Замужем с утра (Обвенчанные утром)

 — А нельзя ли выкупить копигольд у вдовы?

 — Она уже заявила, что не уступит дом ни за какие деньги.

 — Женщины часто меняют свои решения, — не согласился Лео. — Мы сделаем ей выгодное предложение.

 — Хорошо. Но если она откажется вести переговоры, У нас остается только один способ сохранить за собой Рамзи-Хаус.

 — Мне не терпится о нем услышать, — пробурчал Лео.

 — Покойный лорд Рамзи оговорил условие, при котором вы сможете оставить себе поместье и усадьбу. Для этого в течение пяти лет после получения титула вы должны жениться и произвести на свет законного наследника мужского пола.

 — Почему в течение пяти лет?

 — Потому что за последние три десятилетия ни одному Рамзи не удалось протянуть дольше, получив титул. И ни один из них не оставил после себя законного сына.

 — А хорошая новость, Лео, заключается в том, — бодрым тоном провозгласила Беатрикс, — что ты стал лордом Рамзи четыре года назад. Тебе осталось продержаться всего год, чтобы разрушить фамильное проклятие.

 — А еще, — строго добавила Амелия, — тебе придется жениться и как можно скорее обзавестись сыном.

В наступившей выжидательной тишине Лео недоуменно обвел глазами сидевших за столом родственников. Потом издал недоверчивый смешок.

 — Вы все сошли с ума, если думаете, что заставите меня жениться без любви, только чтобы моя родня продолжала жить в Рамзи-Хаусе.

Выступив вперед, Уин с успокаивающей улыбкой передала брату листок бумаги:

 — Конечно, никто не собирается заставлять тебя жениться без любви, дорогой. Но мы тут вместе составили список предполагаемых невест, все они прелестные девушки. Почему бы тебе не взглянуть? Может, кто-то тебя заинтересует?

Саркастически хмыкнув, Лео взял в руки листок.

 — Мариетта Ньюбери?!

 — Да, — кивнула Амелия. — А что с ней не так?

 — У нее ужасные зубы.

 — А как насчет Изабеллы Чаррингтон?

 — У нее мать мегера.

 — Леди Блоссом Тремейн?

 — Кошмарное имя.

 — Ради Бога, Лео, бедняжка не виновата, что ее так назвали.

 — А мне все равно. Я ни за что не женюсь на женщине по имени Блоссом. Каждую ночь меня будет преследовать чувство, что я зову корову. — Лео раздраженно закатил глаза к потолку. — Я мог бы с тем же успехом взять в жены первую встречную девицу. Не попытать ли мне счастья с Маркс?

Повисла неловкая пауза.

Почувствовав, что взгляды всех Хатауэев обращены к ней, скромно сидевшая в углу комнаты Кэтрин медленно подняла голову. Глаза ее за стеклами очков стали огромными, лицо залилось краской.

 — Это не смешно, — гневно бросила она.

 — Превосходное решение, — насмешливо возразил Лео. Негодование Кэтрин лишь подзадоривало его. — Мы вечно спорим, препираемся и терпеть друг друга не можем. Такое чувство, что мы уже женаты.

Вскочив на ноги, Кэтрин смерила Лео яростным взглядом:

 — Я бы никогда не согласилась стать вашей женой.

 — Хорошо, я ведь не просил вас выйти за меня. Я лишь высказывал предположение.

 — Впредь не упоминайте моего имени, когда высказываете предположения! — Кэтрин выбежала из комнаты, оставив Лео смотреть ей вслед.

 — Знаете, — задумчиво произнесла Уин, — пожалуй, нам нужно дать бал.

 — Бал? — Меррипен недоуменно вскинул брови.

 — Да, бал. Мы пригласим всех подходящих молодых женщин, каких только знаем. Возможно, одна из них привлечет внимание Лео, и он начнет за ней ухаживать.

 — Я не собираюсь ни за кем ухаживать, — возмущенно огрызнулся Лео, но никто и бровью не повел.

 — Мне нравится эта мысль, — поддержала сестру Амелия. — Бал, посвященный охоте за невестой.

 — Точнее сказать, — сухо заметил Кэм, — бал, посвященный охоте за женихом. Поскольку добычей будет Лео.

 — Прямо как в сказке про Золушку, — восторженно воскликнула Беатрикс, — только без прекрасного принца.

Желая охладить разгорающиеся страсти, Кэм предупреждающе поднял руку:

 — Потише, успокойтесь. Если так случится, что у нас, не дай Бог, отнимут Рамзи-Хаус, мы сможем построить новую усадьбу на оставшейся части владений.

 — Строительство будет тянуться целую вечность и обойдется нам в огромное состояние, — возразила Амелия. — Вдобавок это отнюдь не то же самое. Мы потратили слишком много времени на восстановление усадьбы, вложили душу в этот дом.

 — Особенно Меррипен, — тихо добавила Уин.

Меррипен устало пожал плечами:

 — Это всего лишь усадьба.

Но все они знали, что Рамзи-Хаус не просто сооружение из кирпича и извести. Усадьба стала их домом. В этих стенах родился сын Кэма и Амелии. Здесь поженились Уин с Меррипеном. Рамзи-Хаус во всем своем небрежном очаровании был неотделим от семьи Хатауэй.

Лео понимал это лучше всех остальных. Как архитектор, он хорошо знал, что некоторые дома обладают собственным характером, и это невозможно объяснить одними лишь особенностями постройки. Рамзи-Хаус был разрушен и восстановлен. Стараниями Хатауэев из заброшенных руин он превратился в прекрасный счастливый дом. Будет настоящим преступлением, если из-за какой-то хитроумной юридической уловки их семью выселят, а в усадьбу въедет пара женщин, не вложивших в нее ни капли своей души.

Бормоча про себя проклятия, Лео взъерошил пальцами волосы.

 — Я хочу взглянуть на развалины старого замка, — сказал он. — Меррипен, как лучше всего туда добраться?

 — Точно не знаю, — признался Меррипен. — Я редко забираюсь так далеко.

 — Я знаю, — вмешалась Беатрикс. — Мы с мисс Маркс ездили туда верхом, рисовали развалины. Они довольно живописные.

 — Не хочешь съездить туда со мной? — спросил Лео.

 — С удовольствием.

 — Зачем тебе смотреть на эти развалины? — недовольно нахмурилась Амелия.

Лео улыбнулся, зная, что эта усмешка всегда выводила Амелию из себя.

 — Чтобы снять мерки для штор, разумеется.

Глава 6

 — Черт, гром и молния! — воскликнула Беатрикс, вбегая в библиотеку, где ее дожидался Лео. — Я не могу поехать с тобой к развалинам старого замка. Я только что проведала Лаки, она вот-вот родит. Нельзя оставлять ее в такую минуту.

Лео насмешливо улыбнулся, вернув книгу на полку.

 — Кто такая Лаки?

 — О, я забыла, ты с ней не знаком. Это трехногая кошка, принадлежавшая прежде сыровару из нашей деревни. Бедняжка потеряла лапку, угодив в капкан для крыс. Теперь Лаки почти не ловит мышей, и сыровар отдал ее мне. Он даже не удосужился дать ей имя, представляешь?

 — Учитывая, что случилось с кошкой, имя Лаки [3] не слишком-то ей подходит, как по-твоему?

 — Я подумала, что это имя, возможно, изменит к лучшему ее судьбу.

 — Уверен, так и будет, — весело кивнул Лео.

Стремление Беатрикс помогать несчастным, обездоленным созданиям всегда трогало, но вместе с тем и тревожило остальных Хатауэев. Все признавали, что младшая сестра — самая большая чудачка в семье.

На светских раутах в Лондоне Беатрикс неизменно пользовалась шумным успехом. Она была хорошенькой девушкой, настоящей красавицей с голубыми глазами, темными волосами и высокой, стройной фигурой. Джентльмены, околдованные ее юностью и очарованием, не догадывались, что тот же живой интерес она испытывала к ежикам, полевым мышам и непослушным спаниелям. Когда приходило время всерьез задуматься о женитьбе, мужчины неохотно покидали обворожительную Беатрикс ради менее самобытных молодых особ. С каждым новым светским сезоном шансы Беатрикс на успешное замужество все быстрее таяли.

Но казалось, юную сумасбродку это нисколько не волновало. В свои девятнадцать, почти двадцать лет она еще ни разу не влюблялась. Все Хатауэи сходились во мнении, что лишь немногие мужчины смогли бы понять Беатрикс и вынести ее причуды. Страстная и непостижимая, как сама природа, она жила, не задумываясь об обычных правилах.