Озорная леди

Он представил ее гостям и мачехе как свою будущую жену. Все были ошеломлены, а чуть позже в приятном возбуждении вполголоса сплетничали о ней даже в ее присутствии. Стивен, едва сдерживающий ярость, стал еще холоднее и надменнее.

Самой доброй оказалась миссис Рэмзи. Именно она нашла белое бальное платье, принадлежавшее родной матери Стивена, ушила его в поясе и немного укоротила. Теперь оно сидело на девушке как влитое. Миссис Рэмзи также нашла длинный белый шарф из брюссельского кружева, который можно было использовать как фату. Именно миссис Рэмзи успокоила Мэри, велела горничной Бонни помочь ей и нашла еще два платья, дневное и вечернее, которые также подогнала Мэри по фигуре.

Даже сейчас, в день свадьбы, Мэри все еще не верила в то, что произошло, на ее щеках играл румянец, и она глядела вокруг блестящими невидящими глазами. Венчание произойдет в часовне в одиннадцать. Вчера приезжал священник, чтобы подготовить их.

Раздался стук в дверь, и Бонни пошла открыть. Пришел молодой слуга с бархатным футляром в руках.

— От моего господина — его невесте, — церемонно сказал он, но его глаза оживленно и с любопытством оглядывали Мэри в ее белом атласном платье с кружевами. Ее юбки взметнулись, когда она отвернулась от зеркала.

Взволнованная Бонни присела в реверансе, подавая Мэри голубой футляр. Девушка неуверенным движением открыла его и замерла, удивленная его содержимым. На белой обивке из бархата и шелка лежало великолепное ожерелье из розово-белого жемчуга, а также длинные жемчужные серьги и кольцо с большой жемчужиной.

— Жемчуг Хантингдонов, миледи, — сказала миссис Рэмзи.

— Я… пока еще… не миледи, — тихо и хрипло сказала Мэри, у нее болело горло после ночного кашля. Она помассировала горло рукой, все еще не отводя глаз от прекрасного жемчуга. Верно ли говорят, что жемчуг — к слезам?

— Все начнется через два часа, — весело сказала миссис Рэмзи. Она нагнулась и тщательно расправила полоску белого кружева на платье Мэри. — Ну-ка, дайте я на вас посмотрю, миледи.

После того как экономка окинула ее критическим взглядом, Мэри повернулась и посмотрела на себя в зеркало. Сказочная белая материя колыхалась вокруг нее. Низкий лиф платья обрамлял ее шею и плечи молочного цвета и выгодно подчеркивал изгибы ее округлой груди. Ее рыжие волосы были тщательно уложены и доведены до сверкающего великолепия. Распущенные, они ниспадали по плечам, и это шло ей гораздо больше, чем строгая прическа гувернантки.

Миссис Рэмзи одела на Мэри ожерелье и серьги. Затем Мэри примерила кольцо, оно было велико только самую малость.

— Я… не могу… поверить, — сказала она как бы себе.

— Так бывает в волшебной сказке, — нарушила молчание Бонни с сияющими радостью глазами, — как Золушка и ее принц. Вы приезжаете сюда, он сразу же в вас влюбляется и…

— Бонни, довольно, — мягко прервала ее миссис Рэмзи.

— Да, мадам, — кротко ответила Бонни.

Мэри подумала, что все это совсем не похоже на сказку. Она угрожала подать в суд на семью Хантингдонов, и лорд Сент-Джон, когда его честь оказалась под угрозой, сделал то, что, как он полагал, обязан был сделать. Неудивительно, что он ненавидит ее. Она слегка дрожала, думая о том, что будет дальше. Что она наделала? Зачем она согласилась на это странное предложение? В принципе она и не согласилась, ее принудили, подумала она, слегка нахмурив брови.

Миссис Рэмзи принесла длинный шарф из брюссельского кружева и вместе с горничной тщательно закрепила его на голове девушки. Несколько мгновений он вздымался вокруг нее, затем лег на ее сверкающие золотисто-рыжие кудри и обнаженные белые плечи.

Мэри чувствовала себя потерянной за белым кружевом, вглядываясь в окружающий мир как сквозь туман. «Что же я делаю?» — опять подумала она, несчастная и испуганная. Должно быть, она еще не оправилась от простуды и чувствовала себя слишком слабой, чтобы сопротивляться силам, которые неумолимо толкали ее к этому замужеству. Где же ее сильная воля? Ее шотландское мужество? Ее гордость?

Опять стук в дверь. Она нервно вздрогнула. Когда Бонни открыла, вошел один из гостей, мужчина средних лет, который должен был повести Мэри к месту венчания. Он был в голубом бархатном костюме, изысканные сапфировые украшения на воротнике сорочки и перстни на руках мерцали и переливались. Оглядел девушку, доброжелательно улыбнулся и сделал ей несколько комплиментов, искренность которых она сразу же почувствовала. Он говорил это не только ради Стивена Хантингдона.

— А, прекрасная невеста! Моя дорогая, как очаровательно вы выглядите! Можно понять нетерпение Стивена. — Он подставил ей локоть, и она робко за него взялась. Он дружески погладил Мэри по руке, как будто понимая, как она взволнованна.

Он сопровождал ее по лестнице, а Бонни и миссис Рэмзи шли позади. Они спускались ниже и ниже в подземные этажи замка, в часовню.

Возле двери часовни в прохладном воздухе она почувствовала сильный запах цветов. По ее телу пробежала дрожь. До этого момента она двигалась и жила как во сне; теперь это становилось реальностью. Она видела лорда Сент-Джона, стоявшего перед деревянным алтарем, освещенном свечами, видела свечи, сиявшие вдоль стульев, на которых сидели гости. Кроме тех, кто гостил в замке, также были люди из деревни, всего около двадцати пяти человек. Леди Хелен сидела на почетном месте в первом ряду.

Мэри пристально глядела на покрытый ковром проход перед ней и чувствовала, что не может двинуться с места. «Я сошла с ума! — мелькнула у нее дикая мысль, — Что я здесь делаю? Я не могу выйти за него замуж! Я совсем не знаю его!» Орган заиграл другую мелодию. Она вдруг осознала, что он звучал все это время. Теперь исполняли что-то вроде марша, и она чувствовала, как высокий мужчина рядом с ней слегка подталкивает ее вперед. Она машинально пошла по проходу в ногу с ним. Ее ноги невольно дрожали, а руки были холодны как лед.

Она услышала шорох одежды, когда гости повернулись, чтобы посмотреть на нее. Ее появление в сверкающем белом платье и в белой кружевной фате вызвало одобрительный шепот.

Когда она приближалась к алтарю, Стивен Хантингдон повернулся. Он посмотрел на нее сверху вниз, когда она подошла и встала рядом. Мэри показалось, что он вздрогнул, когда она нечаянно задела его. Ее бросало то в жар, то в холод в прохладной часовне. Цветы на алтаре были белые и темно-красные; корзины, в которых они находились, обвивали желто-зеленые гирлянды листьев. На алтаре стояли золотые подсвечники и алтарные сосуды: желто-зеленый, золотой и темно-красный — это были цвета замка Сент-Джон, теперь она это знала. Но она должна слушать, что говорит священник. Он произносил слова медленно, отчетливо, время от времени посматривая на них. Она не могла сосредоточиться на том, что он произносил.

Лэнс Террент, виконт Гревиль, стоял рядом с лордом Сент-Джоном как шафер. Он выглядел очень красивым в голубом бархатном костюме. Мэри опять взглянула на Стивена. На нем был бархатный костюм малинового цвета с золотой отделкой, на шее и на запястьях — огромные рубины, которые он очень любил.

А она… она выдает себя за другую, подумала девушка, словно в лихорадочном бреду. В белых кружевах и атласе, в жемчугах… можно подумать, что она леди, а не гувернантка. Всего две недели назад она ночи напролет просиживала с больным ребенком, уставая до такой степени, что, когда он кашлял, у нее не было сил подняться. А утром, вместо того чтобы отдыхать, ей приходилось заниматься уроками с мальчиком постарше, стоять на холодном ветру, присматривая за играющими малышами, помогать прачке, и уже часам к двум дня она падала с ног от усталости.

Мэри слегка покачнулась. Стивен уверенно взял ее за руку, и она своими ледяными пальцами почувствовала его тепло. Его спокойствие приободрило ее.

Она шепотом отвечала на вопросы, слышала уверенный, глубокий голос Стивена. Но смысл слов почти не доходил до ее сознания. Наконец Стивен повернулся к ней, откинул белую вуаль и приблизил к ее лицу свое. Она посмотрела в его карие глаза и подумала, что он сердит и… нечто другое… но ей не удавалось понять, какие еще чувства он испытывает.