Волшебство любви

– Я отнюдь не склонна во всем соглашаться с Себастьяном, но в данном случае, дорогая мисс Смит, вынуждена признать его правоту. Вам никак не подобает жить в его доме. Никак.

Леди Грисмид, высокая, одетая в лиловый шелк с соболиной оторочкой, по своему обыкновению не говорила, а изрекала непреложные истины. То, что при этом она сидела в самом большом кресле гостиной гостиницы «Сверчок», усиливало ее сходство с королевой, наставляющей своих верноподданных. Из-под лилового тюрбана, эффектно оттеняющего черноту еще не тронутых сединой волос, глядели острые диверелловские глаза цвета сапфира. В их воздействии на окружающих Фиби убедилась незамедлительно.

Получив накануне довольно невразумительную записку от Диверелла, леди Грисмид приехала в гостиницу на час раньше времени, принятого для визитов, дабы познакомиться со своими юными родственниками.

Они – увы! – не выдержали испытания осмотром. Теодосия и Крессида оказались одетыми в слишком открытые, слишком яркие и слишком облегающие платья, купленные ими на собственный страх и риск. Шляпки, подобранные в тон туалетам, были сплошь утыканы перьями. Ни дать ни взять обитательницы заведения, которому покровительствовал лорд Пендлтон.

Окинув сестер взглядом, леди Грисмид тут же велела им переодеться. Досталось и Джеральду, которому приказано было сменить небрежно завязанный шейный платок на строгий галстук, как более соответствующий поездке в город в обществе компаньонки своих сестер для осмотра предлагаемых домов.

Как ни странно, вся троица повиновалась без звука. Видимо, в присутствии этой властной дамы даже отпетые озорники ощущали себя былинками, на которые вот-вот наедет упряжка лошадей. С роком не спорят.

Фиби и сама чувствовала то же. Леди Грисмид, не спуская с нее ледяных глаз, продолжала разглагольствовать о том, где следует поселиться девушке.

– Вот если бы кузина Клара приехала с вами, совсем иное дело, – заявила она.

– Мисс Помфрэ, мадам, опасалась, как бы путешествие не повредило ее здоровью.

– И то правда. – Ее светлость подняла тонко очерченную бровь.

– Да и вообще, после этого инцидента с флагами, по-моему, нет силы, способной заставить мисс Помфрэ иметь дело с Джеральдом.

– Клара дуреха. И всегда была дурой. – Таким образом, леди Грисмид вторично в течение нескольких минут согласилась с Дивереллом. – Это у нее от Помфрэ. Да и чего можно ожидать от родни в третьем или четвертом колене? Меня удивляет, мисс Смит, – продолжала она, – что Себастьян разрешил своим племянницам остаться в Лондоне. Если бы спросили моего совета, я бы высказалась против этой идеи. Вы столицы не знаете, а я полностью занята тем, что вывожу в свет Памелу. Это ее последний шанс. Ей уже двадцать пять лет, а она еще не остановила свой выбор ни на одном из подходящих кавалеров.

– Ни один из них не пришелся ей по душе, мадам?

– Какое это имеет значение? Неужели вы предполагаете, что я вышла за Грисмида, потому что он пришелся мне по душе?

– Да, но…

– Глупые сантименты! Я приняла предложение Грисмида, потому что у него было порядочное состояние, и он мне никогда не перечил. Вы, быть может, заметили, мисс Смит, что мы, Дивереллы, всегда поступаем по-своему?

– О да, мадам.

– К сожалению, в этом Памела пошла в меня. И за кого же она теперь собирается замуж? Кто бы подумал! За поэта!

– О Боже! – Фиби прекрасно понимала тревогу ее светлости. Поэты обычно народ безденежный.

– Главная беда в том, что ему это нравится. Он видит себя страдальцем во имя поэзии. Ушел из своей семьи, очень богатой, с большими связями. Можете себе представить, мисс Смит?

– Да, действительно…

– Нет, представить себе такое невозможно. Этого не поймет ни один разумный человек. Я сказала Памеле, что отец даст свое согласие первому же респектабельному мужчине, который попросит ее руки, а дальше пусть она пеняет на себя.

– И как она к этому отнеслась, мадам?

– Объявила, что лучше будет голодать на чердаке со своим Норвэлом, чем пировать с кем-нибудь другим. Каково?

– Случается иногда, что…

– Как видите, мисс Смит, для Крессиды и Теодосии у меня времени нет, несмотря на шантаж лорда Диверелла. Вы знаете, что Себастьян пытался меня подкупить?

– Подкупить вас, мадам? – Фиби была поражена.

– У него хватило дерзости напомнить мне, что состояние Грисмидов в течение нескольких лет значительно уменьшилось, а это может иметь последствия – понизит шансы Памелы, если станет известно в обществе.

– Понизит шансы? О Боже правый!

– Я уверена, мисс Смит, что могу положиться на вашу порядочность. Имение Керслейк также пострадало. К сожалению. Бедняге Грисмиду пришлось взвалить на себя все бремя ответственности за финансы семьи, а Себастьян в это время сколачивал себе в Индии громадное состояние.

Тут появился Джеральд с сестрами и сообщил о прибытии мистера Чарлтона.

– Вы будете выбирать дом с мистером Чарлтоном? – удивилась леди Грисмид. – И о чем только думает Диверелл, посылая на такое дело неопытную девушку и своего секретаря!

– Я убеждена, что мистер Чарлтон знает в этом толк, – возразила Фиби и осмотрела своих воспитанниц.

Обе были одеты одинаково – в светло-голубые уличные костюмы, прекрасно сочетавшиеся с их локонами цвета слоновой кости и сапфировыми глазами. Унаследовав аристократические черты лица и рот Дивереллов, они были необычайно хороши собой и так похожи друг на друга, что, если бы не яркий шарф на стройной шее Теодосии, их трудно было бы различить. Но это незначительное отличие могло дать вдумчивому наблюдателю основание для того, чтобы предположить полную несхожесть их натур.

– А к чему нам какой-то особенный дом, тетя Оттилия? – довольно непочтительным тоном отозвалась Теодосия. – Мы ведь не собираемся устраивать эти глупые званые вечера или танцы.

– Вот именно. Нам и вообще дом не нужен, – подхватила Крессида. – Для меня, например, важно одно – жить неподалеку от театров.

– Я уверена, что мы найдем что-нибудь подходящее для всех, – заметила поспешно Фиби, пока леди Грисмид приходила в себя от изумления.