Сладостный огонь

Время от времени Мэдлин встречалась с ней взглядом и выражала свое одобрение или неодобрение очередным партнером. Лидия игнорировала знаки матери, стараясь подчеркнуть, что этот вечер не имеет ничего общего с романтическими соображениями. Большую часть времени она провела рядом с отцом Патриком, общаясь с гостями, которые были старыми друзьями семьи и могли сделать существенные пожертвования на строительство приюта.

Когда мистер Харди объявил, что ужин подан, гости во главе с Мэдлин потянулись в столовую. Лидия, державшая под руку Генри Белла, оставила его, сославшись на то, что надо позвать в столовую отца и его гостей, игравших в покер. Она знала, что это всего лишь временная передышка. Так или иначе, но Генри будет сидеть за столом слева от нее, а Джеймс — по правую руку. Судя по знакам, которые подавала ей Мэдлин в бальном зале, мать уже позаботилась об этом.

За карточным столом в библиотеке сидели пятеро мужчин. Лидия, ожидавшая увидеть там отца и Натана Хантера, не слишком удивилась, увидев мистера Салливана и мистера Дэвиса. Жены этих джентльменов неоднократно высказывали удивление по поводу их отсутствия в бальном зале, но присутствие в библиотеке Бригема Мура застало ее врасплох. Он первый заметил, как она вошла в помещение, и его соблазнительная улыбка заставила дрогнуть юное сердечко Лидии. Она торопливо отвела глаза, смущенная нахлынувшими чувствами и уверенная, что каждый из присутствующих поймет причину ее замешательства.

Заметил это и все понял только один человек. Когда Лидия снова подняла глаза, то встретилась с пристальным изучающим взглядом Натана. Она с вызовом уставилась на него, пока он сам не отвел взгляд. Однако презрительная усмешка еще долго не сходила с его губ.

Лидия подошла к отцу и положила руки на его плечи.

— Папа, ужин подан. Мама и гости уже отправились в столовую.

Сэмюел рассеянно потрепал руку дочери и повернул свои карты так, чтобы она могла их видеть.

— Бригем предложил сделать довольно интересную ставку, — сказал он.

— Вот как? — Лидия старалась сохранить самообладание.

У отца был фул note 5: три семерки и две тройки. Она заметила также, что выигрыш, лежавший перед ним, был невелик. Судя по количеству выигранных денег, за карточным столом везло нынче Бригему Муру.

— Что же поставлено на кон?

— Видишь ли, дорогая, у меня на кону очень мало денег. — Каждому из сидящих за столом было ясно, что Сэмюел мог бы поставить значительно большую сумму, но в самом начале игры они договорились относительно предельной ставки. — Бригем предложил открыть мне свои карты, если я поставлю на кон тебя.

— Папа! — Лидия покраснела до корней волос. — О чем ты думал? Какая дикость! — воскликнула она, поняв, однако, что это ее отнюдь не оскорбило, а вызвало странный трепет во всем теле.

Бригем положил свои карты на стол рубашкой вверх.

— Боюсь, что ваш отец недостаточно четко объяснил ситуацию. У меня совершенно честные намерения. Если я выиграю эту партию, то вы завтра вечером отужинаете со мной в «Клифф-Хаусе».

— Что ты на это скажешь, доченька? — спросил Сэм.

— Это неприлично, папа, — тихо сказала она, надеясь, что в ее голосе звучит возмущение.

Сэмюел вздохнул, сложив карты.

— Возможно, ты права. Но как не вовремя ты пришла звать нас к ужину. Еще минутка — и дело было бы сделано.

Бриг даже был готов пожертвовать свой выигрыш на благотворительные цели… при условии, конечно, что он вообще что-нибудь выиграл бы.

Лидия робко взглянула на Мура:

— Вы действительно пожертвовали бы выигрыш?

— Разумеется. — Его зеленые глаза блеснули, лицо озарилось открытой мальчишеской улыбкой.

— Будь по-твоему, папа, — сказала Лидия. — Не будем слишком щепетильны, если от этого выиграют дети.

Натан Хантер отодвинул стул от стола и вытянул перед собой длинные ноги.

— Ради детей это надо сделать во что бы то ни стало, мисс Чедвик.

Лидия окинула взглядом присутствующих. Никто, кажется, не заметил его сарказма. Слова Хантера были восприняты в прямом смысле, и все ждали, что она кивком или улыбкой выразит согласие со ставкой, сделанной ее отцом.

— Умница, — сказал Сэмюел, довольный решением дочери. — Теперь мы успеем к ужину.

Когда Сэмюел снова поднял карты, Лидия с нетерпением заглянула в них. Ситуация не изменилась. У отца по-прежнему был фул. Поняв, что у Бригема карты, возможно, хуже, она постаралась скрыть разочарование. Независимо от результатов этой партии дети останутся в выигрыше, подумала она. Проиграть может только она.

Сэмюел перевернул свои карты.

— Семерки и тройки, — сказал он, улыбаясь. — Вы, наверное, думали, что я блефую, не так ли? — Он принялся подгребать к себе деньги и записочку с именем Лидии, но Бригем остановил его.

— У меня десятки и восьмерки, — сказал он, веером раскидывая свои карты. — У меня фул старше. — Он бросил взгляд на Лидию и начал подгребать выигрыш. — Я не стал бы блефовать, когда на кону такая важная ставка.

«Мур имеет в виду меня», — подумала Лидия, почувствовав головокружение. Опасаясь, что он может счесть ее слишком молодой и нетерпеливой, она сдержанно улыбнулась, надеясь, что улыбка получилась холодной и в меру равнодушной.

— Но вы, очевидно, позабыли, что еще я не открыл карты, — сказал Натан, возвращая с небес на землю размечтавшуюся Лидию. — У меня четыре двойки, джентльмены, — сказал он. Подождав, пока Бриг уберет уже протянутую руку, он взял записку с нацарапанным именем Лидии и положил ее в жилетный карман. Остальную часть выигрыша он подвинул к Сэму: — Это для детишек. — И поднялся из-за стола.

Лидии хотелось завизжать, но она грациозно поклонилась, моля Бога, чтобы Натан не предложил сопровождать ее в столовую. Опасения были напрасны, потому что Натан задержался, чтобы поговорить о чем-то с Бригом, а Сэмюел тем временем сам предложил руку дочери.

— Наверное, он пытается утешить мистера Мура, — понизив голос, сказал Сэмюел.

— Вернее, он сыплет соль на открытые раны.

— О чем ты говоришь? — переспросил отец, подумав, что не расслышал.

— Так, ни о чем, папа. Это не имеет значения.

Они вошли в столовую, когда рассаживали гостей. Лидия поискала глазами Джеймса Эрли и Генри Белла, чтобы сразу же найти свое место. Проследив за ее взглядом, Сэмюел фыркнул.

— Похоже, что я выиграл пари, дорогая. Сегодня эти молодые люди будут в обществе мисс Эдамс и мисс Гендерсон.

— Не сомневаюсь, что это твоих рук дело, — ответила Лидия.

— При чем тут я? — с самым невинным видом воскликнул Сэмюел. Подведя дочь прямехонько к ее месту, он помог ей сесть, а сам отправился на хозяйское место во главе стола.

— Какое неожиданное удовольствие, — сказал Бригем, усаживаясь слева от Лидии.

— Что правда, то правда, — подтвердил Натан, занимая место по ее правую руку.

Оказавшись между ними, Лидия с трудом выдавила улыбку. Она боялась, что не вынесет такого напряжения до конца ужина.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила Мэдлин после ужина. — Я никогда не видела тебя такой взвинченной.

Лидия увлекла мать в уголок, где стояли две большие пальмы. В бальном зале перед концертом, который должен был состояться после ужина, были расставлены стулья, но многие гости предпочли прогуляться в саду. Те, кто остался в помещении, слушали увлекательные рассказы отца Патрика о собственной бурной молодости или рассматривали подготовленные архитектором чертежи приюта.

— Я немного устала, — призналась Лидия, — но не подозревала, что это настолько заметно.

— Заметно? Да я на расстоянии чувствовала, как тебе тяжело было выносить за ужином своих соседей. Не понимаю, как могла произойти такая ошибка. Я не хотела сажать тебя между мистером Муром и мистером Хантером. Они оба слишком стары и, полагаю, слишком опытны для тебя. Было несравненно лучше, если бы твоими соседями были Джеймс и Генри.

— Уверена, что ты так думаешь, мама. Мэдлин прищурила глаза: