Анжелика в России

Она встала подальше от окна и закрыла лицо черной материей, оставив лишь глаза. Отсюда виднелась противоположная сторона улицы. Она видела, как граф поравнялся с домом, остановился, замешкался, но тут из дверей повалила толпа торговцев, спорящих и выкрикивающих на разные голоса, и граф, нахмурившись, пошел дальше.

Вскоре после ухода гостей шевалье де Монвилье постучал в двери.

— Вы без прислуги, мадам, и я, право, теряюсь, когда приходится самому, без доклада, врываться к вам…

— Я слушаю вас, шевалье, — сухо сказала Анжелика, не предлагая господину де Монвилье пройти и сесть.

— Э-э, да, мадам… Мой добрый друг, мэтр Сизье, весьма забавный и остроумный человек, навещал меня сегодня. Он много слышал о вас, мадам. Вы, насколько мне известно, имеете свои торговые корабли… Он хотел… хотел бы…

— Сколько вы ему задолжали? — резко спросила Анжелика.

— Что?.. Откуда вы знаете?.. Да, я должен ему… Немного…

Этот мальчишка, посланный с ответственным поручением, совсем запутался, влез в долги… Конечно, он ей не помощник…

— Я согласна принять вашего мэтра Сизье, — высокомерно произнесла маркиза дю Плесси де Бельер. — Завтра вечером. А теперь идите. Я хочу отдохнуть.

— О, мадам…

— Да, да… Не стоит благодарности. Идите…

Итак, первый вариант: заинтересовать этого работорговца чем-либо, чтоб он довез ее до Стамбула и ссудил деньгами на первое время… Но чем его заинтересовать? Всевозможные планы возникли в голове у Анжелики: обещать покровительство Кольбера… долевое участие в его предприятии… свои корабли… Вряд ли ему нужны компаньоны, могущие стать конкурентами. А в покровительство Кольбера он не поверит… и правильно сделает… Что еще? Второй вариант: граф… Вернее, его деньги…

Она прохаживалась из угла в угол, взвешивая все «за» и «против». Вариант с графом был предпочтительнее, но не особо приятен. Шантажировать юношу… Фи… Нельзя ли как-либо использовать «охрану»? Она вновь вернулась в мыслях к шевалье де Монвилье. Нет. Как-то в детстве Гийом, старый солдат, живший у них в замке, дал маленькой Анжелике не по возрасту жестокий совет, что сильного и злого врага надо убить, а трусу дать убежать. Вряд ли шевалье де Монвилье будет ей другом. Пусть убирается!

Вернулся Мигулин, взявший на себя слежку за графом Раницким. Он рассказал, что граф долго приглядывался к торговцам, вышедшим из их дома, но не подошел и не заговорил, и все же дом привлек его внимание, он несколько раз оглянулся на него и был задумчив.

— Завтра он опять сюда придет, — предупредил казак.

На улице стало совсем темно. Слышен был шум моря, Ветер доносил его запах. Анжелика тихо затворила окно. Три ночи, весь путь до Кафы, они были вместе с Мигулиным. Но теперь она заперла дверь из его каморки в ее комнаты. Сделала это молча, ничего не сказав ему.

Ночью она слышала, как Мигулин надавил на дверь. Один раз… Она лежала, замерев, и вслушивалась. Нет, была всего одна попытка…

Утром она внимательно смотрела на него, готовая к отпору, но он ничуть не изменился в своем поведении. Молчалив, почтителен…

— Этот шалопай де Монвилье ничем мне не поможет, — сказала Анжелика казаку. — И сегодня же я от него отделаюсь. Надо добыть денег на путь до Стамбула и на первое время в Турции. Я их добуду…

Мигулин молчал и внимательно слушал.

— …Ты очень много сделал для меня, — продолжала Анжелика. — Представляю, во сколько обошлась для тебя вся наша «прогулка». Я очень благодарна тебе…

В глазах казака появился интерес. Он повел шеей, как будто воротник был тесен ему.

— …Но я сто раз говорила тебе, что я ищу своего мужа, который был приговорен к смерти; но казнь заменили ему заточением, он бежал… Теперь я ищу его… Понимаешь? То, что было между нами… — она пожала плечами. — Я замужем, я не свободна… Ты настоящий рыцарь…

Мигулин усмехнулся, поднялся и церемонно поклонился ей.

— …Не поедешь же ты за мной в Турцию…

Он снова усмехнулся и отрицательно покачал головой.

— …Да ты и сам женат… У тебя дети…

— Короче, ты собираешься обделать кое-какие свои делишки, боишься, что я буду ревновать и помешаю тебе. Так? — перебил ее казак.

— Если честно, то — да.

Анжелике хватило силы воли посмотреть ему в глаза. Взгляд казака был спокоен и задумчив.

— Мне надо исчезнуть отсюда? — помолчав, спросил он.

— Было бы хорошо, если б ты задержался дня на два, — быстро ответила Анжелика. — Встречаться с графом пока не в моих интересах.

— Хорошо, я постараюсь отвлечь его.

— Иди и не спускай с него глаз, — напутствовала Анжелика Мигулина. — Возможно, он понадобится, но позже…

Вечером шевалье де Монвилье привел в комнаты к Анжелике мэтра Сизье и несколько других торговцев.

Вспомнив роль хозяйки и устроительницы приемов, маркиза дю Плесси после беглого взгляда оценила всех своих гостей. Господа Вельварт и Шобер показались ей проходимцами не особо высокой пробы, провинциалами и хроническими неудачниками. На лицах торговцев читались алчность и любопытство. Не каждый день выпадает представляться маркизе, любовнице французского короля (именно этот слух распустил в своей среде шевалье де Монвилье, чтобы возвыситься знакомством с Анжеликой в глазах сотоварищей). Мэтр Сизье выделялся из этого сборища плотной, несколько сгорбленной, коренастой фигурой, красным лицом и, естественно, глазами, пристальным, властным взглядом.

Он наговорил Анжелике кучу довольно бесцветных комплиментов, она их выслушала и демонстративно окинула мэтра Сизье оценивающим взглядом. Он смутился и отошел. Это был удобный миг, чтобы выстрелить сразу по двум зайцам.

— Господин де Монвилье, — сказала она молодому человеку, подозвав того легким движением пальцев. — Вы хотите, чтобы ваши грешки остались навсегда забытыми мной и не стали известны его величеству? Конечно, вы хотите. Я разрешаю вам уплыть во Францию и обещаю молчать обо всем, но вы за это замолвите за меня словечко перед мэтром Сизье. Согласны?

Шевалье де Монвилье просиял:

— Да, мадам! Конечно, мадам! Но вы мне точно обещаете?..

Анжелика кивнула.

Через некоторое время мэтр Сизье бочком пробрался к Анжелике, стоявшей у окна. Он был развенчан и вновь ободрен. Железо надо было ковать, пока горячо.

— Я как-то занималась морской торговлей, мэтр Сизье, — улыбнулась ему Анжелика, — и кое-что смыслю во всех этих делах. Не будете ли вы так добры ввести меня в курс местной жизни. Тарифы, налоги, таможенные сборы — все это страшно интересно.

— Охотно, — осклабился мэтр Сизье. — Основа местной экономики — торговля живым товаром. Местные источники буквально неиссякаемы. Татары и ногайцы растащили всю северную территорию. Любая европейская страна уже опустела бы, но эти славяне размножаются, как кролики.

— «Размножаются, как кролики». Как интересно!..

— Да, мадам! И это — основа благосостояния всего Средиземноморья. Каждый год татары пригоняют тысячи и тысячи рабов с Украины. Часть они выпускают за выкуп обратно. Часть продают сами. В частности, донские казаки охотно покупают женщин с Украины, Литвы и Подолии. Но основную массу рабов перекупаем мы и вывозим в Египет, Мавританию, Грецию, даже в Италию. Значительная часть перепадает туркам. Примерно то же самое делают ногайцы. Но этот рынок как бы второстепенный, вспомогательный. Он не идет ни в какое сравнение с местным. Барьером между ногайцами и русскими стоят донские казаки. Это серьезное препятствие. Дело выгодное, мадам. Один удачный рейс может удвоить или даже утроить вложенные деньги.

— Но все это связано с риском. Не так ли, месье?

— Увы, мадам. Иногда рабы восстают, иногда нападают пираты…

— Пираты? — вспомнила Анжелика. — Я знавала одного из тех, о ком вы говорите.

— Кого же?

— Его называли Рескатор.

— Рескатор…! И вы знали его? — в голосе мэтра Сизье чувствовалось невольное почтение.

— Это давняя история, мэтр Сизье. Все это весьма интересно, но совсем не относится к сегодняшнему дню, — ответила Анжелика.