Леди - обольстительница

Гвен расправила плечи, горделиво вскинув голову.

– Алекс, – произнесла она, и он протянул к ней руку, как будто хотел погладить ее по щеке, – признайся, это ты заставил моих женихов отказаться от меня?

Его рука замерла в воздухе, так и не коснувшись ее лица. Ему не нужно было отвечать, подергивание лицевой мышцы на его подбородке было красноречивее слов. Алекс стиснул зубы. Судя по всему, ему было неприятно слышать правду из ее уст. Бесстрастность Алекса оказалась напускной.

Гвен резко повернулась, собираясь уйти, однако Алекс схватил ее за локоть.

– В твои отношения с Пеннингтоном я не вмешивался, – заявил он. – Я понятия не имею, что с ним случилось. Ничто не предвещало разрыва ни в его биографии, ни в его ситуации, ни…

– «В его биографии»? – задохнувшись от негодования, вскричала Гвен. – Алекс, ты что, следил за моими женихами, наводил о них справки? Собирал информацию? Так, словно… словно они были твоими конкурентами в бизнесе…

Алекс отпустил ее локоть.

– Я обещал твоему брату присмотреть за тобой. Я делал это в память о нем.

Гвен рассмеялась. В ее голосе звучали нотки горечи и недоверия.

– Ну да, конечно! Ты следил за моими мужчинами потому, что…

– Я не следил за ними! Я нанимал частных детективов. Пеннингтон показался мне приемлемой кандидатурой на роль твоего жениха. Во всяком случае, сначала. А Трент – нет. Вот я и вмешался.

– Вмешался… – качая головой, повторила Гвен. – А почему ты не пришел ко мне и не поделился со мной своими сомнениями? Что такого неприемлемого было, на твой взгляд, в Тренте?

– Сифилис, – коротко ответил Алекс. – Надеюсь, ты не считаешь это пустяком.

– Но почему ты не поговорил со мной? Почему не рассказал мне правду о Тренте?

– Я не мог. Я не был уверен, что…

– Что я тебе поверю? Что проявлю благоразумие? Что моя низкая самооценка не заставит меня принести в жертву свое здоровье в обмен на титул? – Гвен усмехнулась: – О Боже, оказывается, ты считаешь меня круглой дурой!

– Но разве я в этом виноват? То, каких женихов ты себе выбирала, заставило меня усомниться в размере твоего интеллекта.

Гвен вскипела от злости.

– Да, я действительно дура! Если бы я была умной, то никогда не согласилась бы выйти замуж за человека, который многие годы манипулировал мной и расстраивал мои свадьбы! Какую цель ты при этом преследовал? Может быть, у тебя возникли финансовые трудности и ты хотел поправить свои дела за мой счет? Тебе не нужно ради этого приносить себя в жертву, Алекс! Не надо жениться на мне, я тебе и так дам денег взаймы, ведь ты был лучшим другом моего брата.

Алекс безучастно смотрел на нее, как будто она была для него чужим человеком.

– Уверяю тебя, Гвен, мне не нужна финансовая помощь. В отличие от многих я избегаю рискованных операций.

– О да, ты умеешь быть осторожным! Интересно, как тебе удалось заставить Трента отказаться от брака со мной? Ты использовал угрозы, шантаж?

– Он не хотел, чтобы кое-какая информация о нем стала достоянием общественности. Я обещал сохранить ее в тайне, но за это потребовал оказать мне одну услугу.

– Значит, ты прибег к шантажу, – прошептала Гвен и прикрыла рот рукой, сдерживая нервный, истерический смешок. – Ты представить себе не можешь, как я мучилась, когда Трент бросил меня, как я сомневалась в себе! А потом… когда это снова произошло… о, я была так уверена в Пеннингтоне!

Алекс схватил ее за плечи, и ей на мгновение показалось, что он сейчас начнет трясти ее. Пальцы Алекса впились в ее предплечья с такой силой, как будто он хотел оставить на ее теле свою отметину.

– Гвен, клянусь всем, что дорого мне на этом свете – сестрами, племянницами, Ричардом, тобой, – я не имею никакого отношения к твоему разрыву с виконтом!

Гвен не знала, верить ли ему. Теперь ей казалась странной даже мысль о том, что всего несколько минут назад ей больше всего на свете хотелось выйти замуж за Алекса Рамзи, стать его женой и прожить с ним до конца своих дней.

– Я верю тебе, – медленно произнесла она и попыталась высвободиться из его рук.

Теперь выражение лица Алекса пугало ее. Он угрюмо смотрел на нее сквозь полуопущенные ресницы, стиснув зубы, и казался отрешенным от всего мира.

– Что это меняет? – процедил он.

Гвен поняла, о чем он спрашивает. Алекс хотел знать, отменяется ли их свадьба. Сердце Гвен сжалось от боли, в душе зашевелился страх. «Улыбнись мне, Алекс, – мысленно попросила она. – Скажи, что любишь меня».

Но Гвен тут же одернула себя. Почему она постоянно совершала одну и ту же ошибку? Зачем обманывала себя? Гвен хотела, чтобы Алекс солгал ей, как лгали другие мужчины, чтобы он сладкими речами развеял ее сомнения.

– Ты явишься завтра утром на церемонию бракосочетания? – холодно спросила она.

Это был чужой голос, голос женщины, которая не знала, что такое слезы.

– Да, – ответил Алекс, – я не нарушаю своих обещаний.

Теперь уже речь шла не о любви, а о долге.

– Да, ты никогда не нарушал своего слова, но все когда-нибудь происходит в первый раз, Алекс. Подумай, может быть, тебе захочется испытать новизну ощущений.

– Гвен, клянусь, как перед Богом: завтра я буду ждать тебя у алтаря.

– Ну хорошо, поживем – увидим.

Гвен надела маску и, повернувшись, зашагала прочь. На этот раз Алекс не остановил ее.

Глава 16

На следующее утро, сидя в библиотеке брата, Алекс думал о том, как было бы хорошо, если бы Гвен не приехала сегодня на церемонию бракосочетания. Хорошо и для нее, и для него. Хотя он не сомневался, что из него вышел бы отличный муж. Если бы Гвен дала ему шанс, он любил бы ее преданно и верно и заботился о ней лучше, чем те бесхребетные мерзавцы, которые танцевали с ней на натертом паркете бальных залов или заглядывали ей в глаза на улицах Лондона. Алекс знал, что не сожалел бы ни о чем, если бы женился на Гвен. Свобода больше не казалась ему безусловной ценностью. Странствуя по миру, он теперь смотрел бы на новые места глазами Гвен, тоскуя по ней.

Его сестры, держа мужей под руку, болтали с леди Уэстон. На полу играли их дети. Джерард строгим тоном разговаривал о чем-то с согбенным священником. Все ждали невесту. А Алекс надеялся, что она не приедет… Гвен считала Алекса лжецом и предателем. Она явится сюда только в том случае, если все-таки примет решение смириться с тем, что ее мужем станет человек, который недостоин ее. Эта мысль угнетала Алекса. Конечно, он не считал себя предателем, но это ничего не меняло. Он хотел, чтобы Гвен высоко ценила себя. Ему не нужна была жена с заниженной самооценкой.

Если в нем осталась хоть капля чести, он должен был сказать Гвен, чтобы она послала его к черту. И если в нем еще жил инстинкт самосохранения, ему следовало расстроить эту свадьбу. Алекс уверился, что не получится ничего хорошего из брака с женщиной, которая не уважает себя. Алекс, конечно же, любил бы ее всей душой. Но он хорошо знал свои недостатки – нетерпеливость, упрямство, резкость, скоропалительность суждений. Если Гвен не будет постоянно призывать его к ответу, требовать от него полной самоотдачи, максимальных усилий быть хорошим мужем, то его пороки вскоре возьмут верх над ним и это приведет к катастрофе.

Порядочный человек на его месте отвел бы Гвен в сторону и поговорил бы с ней начистоту, предостерег бы ее от опрометчивого шага.

«К черту порядочных людей! – вдруг с ожесточением подумал Алекс. – Им, конечно, сочувствуешь, когда они терпят поражение, но я не намерен проигрывать. Моя цель – победа».

Дверь распахнулась, и в библиотеку вошли трое Эльма и Генри Бичем вели под руки Гвен Модсли, свою подопечную. Она была одета в простое повседневное белое платье. На ее плечи была накинута легкая белая шаль с бахромой, в левой руке она держала букет из розовых роз. Встретившись глазами с Алексом, Гвен тут же перевела их на священника, который поспешно встал за небольшую кафедру. Джерард одолжил ее на время из своего клуба. Сестры Алекса с громкими восклицаниями устремились к невесте, оставив своих мужей заниматься маленькими дочерьми. Супруги Белинды и Каролины были несколько озадачены тем, что для проведения церемонии бракосочетания выбрали библиотеку в частном доме, а не церковь.