До конца своих дней

У нее в глазах блеснули слезы.

Если Раф когда-нибудь хоть на секунду пожалел, что обременил себя пятью детьми, в эту минуту эти сожаления рассеялись как дым. Какое он испытал облегчение, узнав, что они живы и здоровы! И как он гордился ими!

– Ловко ты его заманила в яму, Джуди. И все вы молодцы, – сказал он остальным детям, по очереди остановив взгляд на каждом. – По дороге сюда я встретил двух типов, которые улепетывали со всех ног и так проклинали нечистую силу, что можно было подумать, будто крепость защищают двадцать сказочных драконов.

Дети тихонько захихикали: их еще не отпустило напряжение последних часов, но им уже было легче.

– А ты видел того, что застрял в грязи? – спросил Питер, и дети опять рассмеялись, на этот раз громче.

– И того, которому Джуди попала в...

– Ну ладно, – оборвала их Джуди, не желавшая, чтобы они распространялись на эту щекотливую тему. – Главное, что мы все целы.

– Мы устояли против них, – раздувшись от гордости как павлин, сказал Кристофер. – Даже я воевал.

– Ты больше всех, – сказала Джуди, обнимая его. – Как вы трое налетели на папу...

Она умолкла и, вздрогнув, оглянулась на яму.

Раф опасался, что это воспоминание будет долго преследовать ее как кошмар, и в нем вспыхнуло привычное раздражение. Девочке нужна женщина, которая бы разуверила и успокоила ее. А где эта Гинни? Как всегда, ушла с Ланцелотом.

– Вот что значит родные люди, – сказал он, чтобы отвлечь не столько Джуди, сколько себя от мрачных мыслей. – В трудную минуту мы стоим плечом к плечу и каждый делает свое дело. Честно говоря, я не очень-то верил, что эта крепость выстоит в случае нападения, но оказалось, что вы над ней трудились не зря.

Джуди заметно повеселела.

– Они бы в нее никогда не ворвались, если бы не сломалась щеколда.

– Только мы до нее и не добежали бы, если бы не... – Кристофер оборвал себя на полуслове и вытаращил глаза. – Джуди, ты забыла? Надо же выручать Гинни!

Джуди встревожено оглянулась.

– Верно, я и забыла. Она, верно, заблудилась в болоте. Надо ее найти, пока не стемнело.

– Ничего она не заблудилась, – сказал Раф, вспомнив, что рассказал ему Джервис. Эта женщина бросила детей на произвол судьбы, а они еще о ней тревожатся. – Мне сказали, что она уехала на отцовскую плантацию, чтобы выйти замуж.

– Да нет, что ты! – воскликнул Кристофер. – Она...

– Ее, наверно, схватил тот, как его, Ланс, – перебил его Питер, выплевывая это имя изо рта как что-то горькое.

– Она ему даже не нравится, – добавил Поль. – Мы слышали, как он орал на нее. Ему просто нужен Розленд. Поэтому он и помогал папе сжечь наш дом.

Заново осознав, что из-за жадности Бафорда он мог потерять не только дом, но и детей, Раф стиснул винтовку.

– Она нас спасла, а теперь мы должны спасти ее, – чуть не плача, настаивал Кристофер. – Пожалуйста, дядя Раф! Неужели и вторая наша мама умрет?

Джуди тоже умоляюще обратилась к Рафу:

– Раф, я знаю, что ты на нее за что-то сердишься, но мы правда ей нужны. Нам надо спасать ее. Мы теперь ее семья.

Раф колебался. Он понимал, что это совершенно не вяжется с тем, что он услышал от Джервиса, и все-таки ему ужасно хотелось верить, что Гинни действительно член их семьи и что она не бросила детей в беде.

– А что, если она вовсе не хочет, чтобы вы ее спасали? – спросил он. – Что, если мы только зря потратим время?

– Да нет же! – воскликнул Кристофер. – Гинни побежала к протоке, чтобы отвлечь...

– Все равно нужно попробовать, – одновременно с Кристофером заговорила Джуди, серьезно глядя на Рафа. – Надо же иногда верить людям.

И Рафу вдруг стало стыдно перед девочкой, которая испытала так много безобразного и страшного. Разве дело в том, нужен он Гинни или нет? Все равно же он ее любит. Если она в беде, надо бежать ее спасать, а за кого она в конце концов выйдет замуж, не так уж важно.

– Ну ладно, – сказал он Джуди. – Забирай близнецов и отправляйся в моей пироге в город за шерифом. А мы с Патриком и Кристофером возьмем вторую лодку. Встретимся в Розленде.

Широкая улыбка Джуди вознаградила его за сердечную боль, которую ему, может быть, причинит Гинни.

– Гинни останется с нами, – уверенно сказала девочка. – Она нас любит.

И Джуди, забрав Питера и Поля, пошла по тропинке к протоке.

Раф удивился откуда у нее такая уверенность? Он хотел бы ее разделять, но, когда они с Патриком и Кристофером дошли до того места, где дети держали пирогу, там ее не оказалось.

– Похоже, что Джервис сказал правду, – пробурчал Раф. – Чего ее спасать, если она по доброй воле уехала с Лансом?

– Нет, не по доброй воле, – тихо сказал Патрик. – Она от него убегала.

Кристофер схватил Рафа за руку.

– Я все хочу тебе объяснить, но никто меня никогда не слушает. Гинни старалась спасти нас. Поэтому она и побежала в другую сторону от крепости – чтобы отвлечь папу и этих страшил.

– Питер говорил, что погоня их уже почти настигла, – объяснил Патрик. – Тогда Гинни велела им бежать в крепость, а сама свернула к протоке. Эти люди побежали за ней. Потом папа и его дружки вернулись, а Ланс не вернулся. И Гинни не вернулась.

Раф другими глазами огляделся вокруг, трава вытоптана, следы в прибрежной грязи – тут явно шла борьба.

– Пойдем в маленькую бухту и возьмем лодку, что вы там прячете, – сказал он детям, вдруг осознав, что нельзя терять ни минуты.

При мысли о Гинни, попавшей в лапы Бафорда, он инстинктивно стиснул винтовку. Человек, способный поджечь дом, в котором спят люди, не остановится перед насилием над женщиной.

Раф посадил Кристофера себе на плечи и сказал Патрику:

– Силы еще остались? Тогда побежали!

Глава 24

Гинни медленно просыпалась. Под щекой она ощущала что-то мягкое, плюшевое. Бархат, что ли? – сквозь полусон подумала она. Откуда тут взялся бархат? Она подняла голову и открыла глаза. Выцветшие вишневые подушки... мамин диван в гостиной!

Как она оказалась в Розленде? И рот чем-то завязан. Она попыталась поднять руки, чтобы сорвать повязку, но руки тоже были связаны за спиной.

И тут она вспомнила, как Ланс завязал ей рот, не обращая внимания на попавшие в узел волосы. А после этого послал Морто за мальчиками.

Дети! Ее сердце кольнул страх. Господи, хотя бы они уцелели, до тех пор пока... И тут ее окатила новая волна горя. Она вспомнила пожарище на месте их домика. И бедный Раф мертв. Она так и не успела ему сказать, как сильно его любит.

– Дьявол, где застрял этот священник! Я велел ему явиться до полудня.

Гинни повернула голову и увидела Ланса. Он стоял у окна, держась за штору и выглядывая наружу. Она попыталась выразить протест против такого обращения с ней, но повязка превращала речь в набор бессвязных звуков.

Но внимание Ланса она привлекла.

– Что ты сказала, дорогая? – с улыбкой спросил он. – Тебе не терпится стать миссис Бафорд? – Он отпустил занавеску и подошел к дивану. – Пусть эта повязка тебя не волнует. Церемонии бракосочетания она не помешает. Я договорился с преподобным Докинсом. Так что тебе ничего не нужно будет говорить. Все, что ему нужно, это чтобы ты кивнула головой, а в этом я тебе помогу.

Гинни извивалась, пытаясь высвободить руки, но Ланса это еще больше позабавило.

– Не мучай себя, дорогая. От своей судьбы все равно не уйдешь. Твой долг – выйти за меня замуж, чтобы я стал хозяином Розленда. Наконец-то у меня будет успех, которого я заслуживаю, и власть, к которой я всегда стремился.

Гинни впервые увидела его в истинном свете. Как мало она знала Ланса! Она так увлеклась своими фантазиями о Камелоте, что не разглядела под личиной романтического рыцаря жестокого эгоиста, которому не было дела ни до кого, кроме самого себя. Этот Ланцелот ее пугал. Он казался невменяемым.

В парадную дверь постучали. Оба вздрогнули, но Ланс оправился первым.

– А вот и священник.

Он вышел из комнаты, и Гинни услышала его шаги в прихожей.