Цена молчания (ЛП)

Джоксер еще больше выпрямился и вскинул подбородок.

- Я выполню любое, Завоеватель.

- Завтра твоей единственной задачей будет – защищать Леопарда.

Энтузиазм капитана явно приутих.

- Как прикажете, Завоеватель. Но, вы же будете там. Я не думаю…

- Нет. Она не пойдет со мной.

Мужчина недоуменно нахмурился.

- Это может быть трудно. Она уверена, что будет сражаться на вашей стороне.

- Тем больше причин для того, чтобы ты сделал это. Я не могу позволить себе отвлекаться завтра, волнуясь, в порядке ли она. Пусть даже тебе придется оглушить ее, чтобы удержать здесь до моего возвращения. А если все пойдет не так, сохрани нас от этого Афина…

Капитан покачал головой.

- Завоеватель, я не оставлю вас позади.

- Оставишь. Мое последнее распоряжение состоит в том, чтобы увести ее так далеко от Рима, как это возможно. Если завтра я не вернусь, я знаю – ты, единственный из всех моих гвардейцев, сделаешь это для меня.

Джоксер смотрел на нее, разрываясь на части. Наконец, он опустил глаза.

- Как прикажете, Завоеватель. Как всегда.

Зена похлопала его по плечу.

- Я буду ждать тебя у палатки завтра перед рассветом.

Капитан кивнул и вскинул руку в приветствии.

Один есть.

Леопард мерила шагами палатку, остановившись, как только Зена вошла. Завоеватель сняла наголенники и кирасу, бросив части доспехов рядом с рабом.

- Ты собираешься снимать свою броню?

- Зависит от того, когда мы выступаем.

Волна вины захлестнула воина. Она хотела сказать что-нибудь, но знала, что гладиатор будет спорить или сотворит нечто безрассудное.

- На рассвете. – Она самостоятельно боролась с узлами щитков, прикрывающих предплечья, не оборачиваясь из опасения, что Леопард опознает ложь.

Секунды текли мимо, заставляя Зену все больше волноваться.

- Я ее оставлю, – решила Леопард. – Не хочу замедлять тебя. Ты ела?

- Да. – Она все еще не оборачивалась.

- Нет, не ела. Капитан принес нам овсянку.

Зена оглянулась на раба.

- Что заставляет тебя думать, будто я солгала?

Гладиатор вздохнула.

- Я отсюда вижу, как твой пупок трется о позвоночник. Поешь. Это хороший скучный армейский паек.

Леопард всучила Завоевателю миску, отошла со своей порцией к другой стороне тента и набросилась на еду со ставшим уже привычным пылом.

Зена некоторое время размазывала овсянку по миске. Потом, наконец, решилась и съела одну ложку. Когда ее желудок не сжался, воин уничтожила вторую ложку с уже большей уверенностью.

- Так, насчет этого Брута… Что точно ты делала для него?

Леопард замерла на середине укуса. Осторожно ответила.

- Я тебе говорила. Я развлекала его историями, давала советы, когда он нуждался в этом.

- Он никогда не брал тебя в постель?

Гладиатор пригвоздила ее ледяным взглядом.

- Я не трахала его, если ты это хочешь знать.

Воина нахмурилась.

- Я не о том. Он просто, казалось... защищал тебя.

Леопард хмыкнула и уничтожила очередную ложку овсянки.

- Так защищал, что продал меня.

Так, эта рана еще не зажила. Зена кивнула.

- Он совершил ошибку. Возможно, он понимает это. Ты сама говорила, что Цезарь лгал ему.

- Он мог поверить мне. Я никогда не говорила ему ничего, кроме правды.

Воин вздохнула.

- Иногда правда менее убедительна, чем ложь. – Она попыталась представить себе более молодую версию светловолосой женщины – доверчивую, энергичную и решительную. Если Леопард сохранила столь много из этого после четырех лет рабства, Завоеватель едва могла себе вообразить, сколько неприятностей она принесла своему первому хозяину.

- Чего смешного? – Проворчала Леопард.

- Ничего, – пробормотала Зена, пытаясь стереть с губ нечаянную улыбку. – Он просто не понимал тебя. Смотри, сколько времени потребовалось мне, для этого.

- Ты понимаешь меня? – Вызов сверкнул в ее усмешке.

- Ну, не полностью, но... Да, я думаю, что довольно хорошо разобралась в том, что происходит в голове неукротимого Леопарда.

- И о чем я сейчас думаю?

Зена усмехнулась.

- Ты думаешь, "эта высокомерная женщина ничего обо мне не знает".

Гладиатор нахмурилась.

- Слишком просто. О чем я думала, когда ты меня поцеловала?

Усмешка примерзла к лицу Завоевателя. О чем раб думала? Боги, она даже не знала, о чем сама думала. Зена вызвала в памяти абсолютную неподвижность того момента.

- Ты думала... "Как далеко она готова зайти? Если бы я сейчас не окостенела от страха, могла ли я действительно наслаждаться этим?"

Ухмылка гладиатора исчезла, жар залил ее щеки, дошел до лба, жилка на виске начала лихорадочно пульсировать. Ее пустая миска и ложка загремели на коврик, женщина вскочила на ноги и вслепую кинулась к откидной створке палатки.

- Габриель, постой! – Зена поймала Леопарда за руку, разворачивая ее к себе. Она не была готова к последовавшему за этим удару. Второй раз за день гладиатор заставила ее видеть звезды. Но воин не отпустила руку.

- Ты наслаждаешься этим? Захватывая то, что не дается свободно? – Голос раба был лишь чуть громче шепота.

У Зены перехватило дыхание.

- Габриель... Я не хотела причинять тебе боль, ни тогда, ни сейчас. Я только хотела увидеть его реакцию. Я не думала, что ты... – Что? Так ужасно отреагирует? Раб, которая нервничала, даже просто разделяя с ней постель? – Я не думала.

Они стояли так, глаза в глаза, сердитые напротив извиняющихся. Наконец, Леопард высвободила свою руку, хотя глаза ее все еще блестели.

- И ты называешь меня глупой.

- Ты права. Это была глупость, я должна была сначала подумать... – Слова лились свободным потоком. Странные слова, которые Завоеватель никогда не сможет произнести. Зену это не волновало. – Я понятия не имею, о чем ты думала. Вероятно, что-то вроде: "когда вечером мы останемся наедине с этой бесчувственной сукой, я поколочу ее".

- Это точно. – Но слова Зены, казалось, притушили огонь, сжигавший гладиатора. Спустя секунду Леопард повернулась и подошла к седельным сумкам, брошенным рядом с кроватью. Она вернулась с бальзамом, которым тут же смазала все еще пульсирующую щеку воина. – Я бы занялась и второй стороной, но у тебя там уже фингал.

Зена уже успела забыть. И никто не сказал ей об этом.

- Все прекрасно. Спасибо.

Мазь была убрана на место, и раб собрала миски – обе пустые. Завоеватель перебралась на кровать, ее сердце все еще гулко стучало в груди. Боги, какой задницей она могла быть. А завтра…

- Габриель…

- Я знаю. Эта кровать слишком маленькая. – Она посмотрела на узкую койку, бывшую едва ли шире плеч Завоевателя. – Я устроила здесь постель для себя. – Застенчиво. – Для нас, если ты хочешь.

Их первая частная ночь, начиная со Скупи. Одна только мысль об этом заставила ее кожу гореть, жаждая прикосновений. Зена закрыла глаза, оттолкнув эту мысль прочь.

- Не в этом дело. Я только должна сказать тебе – и тебе это не понравится – я думаю, будет лучше, если ты... если ты... – «Останешься здесь, пока я буду сражаться. Я не могу вынести мысль о том, что с тобой что-нибудь может случиться». Глубокий вздох. – Если ты останешься прикованной этой ночью. На случай, если кто-то войдет.

Светлые брови обеспокоенно сошлись вместе.

- Ты кого-то ждешь?

Зена подобрала кандалы.

- Брут может решиться на ночную вылазку. Или мне может понадобиться сделать какие-то изменения в последний момент.

Гладиатор протянула запястья – акт доверия – хотя в ее глазах и стояли вопросы. Завоеватель указала на центр палатки и, когда Леопард перемесилась, приковала ее к деревянному столбу, удерживающему полог. Затем она подтащила импровизированную постель к столбу, отказываясь встречаться глазами с тревожным взглядом гладиатора, погасила свечи и легла в кровать. Цепи слегка звякнули, когда Леопард устраивалась на своей постели, затем наступила тишина. Обычные звуки лагеря окутывали их – шепот, храп, прикосновение точильного кольца к лезвию. На стенах палатки танцевали отблески множества походных костров – слишком яркие, чтобы можно было сразу уснуть.