердито нахмурив лоб. Что было для него типично.

— Посмотри на себя. Ты пьяна.

— Вовсе нет. Я выпила всего один бокал.

— А сколько раз в него доливали?

— О чем ты говоришь? Он наполовину пуст.

Виктор Скотт жестом подозвал официанта, который тут же подошел с бутылкой наготове. Не совсем понимая, что происходит, Виктория с удивлением наблюдала за тем, как ее бокал снова до краев наполнился шампанским. И сколько же времени у ее бокала не было дна?

— Тебе мало, что мы с твоей матерью в очередной раз оказались в неприятном положении? Ты решила нанести нам еще новое оскорбление и напиться!

Она почувствовала себя так, будто ей опять двенадцать лет и ее поймали с поличным, когда она таскала из буфета печенье. Надо же было этому произойти как раз в тот день, когда отец был дома, что случалось не слишком часто, но ей и сейчас хотелось защищаться. Неужели он не понимает, что ей нужна его поддержка, а не этот покровительственный тон?

Конечно, не понимает. И никогда не понимал.

— Уезжайте домой, папа.

— Я не так тебя воспитывал.

У нее не было настроения спорить с отцом. Особенно сейчас. Она тяжело вздохнула.

Виктор стиснул зубы и проворчал:

— Спокойной ночи, Виктория.

Повернулся и ушел.

Она опять осталась одна. И опять она почувствовала тошноту и боль в желудке, как всегда бывало в подобных ситуациях. Сестры в шутку называли это «синдромом пустого чрева», и Виктории нечего было на это ответить. Исчезновение каждого очередного жениха наводило ее на мысль, что единственные дети, которые у нее когда-либо будут, — это дети, ежедневно посещавшие ее детский центр.

Она решила не обращать внимания на гнетущую пустоту внутри и усилием воли заставила себя вообще не думать о ней. Она переживет сегодняшнее унижение точно так же, как всегда.