Благородство и страсть

Грейс повернулась к другому мужчине:

– И моего отца, графа Уиндхерста.

То, что услышал Мэтью, настолько поразило его, что в первые несколько мгновений он не мог выговорить ни слова. Сегодня был день самых разнообразных сюрпризов, и последний из них оказался более чем удивительным.

– Ваше сиятельство. Милорд, – наконец выговорил Мэтью и слегка склонил голову.

– Как вы себя чувствуете, лорд Шин? – Герцог хлопнул Мэтью по спине и широко улыбнулся. – Я не имею в виду вашу мнимую душевную болезнь. С этим все понятно. Умение мыслить здраво и отличное владение собой вы только что нам продемонстрировали. Но если вас что-то беспокоит, доктора могут осмотреть вас.

Доктора? Нет, ему не нужны доктора. Ему нужна только Грейс. Но она прижалась к отцу, который снова заключил ее в объятия. А к нему лишь слегка притронулась… Почему, черт возьми? Ведь он рядом и свободен.

– Грейс? – позвал ее Мэтью.

Герцог Кермонд перехватил взгляд маркиза и сказал:

– Леди Грейс не может здесь долее задерживаться. Ее имя ни в коем случае не должно быть замешано в скандал.

Кровь бросилась Мэтью в лицо. Как это все понимать? Мысли вихрем проносились в его голове. У него вдруг возникло ощущение, что вот в эту самую минуту он теряет Грейс навсегда.

– Прощайте, лорд Шин, – внезапно охрипшим голосом проговорила Грейс.

«Прощайте»? Что за ерунда?

– Господи, Грейс! Ты не можешь уйти! Так уйти!

Она обернулась и бросила на Мэтью печальный взгляд:

– Но я должна. Я добилась того, чтобы вас освободили, милорд, и чтобы справедливость одержала верх. Теперь все закончилось. Будьте счастливы.

– Нет, Грейс! – Он быстро подошел к ней. – Подожди! Что ты делаешь?

Она окинула его печальным, взглядом:

– Я вернула вас в ваш мир. Но этот мир никогда не станет моим.

– О чем ты говоришь? Мне не нужна свобода, если мы не будем вместе. – В его взгляде без труда угадывалось удивление, разочарование и непонимание.

Герцог Кермонд положил руку Мэтью на плечо.

– Сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений. Его величество ждет.

Глаза Грейс затуманились от слез, она дрожала так, словно у нее был жар. Отец с беспокойством заглянул ей в лицо и вытер слезы на ее щеках.

– Ты переволновалась, дорогая девочка. Френсис был прав, тебе не стоило туда идти.

– Но ты же понимаешь, я должна была… – пробормотала она сдавленным голосом.

– Грейс, подожди! – За ее спиной вдруг снова раздался голос Мэтью. – Я не задержу тебя надолго. Всего лишь одно слово.

Она была вынуждена остановиться и обернуться. Мэтью стоял перед ней с потерянным видом. Их взгляды встретились. Кашлянув, граф Уиндхерст отошел в сторону. Теперь за окнами было совсем темно, но в свете фонарей Грейс отчетливо видела выражение лица Мэтью. За четыре месяца он сильно изменился, волосы доставали ему уже до плеч, щеки ввалились, под большими красивыми глазами пролегли глубокие тени.

– Лорд Шин… – заговорила Грейс, снова отворачиваясь в сторону.

– Черт возьми, Грейс, тебе хорошо известно мое имя, – прорычал маркиз, бросив взгляд на стоящего поодаль графа Уиндхерста.

– Я подожду в карете, – сказал отец Грейс.

– Но в этом разговоре нет никакого смысла, – слабо запротестовала Грейс.

– Нам просто необходимо кое-что обсудить. И лучше это сделать прямо сейчас, – мрачно проговорил Мэтью и, взяв Грейс за руку, увел ее за дом, подальше от посторонних глаз.

Теперь они стояли около веранды, и желтый свет фонарей заливал их лица. Мэтью нетерпеливо переступал с ноги на ногу.

– Что, черт возьми, все это значит?

Она отшатнулась, как будто он ударил ее.

– У тебя совсем мало времени, тебе нужно идти с герцогом Кермондом. Король желает видеть тебя.

– К черту короля! Почему ты убегаешь от меня?

– Мой отец…

– Он тоже может подождать. – Мэтью порывисто обнял Грейс и привлек к себе. – Грейс, разве ты не рада видеть меня?

– Конечно же, рада, – пробормотала она быстро, прежде чем успела подумать. И на какую-то долю секунды прикоснулась головой к его груди. Его сердце стучало оглушительно. Грейс вдруг очень захотелось его объятий и поцелуев, воспоминания нахлынули на нее с новой силой.

Но она не должна быть слабой.

– Мне нужно идти, Мэтью. – Она попыталась придать своему голосу уверенность и твердость, но вместо этого с ее губ срывался лишь шепот.

– Господи, Грейс, прошла уже целая вечность с тех пор, как ты ушла. Дай мне хотя бы обнять тебя. – Его голос дрожал от желания, вызывая ответную волну чувств у Грейс.

– Я… не могу, – тихо сказала она и быстро облизнула пересохшие губы.

Его руки опустились, во взгляде скользнула легкая насмешка.

– Но может быть, ты хотя бы снимешь маску? Позволь мне увидеть твое лицо.

– Тут кругом слуги, – хрипло проговорила Грейс. Если она снимет маску, то Мэтью увидит, что она плачет.

– Что ж, как тебе будет угодно. – Немного помолчав, он снова улыбнулся своей мягкой теплой улыбкой, которая всегда вызывала у Грейс странную слабость в коленях. Потом Мэтью взял ее за руку, и Грейс не стала сопротивляться – ведь он прикасался к ней в последний раз. – И я все-таки сделаю то, что мне очень хочется, хотя обстановка не слишком подходящая. Не так я себе это представлял. Но боюсь, другого шанса у меня просто не будет.

– О чем ты говоришь? О каком шансе?

К ужасу Грейс, Мэтью вдруг опустился перед ней на колени, продолжая держать ее руку в своих ладонях.

– Грейс Паджет, я прошу тебя стать моей женой.

Грейс готова была зарыдать. Она больше всего на свете хотела этого, но не могла принять его предложение.

«О, Мэтью, Мэтью, зачем ты это говоришь?» Сделав еще шаг назад, она быстро отошла в сторону.

– Я не могу выйти за тебя замуж, Мэтью. – Грейс сжала перед собой руки. – Это будет несправедливо.

Он нахмурился:

– Ты считаешь, что я сумасшедший? Да? Поэтому отказываешь мне?

– Нет, что ты! Об этом я даже не думала. К тому же мне-то ведь, как никому, хорошо известно, что ты абсолютно здоров.

Качнувшись, он встал с коленей. Сейчас Мэтью выглядел еще более худым, чем в тот день, когда она впервые увидела его. Ему нужно было прежде всего отдохнуть, прийти в себя и переосмыслить все, что с ним случилось. Мэтью должен был найти для себя точку опоры в этой жизни, а не цепляться за бывшую любовницу, отношения с которой казались ему такими важными лишь потому, что он находился в затруднительном положении, когда все воспринимается в преувеличенном виде.

Он приблизился к ней, и Грейс протянула руку, чтобы погладить его по щеке. Но Мэтью вдруг отдернул голову так, словно ему дали пощечину. Выражение его лица мгновенно сделалось высокомерным.

– Но ты сказала, что любишь меня. Ты солгала? – надтреснутым голосом проговорил он. – Твои чувства переменились? Господи, а я вот по-прежнему люблю тебя. И всегда буду.

– Прекрати! Прекрати это немедленно! – почти грубо выкрикнула Грейс. Ну почему он так мучает ее? Разве он не видит, что у них нет будущего? Да, отец и дядя Френсис были правы – ей не стоило приезжать сюда. Она поступила эгоистично – думала только о своих чувствах и желаниях.

– Ты любишь меня, Грейс? – спросил ее Мэтью с той прямотой, которая всегда так волновала ее и порой повергала в замешательство.

Грейс быстро обхватила себя руками, чтобы унять дрожь в теле. Она знала, что рано или поздно это случится, они расстанутся. Но действительность оказалась гораздо страшнее, чем Грейс могла себе представить.

– Грейс? – Он ждал ее ответа. И она должна была ответить ему так же честно и прямо.

– Да, я люблю тебя. – Возможно, с ее стороны было неразумно делать такое признание, но по-другому поступить она не могла.

– Тогда в чем же дело?

Из-за угла дома неожиданно вышел герцог Кермонд и, увидев Грейс с Мэтью, остановился.

– Шин, мы не можем больше медлить. Ну будьте же благоразумны!

Продолжая смотреть Грейс в лицо, Мэтью сказал: