У лорда неприятности

— Мистер Т. Харрис? Я Фредерика Пелем. Прошу прощения, что так поздно, но я заблудилась. Пришлось спрашивать дорогу.

Женщина обращалась к Темплу, но смотрела при этом на его лошадь.

— Я не слишком опоздала, нет? Эээ… место еще… не занято?

Она закусила зубками нижнюю губу, явно волнуясь и даже тревожась. Гарри удивился — почему такая привлекательная женщина так отчаянно рвется замуж? У нее нет бородавок, нет никаких физических недостатков, и, судя по голосу, она образованна и говорит весьма обходительно.

Темпл откашлялся и посмотрел на хозяина. Секретарь явно был в замешательстве.

— Эээ…

— Нет, вы не опоздали, — произнес Гарри, от души наслаждаясь вниманием этих темных бархатных глаз, повернувшихся к нему. — Мистер Харрис — мой секретарь. А жену ищу я.

— О, понятно, — отозвалась претендентка и посмотрела на него с таким же любопытством, с каким изучал ее он. Вроде бы она не нашла в Гарри ничего отталкивающего, разве что не поняла, почему он так дурно воспитан — до сих пор не спешился. Он мысленно проклял свое неумение знакомиться и решил, что это собеседование должно пройти очень быстро.

— Мы уже собирались вернуться домой, но если вы не против ответить на несколько вопросов прямо здесь, я уверен, что мы сможем быстро все решить. Вы сказали, ваша фамилия Пелем?

Она как-то странно вздрогнула, но тут же вздернула подбородок и посмотрела Гарри прямо в глаза.

— Да, сэр. Фредерика Пелем, но мои друзья называют меня Плам.

Гарри вскинул брови:

— Плам?

— От «Пелем». Это такое прозвище. Отец называл меня Плам. Мой отец — сэр Фредерик Пелем, из Ноттингема.

Наверняка дочь разорившегося баронета.

— Вы любите читать, мисс Пелем?

Кажется, вопрос ее поразил, но она очень быстро оправилась, только щеки порозовели.

— Когда есть такая возможность.

— А. Хорошо. У меня большая библиотека. — Гарри продолжал смотреть на нее, пытаясь отделить похотливые требования тела от куда более житейских мыслей.

— Правда? — вежливо спросила Плам и протянула руку, чтобы потрепать Тора по длинной морде. Гарри выхватил из-под колен поводья, готовый осадить жеребца, если тот попытается ее укусить, но, к его огромному удивлению, этот легковозбудимый конь не только позволил ей погладить себя по ушам, но еще и ткнулся носом в ее ладонь, выпрашивая угощение. Плам засмеялась негромким гортанным смехом, показавшимся Гарри исключительно чувственным. Этот смех словно ласкал его кожу, и Гарри невольно представил себе эту претендентку в постели, окутанную облаком блестящих черных волос и сладострастно смеющуюся.

— Вы ему понравились, — произнес Гарри, все же сумев вернуться в настоящее.

— Наверное, он понимает, что я люблю лошадей. Он очень красивый. Как его зовут?

— Тор. Вы ездите верхом?

В ее взгляде промелькнула тоска. Она в последний раз потрепала Тора по морде и мягко оттолкнула его голову.

— Я очень люблю верховую езду, но у меня давным-давно не было такой возможности.

Дочь совершенно обнищавшего баронета, заключил Гарри. Но приданое не являлось обязательным условием. Пока эта Плам отвечала буквально всем его ожиданиям, оставалось только одно.

— Эээ… а как вы относитесь к детям?

— О, я их просто обожаю, — ответила она, и глаза ее засияли, а их полночная глубина стала нежной и неотразимой.

Гарри просто не мог ей не поверить — истина светилась в глубине этих темных глаз; как будто солнечный свет играл на неподвижной поверхности пруда. Он облегченно вздохнул, а потом махнул рукой в сторону Темпла.

— То, что нужно. Не вижу причин для отказа. Я должен… эээ… вернуться домой. Сведения о себе отдадите Темплу. Вы не будете возражать, если мы обвенчаемся послезавтра?

Плам даже глазом не моргнула.

— Никаких возражений, кроме одного. Я еще ни о чем не спросила вас, сэр.

Гарри удивленно заморгал. Она собирается расспрашивать его? Этого не сделала ни одна из откликнувшихся женщин. С ней восхитительно приятно иметь дело! И Гарри с чувством теплого удовлетворения подумал, что не так-то просто предугадать поступки Плам.

— А. Да. Разумеется. Вы хотите узнать и обо мне.

— Да, сэр, хочу, — отозвалась она, еще выше вздернув подбородок.

Гарри ужасно нравился этот подбородок. Он мысленно поаплодировал силе ее духа и уже с удовольствием думал об их совместном будущем, быстро перечисляя о себе самое главное:

— Меня зовут Гарри… Хавершем. Я живу в Рейвинге, по направлению к северной косе. Знаете, где это?

Она покачала головой.

— Понятно. Это… эээ… в общем, это не важно. Мне сорок пять лет… — Гарри замолчал и прищурился, внимательно всмотревшись в ее лицо. — Если вас не обидит мой вопрос — а сколько лет вам?

— Я… мне… — Плам на мгновение пришла в замешательство, но ее очаровательный подбородок тут же снова взлетел вверх. — Мне сорок, сэр.

Вот теперь Гарри довольно улыбнулся. Право же, Плам подходит ему просто идеально! Умная, любит детей, не слишком молоденькая, и, Бог свидетель, он ее хочет, причем весьма основательно. Всякий раз, как она вздергивает подбородок, ему хочется ее поцеловать.

— Превосходно. Итак, мне сорок пять, здоровье у меня неплохое, имеются средства для комфортабельной жизни и нет никаких неумеренных пороков. Еще вопросы имеются? Нет? Прекрасно. Темпл останется, чтобы записать ваши данные, и завтра же получит специальную лицензию, чтобы послезавтра мы смогли обвенчаться. — Он вежливо приложил рукоятку кнута к шляпе в знак прощания и уже едва не отъехал, как вдруг ему в голову пришел последний вопрос. — Гм… из какой вы деревни?

Вокруг глаз Плам появились едва заметные морщинки, она на мгновение замялась.

— Из Рэмс-Боттома, сэр.

Гарри кинул взгляд на ее заляпанный грязью подол и изумился:

— И вы прошли пешком восемь миль?

Подбородок опять взлетел вверх. Гарри улыбнулся, более чем довольный собственным выбором. Эта женщина не наскучит ему через несколько дней, как непременно случилось бы с остальными.

— Да, прошла. Я нахожу пешие прогулки очень полезными для фигуры.

— Оно так, но шестнадцать миль вдень — это больше, чем нужно даже для человека в вашей… — он позволил себе приласкать взглядом изгибы ее фигуры, совсем быстро, чтобы это не показалось ей оскорбительным, но достаточно, чтобы леди поняла: он считает ее привлекательной, — физической форме. Темпл?

— Да, сэр. Я позабочусь, чтобы мисс Пелем доставили домой.

Гарри ослепительно улыбнулся ей, пожелал хорошего дня и вонзил шпоры в бока Тора. Он скакал домой, посвистывая, с улыбкой на губах, удовлетворением в сердце и пульсацией в бриджах, обещавшей ему очень счастливое будущее.

Плам вошла в свой темный дом сразу после того, как наемный экипаж загрохотал, удаляясь прочь. События дня ее здорово оглушили. Она помолвлена! С очень привлекательным джентльменом, которого видела всего каких-то пять минут, у которого вокруг глаз морщинки от смеха, а надо лбом торчит непокорный завиток рыжеватых волос. С мужчиной, у которого либо что-то с ногами, и эта немощь не дала ему спешиться, либо… Зажигая свечи в маленькой комнатке, Плам хихикнула. Однажды они с Чарлзом пили чай в домике ее старой няни, и в конце визита он очень не хотел уходить, а позже рассказал, что вспоминал их последние супружеские забавы, и поэтому ему пришлось просидеть лишних несколько минут, чтобы взять себя в руки.

— Если мистер Хавершем попал из-за меня в такое же положение, — сказала Плам кошке Мапл, разжигая огонь и собираясь разогреть картофельный суп, оставшийся со вчерашнего дня, — я буду очень, просто очень рада, потому что это доказывает, что он интересуется упражнениями в спальне. Господь свидетель, что я тоже.

— И я, хотя ты и не позволила мне прочитать твою книгу, — раздался голос за ее спиной.

Плам вскрикнула, уронила поварешку, схватилась за сердце и резко повернулась.

На полу в темном углу сидела Том, перед ней стояла миска с молоком.

— А если подумать, то это очень глупо, потому что откуда же мне узнать про удовольствие от таких упражнений, если ты не позволяешь мне про них читать?