Судьба горца (ЛП)

- Я не боюсь, сэр. Мне лишь немного не по себе от того, в каком положении я нахожусь. – Она опустила пустой кубок на стол, радуясь тому, какой твердой оказалась ее рука, притом, что все чувства смешались, словно грязь под ногами марширующей армии. – Меня учили, что никогда не стоит оставаться в спальне наедине с мужчиной, которого почти не знаешь.

- Ну, у этой проблемы есть простое решение, - ответил Балфур.

- О, правда? Вы уходите?

- Нет, ты должна узнать меня получше. - Он мягко улыбнулся в ответ на её раздраженный взгляд. – Это не так уж сложно, девушка. Ты же не можешь прятаться здесь все время.

- Верно. Я останусь здесь, только пока не выздоровеет ваш брат, а после отправлюсь своей дорогой.

- Могут пройти месяцы, прежде чем Найджел окончательно поправится, но уже нет необходимости ухаживать за ним от рассвета до рассвета. Ты должна насладиться весной.

Мэлди внимательно посмотрела на него, её глаза сузились.

- Я могу наблюдать весеннюю красоту из этого окошка, - с растущей подозрительностью возразила она. Мужчина заигрывал с ней. Мэлди была в этом уверена.

- Конечно, но ведь это не то же самое, что, прогуливаясь, вдыхать её аромат, - прошептал Балфур. – Весну нужно ощутить кожей, – он скользнул пальцами по изящной руке, нарочно не замечая, как резко она отстранилась от его прикосновения, – позволить легкому весеннему ветерку играть волосами, – он нежно погрузил пальцы в её волосы, и девушка отклонилась, оказавшись с ним лицом к лицу, и бросила на Балфура сердитый взгляд, - а свежему, теплому воздуху – унять всё раздражение и гнев.

- Я и так не жалуюсь на дурное настроение. - Мэлди положила руки на бедра и склонила голову набок, разрываясь между весельем и досадой. – А если вам кажется, что я раздражена, так это только потому, что я отказалась участвовать в вашей игре, сэр.

Балфур надеялся, что невинное выражение его лица смотрится непогрешимо, но взгляд, которым девушка одарила его, говорил, что ему, по всей вероятности, нисколько не удалось её одурачить.

- О какой игре ты толкуешь, девушка? Я ни во что не играю.

- Из вас вышел неумелый лжец, сэр Мюррей. Вы заигрываете со мной, дразните меня, ведете игру обольщения.

- Может, ты несправедлива ко мне?

- Нет, я очень хорошо знакома с этой игрой. – Мэлди разозлилась при одном воспоминании о тех нежных, не очень нежных и даже жестоких способах, с помощью которых мужчины пытались затащить её в постель. – Со мной не раз пытались играть в нее прежде.

- И безуспешно? – Балфур был не столько удивлен, сколько встревожен тем, как отчаянно ему хотелось, чтобы она оказалась нетронутой. Невинность девушки не должна иметь для него никакого значения. Но имела. И очень большое.

Мэлди в изумлении взирала на него, будучи не в силах поверить, что он оказался настолько дурно воспитан, чтобы задавать подобные вопросы. Многие мужчины считали, что бедные девушки не обладают добродетелью, и были искренне озадачены, обнаружив у неё это качество. Но она не подозревала, что и Балфур придерживается того же оскорбительного мнения.

Затем Мэлди глубоко вздохнула и прислушалась к своим ощущениям. Открываться навстречу чувствам этого мужчины опасно. Меньше всего ей хотелось обнаружить, что Балфур Мюррей, подобно многим другим мужчинам до него, полагал: раз Мэлди бедна - значит, она шлюха. Но всё же, по причинам, о которых она предпочла не задумываться, девушка хотела знать, почему он задал ей столь грубый вопрос.

Поначалу ей было сложно пробиться сквозь его ослепительную страсть, немедленно пробудившую в ней ответное желание. Но Мэлди заставила себя заглянуть глубже и ощутила умиротворяющее чувство облегчения, охватившее её. В его сердце не было презрения. Девушка была уверена, что он не собирался оскорблять её или, что было бы еще хуже, не считал, будто она относится к тому типу женщин, которых не оскорбил бы намек, содержащийся в его словах. Что действительно её удивило, так это то, что его вопрос, по всей видимости, был вызван злостью, страхом и невольным любопытством. Вот что волновало Балфура, и Мэлди это почувствовала. Словно её ответ был ему глубоко небезразличен, и он страстно желал, чтобы девушка ответила «да», но она не могла понять почему.

- Разумеется, безуспешно, - отрезала Мэлди, от сдерживаемого гнева её голос прозвучал резко. – Как вам хорошо известно, я никогда не жила в довольстве и благополучии, коими вы наслаждались всю свою жизнь. Я выросла в жестоком мире. Да, некоторые мужчины, видимо, полагают: раз девушка бедна, то она должна быть счастлива за пару жалких монет ублажить тех, кто считает себя намного выше её по положению. – Мэлди заметила, что он слегка поморщился, и почувствовала удовлетворение от того, что упрек, видимо, достиг цели. – В любом случае я бы предпочла научиться драться, чем просто мило улыбаться, строя из себя шлюху.

- Я не хотел тебя оскорбить, - вымолвил Балфур.

- Может, и не хотели, но оскорбили.

Он взял девушку за руку, не обращая внимания на то, как напряглось ее тело, и прикоснулся легким поцелуем к её пальчикам.

- В таком случае, я искренне и от всей души молю тебя о прощении.

- Если это так, то вы больше не будете пытаться приударить за мной.

- О нет, - Балфур ухмыльнулся и подмигнул ей, - конечно, буду.

Когда он притянул Мэлди в свои объятия, та задохнулась от ярости и потрясения.

- Вы только что смиренно просили меня простить вас за нанесенную мне обиду, а теперь, очевидно, снова пытаетесь оскорбить меня!

- Нет, я лишь хочу тебя поцеловать.

Балфур сознавал, что переступает все границы, к которым его как благородного человека учили относиться с уважением. Мэлди, может, и умудрена житейским опытом, но во всех прочих отношениях она невинна, и ей, очевидно, пришлось отчаянно сражаться, чтобы оставаться таковой. Обычай требовал, чтобы он относился к ней с величайшим почтением. А вместо этого все его мысли сосредоточились на том, как украсть поцелуй... только бы она не стала громко протестовать и яростно сопротивляться. Несомненно, это было ошибкой с его стороны, подобным способом наверняка не добиться расположения такой девушки, как Мэлди Киркэлди, которая ловко и с завидным постоянством ускользала от него, но в то же время Балфур понимал, что противостоять соблазну выше его сил. Она прекрасна, она рядом, и он так страстно желал её поцеловать. Желал с тех самых пор, как впервые увидел. Балфуру оставалось лишь надеяться, что за свою страсть ему не придется расплачиваться слишком дорогой ценой.

- Вы заходите слишком далеко, сэр Мюррей, - выдавила из себя Мэлди, толкнув его в грудь.

Девушка выругалась про себя. Она хотела казаться оскорбленной и разгневанной, говорить с ним резко, холодно и непреклонно. Но вместо этого голос Мэлди прозвучал тихо, неуверенно и с легкой хрипотцой. Её упрёк вышел неубедительным даже для нее самой, так же как и попытка оттолкнуть Балфура. Чутье подсказывало девушке, что выкажи она хоть какое-то мало-мальски серьезное сопротивление, Балфур отнесся бы к этому уважительно, но ей никак не удавалось собраться с силами, чтобы изобразить это самое сопротивление. В действительности Мэлди хотелось вовсе не оттолкнуть его широкую грудь, а лишь провести руками по мягкой шерстяной рубахе, облегающей его тело, и ощутить силу, что скрывалась под одеждой. Девушке была отвратительна собственная слабость, но поневоле приходилось признать, что ей хотелось, чтобы он её поцеловал. И хотелось целовать его в ответ.

Крепко обнимая Мэлди одной рукой, Балфур сжал маленький подбородок большим и указательным пальцами и нежно повернул ее лицо к себе. Мэлди дрожала, словно натянутая струна, но даже сама не была полностью уверена, в какой степени ее реакция вызвана сопротивлением, а в какой – предвкушением. Когда Балфур наклонил голову, внимательно разглядывая Мэлди из-под полуопущенных ресниц, она в последний раз попыталась взять себя в руки, но безуспешно. Вместо того чтобы придумать и немедленно озвучить решительный отказ, Мэлди могла думать лишь о том, как жарок взгляд его темных глаз, как длинны и густы ресницы, как чувственно очерчен рот.