Легенда любви

«Он снова будет заниматься любовью?» – подумала Элизабет.

– Я опять хочу вас, мисс, – мягко проговорил он. – На этот раз вам будет хорошо.

«Будет хорошо… Что он имеет в виду?» – размышляла Элизабет. Она хотела было спросить его об этом, но он не позволил ей сделать это, закрыв ее рот поцелуем.

Они занимались любовью до самого рассвета. Элизабет узнала, что означали слова янки «вам будет хорошо». Он долго и нежно целовал и ласкал ее, прежде чем вновь вошел в ее лоно. На этот раз ей не было больно. Он медленно и осторожно двигался внутри ее, пока наконец она не почувствовала упоительный прилив блаженства.

– Шпион! Шпион! О мой милый шпион! – в упоении кричала она, прильнув к его широкой груди.

– Милая моя, – прошептал янки и позволил себе кончить. – Дитя мое.

Они были опустошены испытанным наслаждением. Они лежали в объятиях друг друга – безмолвные и недвижимые. Наконец они задремали. Элизабет разбудил громкий храп Старка. Жестокая реальность тотчас напомнила о себе: Элизабет находилась в тюрьме конфедератов, на рассвете ее расстреляют. Она содрогнулась.

В этот момент сильная уверенная рука янки обвила ее талию. Он нежно поцеловал ее и заставил забыть о том, что ждет впереди. И вновь для нее существовало только настоящее, только она и он, она и этот близкий и желанный незнакомец… Они безумствовали в любовной страстной утехе, то замирая от усталости, то вновь загораясь желанием. Когда янки наконец лег на спину, Элизабет улыбнулась, поцеловала его грудь и прошептала:

– Я думаю, вам пора узнать мое имя, шпион.

– Назовите же его, мисс.

– Меня зовут…

– Эй, вы, уже рассвело, – послышался зычный голос Старка.

Элизабет молниеносно вскочила на ноги, только сейчас сообразив, что вот уже несколько минут Старк находится рядом с ними, а она даже не слышала его шумного сопения.

– Дайте нам пять минут, черт побери, – крикнул ему в ответ янки. – И принесите кофе. – Янки уже стоял на ногах, помогая Элизабет застегнуть платье и стараясь заслонить ее на тот случай, если Старк слишком быстро войдет в камеру.

– Ничего я вам не принесу. Сейчас за вами придут и… – Охранник не закончил фразы, и Элизабет услышала, как он кому-то сказал: – Доброе утро, сэр. Доброе утро, падре.

Послышались голоса. Элизабет поняла, что пришли за ней и за янки. Поспешно застегивая корсет, она взглянула на окошко под потолком камеры и увидела первые лучи ее последнего в жизни рассвета. Она посмотрела на янки. Он стоял к ней спиной и застегивал серые брюки.

Элизабет наклонилась, чтобы надеть свои башмачки, и вдруг на полу блеснула медная пуговица, которую она в порыве страсти оторвала от кителя янки. Она задумчиво подняла пуговицу и зажала ее в кулаке, решив взять с собой, чтобы сохранить до конца.

В тот момент, когда янки застегивал китель, сержант Старк с гадкой улыбочкой подошел к камере.

– А вы тут, я смотрю, подружились. – Сказав это, он вставил ключ в замок, открыл дверь камеры и приказал следовать за ним.

Элизабет и янки даже не успели попрощаться. Они посмотрели друг на друга. Янки улыбнулся, украдкой коснулся плеча Элизабет и последовал за ней.

Утренний воздух был свеж и прохладен. Они вышли из ворот тюрьмы в сопровождении падре и начальника военного караула. Обогнув кирпичное здание, они направились к месту казни. В эти минуты Элизабет думала о своем отце, о том, что известие о ее позоре разобьет его сердце. Янки думал лишь о том, что он встретит смерть при ярком солнечном свете. Казалось, этого ему было вполне достаточно.

Чуть поодаль, выстроившись в шеренгу, стоял отряд растерянных, неопытных юнцов. Элизабет и янки переглянулись. Янки дотронулся до белого креста, пришитого к его кителю, и бросил на Элизабет ободряющий взгляд. Она смело улыбнулась ему в ответ.

Осужденных подвели к высокой кирпичной стене. Их руки были связаны за спиной. Элизабет крепко сжимала в кулаке маленькую медную пуговицу. Она сжимала ее так крепко, что пуговица впилась в ладонь, причиняя острую боль, но боль эта скорее служила ей утешением.

В ответ на предложенную повязку на глаза янки отрицательно покачал головой. Элизабет последовала его примеру. Воцарилась полная тишина. Элизабет слышала, как бьется ее сердце.

Мягким ровным голосом падре начал читать молитву. Вслед за этим начальник военного караула, заложив руки за спину, прошествовал вдоль шеренги стрелков и скомандовал:

– На плечо! – Восемь винтовок взвились в воздух. – Приготовиться! – Винтовки, прижатые к розовым щекам восьми молоденьких солдат, нацелились на Элизабет и янки.

– Огонь!

– Отставить! – прокричал курьер, осадив своего коня не более чем в футе от шеренги стрелков. Быстро спешившись, он отдал честь начальнику караула и взволнованно произнес: – Генерал Ли сдался! Война окончена! Конфедерация пала!

Ошеломленные солдаты опустили винтовки. Начальник караула читал депешу. Курьер выступил вперед, посмотрел на долговязого мужчину и спросил:

– Вы тот самый шпион северян, что выдавал себя за полковника Джима Андервуда?

– Да, тот самый, – ответил янки и улыбнулся, поняв, что из присутствующих здесь офицеров он старший по званию. Он был старшим среди всего командного состава лагеря.

Побежденный офицер южан, развязывая руки янки-победителя, вежливо обратился к нему с вопросом:

– Сэр, а как быть с заключенной женщиной? Остается ли в силе приказ о ее казни?

– А в чем она обвиняется? – спросил янки.

– В убийстве, сэр.

Янки с трудом сдерживал улыбку. Вот, оказывается, в чем дело. Эта прелестная маленькая убийца каким-то образом прознала о том, что война окончена. Все это время она знала, что на рассвете придет депеша и он, именно он, будет судить ее, именно от него будет зависеть ее судьба.

Вот почему она с такой готовностью пала в его объятия. Позволила любить себя ночь напролет, чтобы спасти свою прелестную порочную головку. Она была обольстительна, эта коварная кокетка! А он-то подумал было, что она девственница…

– Я решу этот вопрос, майор. – Янки отпустил офицера и повернулся к Элизабет.

Она с яростью смотрела на него. Он никак не мог понять, почему Элизабет так разгневалась. Она стиснула зубы и свирепо смотрела ему прямо в глаза.

«Он знал, – думала она. – Этот бессовестный шпион-северянин знал, что война окончена, поэтому вел себя как герой. Поэтому он не боялся смерти. Он знал, что не умрет! Знал, что его никто никогда не расстреляет.

Всю эту проклятую ночь он знал, что в лагерь придет депеша о поражении Ли и что он будет в безопасности. Он убеждал меня в том, что это последняя ночь в нашей жизни, просто-напросто для того, чтобы меня соблазнить».

Элизабет смерила взглядом высокого темноволосого мужчину, с которым только что занималась любовью. Он ехидно улыбнулся и покачал головой.

– Вы знали об этом, не правда ли, моя милая?

– Нет, – сердито ответила Элизабет. – А вот вы знали! Гнусный обманщик!