Прирученый любовью (ЛП)

Как его сердце переполнилось, он судорожно вздохнул, сквозь дымку он почувствовал, как её губы целуют его висок.

“Спасибо.”

Слова были произнесены шепотом, но он услышал, медленно улыбнулся.

Именно он должен благодарить её.

Через значительное время, он, наконец, восстановил достаточно сил, чтобы подняться с неё, перевернулся на спину и зубами развязать узел на своих запястьях.

Она лежала рядом с ним, но она не спала. Все ещё улыбаясь, он поднял её, потянул вниз одеяло, затем рухнул на подушки, устроил её в своих объятиях, и потянул одеяло на них. Без единого слова, она прижалась к нему.

Удовольствие большой глубины и силы, о котором он никогда не думал, что будет чувствовать , пронеслись через него. И затронуло его душу.

Наклонив голову, он посмотрел ей в лицо. “Я прошёл Ваше испытание?”

“Хм. Где-то через все это”-она слабо махнула в сторону конца кровати- ” Я поняла, что это было испытанием для меня столько же, сколько и для Вас “.

Его улыбка стала ещё шире; он задался вопросом, видела ли она это.

Необычайно рассудительный, он пересмотрел события и эмоции - всё, что они начали обсуждать, привлекли, использовали, обнаружили за прошлый час.

Она все ещё не спала. Ожидая услышать, что он скажет.

Он прикоснулся губами к её виску. “Я это знаю ”. Он продолжил, понизив голос; она не хотела слышать всё то, что он хотел сказать, и что она услышала в его голосе. “Я дам тебе всё что угодно. Всё что угодно и всё что я могу дать. Нет ничего такого, чего ты можешь попросить,и я не предоставлю тебе это - независимо от того, что я имею, кем бы я не был, я, твой”.

Каждое слово звенело непоколебимым обещанием.

Наступила долгая пауза. “Ты мне веришь?”

“Да.” Ответ последавал без колебаний.

“Хорошо.” улыбнувшись, он положил голову на подушку и обнял её. “Спи.”

Он знал, что это команда её не волновала.

Он почувствовал её вздох, почувствовал,как исчезает её напряженность, Внимая собственному совету, довольный до кончиков пальцев на ногах , он сдался сну.

Девятнадцать

Перед рассветом, Минерва пошла назад в свою комнату, опустилась на свою кровать и вздохнула. Она не могла прекратить улыбаться. Ройс больше, чем прошёл её тест с честью; даже если он не может обещать любовь, то, что он обещал было больше, в чём он заверял. Он дал ей всё, что она просила. И что теперь? Что дальше?

У неё по-прежнему не было никаких гарантий, что в какой-то момент, то пламя,которое вспыхнуло так жарко между ними не угаснет … Может, она рискует принимая его предложение? Может она и не рискует ?

Она моргнула, почувствовал холодный озноб прошедший через неё. Нахмурилась, как, в первый раз, альтернатива принятия отказа ему-, повернуться спиной всему, что может быть и уйти сформировалась в уме.

Правда стала ясной.

“Чёрт бы побрал этого паршивого шотландец.” Она упала обратно на свою подушку. “Он прав!” Почему она так долго не могла увидеть это?

“Потому что я смотрела на Ройса, а не на себя. Я люблю его”. До глубины души. “Независимо от того, сколько признаков любви он имеет, мои чувства не изменятся”.

Навязчивая идея безумного увлечения выросла в что-то гораздо большее, мощнее, глубже, что невозможно отрицать, и что не изменится.

Независимо от того, что испытания, которые она устроила ему, он прошёл с честью, это было не больше, чем заверением. Успокаивающим, обучающим, и поддерживающим, да, но, в конце концов, к делу не относится.

Она любила его, и как Пенни сказала, любовь была не пассивная эмоция.

Любовь никогда не позволит ей повернуться спиной и уйти, никогда не позволит ей быть настолько трусливой, чтобы не рисковать своим сердцем.

Она любила и сердце требовало любви .

Если она хотела любви, она должна была рискнуть. Должна согласиться на это . Должна уступить ему

Её путь вперёд стал вдруг кристально ясным.

“Ваша светлость, для меня будет честью принять ваше предложение.”

Её сердце буквально взлетело от звучания этих слов-слов,которые она никогда не думала сказать. Её губы изогнулись и она радостно улыбнулась .

Дверь открылась; вошла Люси “Доброе утро, мэм. Готовы к большому дню? Все уже кипит на лестнице”.

“Ох. Да.” Её улыбка ослабла. Она мысленно выругался; это было день до ярмарки. Один день года, в котором она не будет иметь ни минуты для себя.

Или для Ройса.

Она опять выругался, и встала.

И окунулась в день-в водоворот лихорадочной деятельности и согласованной организации.

Завтрак для неё был доставлен. Ройс, мудро, спустился вниз рано, и уже выехал. Все гости уже прибыли; в гостиной было море болтовни и приветствий.

Конечно, её три наставницы придут в восторг, услышав её новости; но учитывая компанию, лучшее, что она могла сделать,это прикрепить сияющую улыбку .

Они увидели это, истолковали это точно-и заулыбались ей в ответ.

Летиция погладила её руку. “Это замечательно! Вы можете рассказать нам подробности позже.”

Это будет позже . - Прошло слишком много лет с тех пор, как слуги справлялися с приемом гостей и ярмаркой одновременно; паника угрожала быть больше чем на одном фронте.

Чай и тосты закончились, Минерва помчалась к утренней комнате. Она и Кренни провели безумный час, убедившись , что графики их дней включали всё то необходимое,что надо выполнить.

Экономка только что ушла, когда стук в дверь возвестил о приходе Летиции, Пенни, и Кларис.

“Ой.” Встретив ясный взгляд Летиции , Минерва попыталась переориентировать свои мысли.

“Нет, нет”. Улыбаясь, Летиция отмахнулся от её стараний. “Посколько мы хотели бы услышать всё-до самых непристойных деталей-сейчас явно не время. Кстати, мы пришли, чтобы предложить свои услуги.”

Минерва моргнула; пока Летиция садилась, она взглянула на Пенни и Кларис.

“Нет ничего хуже,” заявила Пенни : “чем праздно ждать, и нечего делать.”

“Тем более,” добавила Кларис, “когда очевидно,есть дела в которых наши особые таланты могли бы помочь-а именно, ваша ярмарка.” Она села на диван. “Так расскажите,что в вашем списке есть, в чём мы можем помочь?”

Минерва глянула на их нетерпеливые выражения лиц, затем посмотрела вниз на свои списки. “Есть конкурсы стрельбы из лука и …”

Они разделили задачи, тогда она приказала, чтобы приготовили ландо.

В то время как другим принесли шляпы и шали, она захватила их и отправилась вниз, чтобы поговорить с Ретфордом. Он и она обсудили развлечения для гостей замка, большинство из которых останется в замке в этот день, затем она поспешила присоединиться к остальным в холл.

На пути к месту ярмарки - территории вне церкви - они перешли на детали задания,которые каждая будет исполнять. Достигнув поля, уже большого количеств деятельности, они переглянулись, и решительно погрузились в дела.

Даже давая поручения из её списка мероприятий, которые должны быть проверены, организованны или обсуждеными, заняло несколько часов.

Ярмарка в Алвинтоне была крупнейшей в регионе; арендаторы приходили за несколько миль вокруг, из-за холмов и долин Границ, это были путешественники, торговцы и ремесленники приезжали из таких далёких мест, как Эдинбург, чтобы продать свои товары. Вдобавок ко всему, сельскохозяйственная сфера была обширна.

В то время,как Пенни наблюдала за приготовлениями к конкурсам животных, Минерва держала секцию продукции под своей областью; было слишком много вовлеченно местных жителей, слишком много местной конкуренции, чтобы провести.

А потом был пост; ярмарка была одним из событий, на котором народ Границы традиционно делал свои заявления перед священником, затем прыгали через метлу, давая понять об их намерении разделить местожительство в течение следующего года. Она натолкнулась на преподобного Крибторна в схватке.

“Девять пар в этом году”. Он просиял.

“Всегда приятно видеть зачатки новых семей. Я расцениваю это как одно из моих самых приятных обязанностей, даже если церковь делает вид, что не знает об этом.”