Любовный пасьянс

— У-гу, — неопределенно промычал Руп, сделав глубокую затяжку. — Сдается, ты довела этого француза до того, что он теперь бесится, как необъезженная лошадь под седлом.

Элли громко застонала:

— Не знаю, почему этот тип должен чувствовать себя сейчас лучше, чем я.

— Уверен, если ты немножко поразмыслишь, то и сама поймешь! — сказал Руп многозначительно. — Неужели ты забыла, что тут, поблизости, есть кое-кто, готовый заплатить за это любую сумму.

— А, черт! — Туман в голове Элли рассеялся, и ее пронзила догадка — Смит! Она с силой ударила по жерди. — Я и не подумала о нем!

— А надо бы подумать, потому что Смит обо всем к утру узнает! И он будет к французу значительно ласковее тебя!

— Смит наверняка расцелует его в…

Она сердито уставила палец, словно дуло пистолета, на Рупа.

— И не вздумай говорить, что это должна сделать я!

— Да я ведь только говорю, что тебе надо быть чуть полюбезнее с этим малым. А лучше всего вот что: отвези-ка его к себе на ранчо. Если сможешь, подержи его там. Смиту туда не добраться!

Снова застонав, Элли согласилась: Руп прав! Харрис Смит набит деньгами под самую завязку. Он может купить любого хозяина вместе с его ранчо в округе. Смиту, действительно, будет несложно заплатить Такеру! Она почувствовала глухую ярость. Благодаря дядюшке Заку, ей придется унижаться перед этим французом. Смит будет землю рыть, чтобы заполучить сорок процентов «Райс Лайн». Он чуть весь город не поднял на дыбы, пытаясь получить те десять процентов, которые Зак поставил на кон и проиграл перед своим отъездом из Мидлчерча. Сейчас этими десятью процентами владел Руп, но это была чистейшая случайность, что ему удалось найти того типа, который выиграл у Зака, и перекупить у него ту долю.

Элли слышала, что Смит до сих пор разыскивает того человека. И, конечно, когда он услышит о Такере, он вцепится в него руками и ногами, ведь сорок процентов — это не шуточки!

— Ладно, отвези француза на ранчо, — устало сказала она. — Скажи ему, что мы поговорим с ним за завтраком.

ГЛАВА 7

В спальне одного лондонского дома, слуга подал завтрак в постель крепкому, плотному англичанину по имени Эйвери Нокс.

Хозяин, не говоря ни слова, сунул его слуге обратно. Тот от удивления едва удержал тяжелый поднос, и несколько капель кофе пролились на смятую постель прямо у ног хозяина.

— Проклятье! — воскликнул Нокс и отдернул ногу от горячих капель. Испуганный слуга быстро поставил поднос на туалетный столик и начал быстро вытирать коричневые пятна от кофе.

— Ладно, потом вытрешь! — махнул Эйвери Нокс неуклюжему парню, которого нанял недавно. За последние месяцы, ему пришлось отпустить всех лучших слуг, и перемены, произошедшие в его жизни, вовсе ему не нравились.

— Позови сюда Сьюарда! — приказал он. Через несколько минут в комнату вошел кряжистый человек с пышными рыжими бакенбардами.

Дерби Сьюард огляделся по сторонам, чтобы удостовериться, что они одни. Спальня была обставлена довольно бедно, хотя и память Сьюарда, и отметки на ковре говорили о том, что она знавала лучшие времена.

— Вы хотели меня видеть? — безразлично спросил он, понимая, что Нокс без него не сможет обойтись, даже если начнет продавать собственные штаны. — Говорите, что вам нужно! — Сьюард подошел поближе к кровати, разглаживая густые бакенбарды. Они были его гордостью, его украшением и служили ему вознаграждением за преждевременную лысину.

— Мне нужно, то же самое, что и раньше! — Нокс, все еще в нижнем белье, подложил пуховую подушку под спину. — Меня интересуют француз и письмо!

— Такер исчез! — напомнил спокойно Сьюард. — И поскольку здесь, ему обеспечена виселица, то едва ли он снова сунется в Лондон. Теперь о письме, — продолжал он так же монотонно и спокойно. — У женщины его не было с собой. Мы не можем с уверенностью сказать, что Такер никогда его не получит и никогда не узнает о его содержании.

— Если только эта старуха не рассказала ему все перед смертью! — сварливо заметил Нокс.

— Невозможно! — уверенно ответил Сьюард. — Эта женщина умерла перед его дверью. Слуга втащил ее внутрь, когда она уже не могла слова сказать.

— Это ты так говоришь! — буркнул Нокс. — Обдумав все, я решил, что на карту поставлено слишком много, и нельзя допустить ни малейшего риска! Грязный, вонючий ублюдок!

— Полагаю, вы имеете в виду вашего дядюшку? — ухмыльнулся Сьюард.

Нокс поднял глаза на сидящего у кровати мужчину и угрюмо ответил:

— Правильно полагаешь. Лорд Эндрю Нокс — сумасшедший болван. Надо же! Он хранил свой поганый секрет тридцать лет! И обрушил все это на меня уже после своей смерти. Мерзкая могильная шутка!

Нокс сцепил пальцы обеих рук и, сложив их на своем круглом животе, добавил: — Я его никогда не любил, ты же знаешь. Он обращался с моим отцом, как со слугой и довел его до преждевременной смерти!

— А меня, он, вообще преследовал, словно волк ягненка!

— Надо же, какой вероломный человек! — счел возможным посочувствовать Сьюард.

— Хуже, — кивнул Нокс, — жалкое ничтожество! Он тридцать лет придирался ко мне: «Следи за своими поступками, малыш, не то я оставлю все, что имею, церкви».

Нокс посмотрел прямо на Сьюарда.

— Признаюсь, я верил ему. Если была возможность, он даже ломаного гроша не тратил, только сидел на своих капиталах и смотрел, как они увеличиваются, И все время делал вид, что именно я его наследник. И никогда не сказал ни слова о…

— О жене и сыне, — добавил Сьюард, желая прервать этот утомительный поток воспоминаний.

Глядя перед собой, Нокс расцепил пальцы и начал раздраженно мять край бархатного одеяла.

— Тридцать лет хранил свою проклятую тайну! — снова забормотал он. И ни разу, даже не заикнулся об этом! Конечно, я слышал от слуг сплетни о том, что когда-то у старика была интрижка с какой-то француженкой-кухаркой. Говорили, что он вроде бы соблазнил ее, и даже приблизил к себе, а потом избил чуть ли не до полусмерти. Так, что она сбежала от него и родила кого-то там. Нокс покачал головой, чувствуя новый приступ раздражения.

— Но кто же мог предположить, что он женился на этой шлюхе еще до того, как выгнал ее! И даже не побеспокоился о разводе с ней!

— Думаю, это все от гордости. Лорд Эндрю Нокс, должно быть, не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его жене-кухарке, которую он не смог удержать при себе. — Сьюард запустил пальцы в свою густую бороду:

— Однако, сэр, вас он поставил в совершенно безвыходное положение, так что и ума не приложишь, что теперь делать!

Нокс кивнул и прищурился так, что его маленькие глазки почти исчезли в складках жирного лица.

Согласно условиям завещания дядюшки, и его титул и все его состояние, за исключением сущей малости, передавались сыну, которого он даже и не знал: какому-то французу по имени Марк Андре Стив Такер. А он, Эйвери Нокс, всю жизнь надеявшийся унаследовать дядюшкино состояние и считавший себя единственным наследником, оказывается, получит все только в случае заключения сына лорда Эндрю в тюрьму или вообще, в случае смерти последнего.

Дядюшкины душеприказчики уже установили, что Такер жив, но пока не нашли его. А между тем, время уходило, и кошелек Нокса становился все тоньше. В довершение всех несчастий, после убийства той женщины чертовы дядюшкины адвокаты заявили ему, что судьба дядюшкиного состояния определится тогда, когда Стив Такер будет или обвинен, или оправдан.

Немного помолчав, Сьюард сказал:

— Чтобы отыскать Такера, мне нужны еще деньги.

Нокс мгновенно подсчитал, сколько у него осталось от маленького отцовского состояния. Все это время он сорил деньгами и не видел причин, чтобы скупиться, ведь он был наследником лорда Эндрю и очень скоро должен был получить столько денег, что их хватило бы ему до конца дней. Однако до тех пор приходилось усмирять свои ненасытные потребности. Денег оставалось слишком мало. И все же, он будет тратить их на то, чтобы отыскать Такера! Прежде, он только пытался скрыть завещание от Такера, хотел упрятать французика в тюрьму. Но на этот раз, он покончит с Такером! Руками Сьюарда, конечно. Сам он в этом деле замешан не будет.