Странное наследство

Берни обнял старушку и расцеловал в обе щеки.

- Отчего этот мальчишка топчется возле костра, а не помогает Никласу накачать воды?! - он бросил сердитый взгляд на Оливию.

Схватиться с ним и говорить гадости в присутствии этой милой старушки Оливия не могла и невольно закусила губу.

- Тебе не кажется, что ты слишком строг к мальчику?! - миссис Лиззи спокойно встретила предупреждающий взгляд Оливии. - У бедного ребенка не было даже времени по-настоящему оплакать бабушку. Понадобится довольно долгий срок для того, чтобы успокоиться и примириться с потерей близкого человека, Берни, ты слишком требователен к Оливеру!

- Оливер уже заслужил ваше сочувствие?! Суров не я, сурова жизнь мужчины. Мистер Кухарка, иди, покачай свои мышцы, а то они у тебя совсем слабы! - удостоив смущенную девушку лишь беглого взгляда, он повернулся и зашагал к фургону Мэган. - Расседлай и разнуздай сначала моего Презента!

- Берни! Мальчик не справится с твоим жеребчиком! - попыталась остановить его миссис Лиззи.

- Жить захочет, справится! - не оборачиваясь, небрежно обронил мистер Дуглас.

Вопреки ожиданиям жеребец послушно стоял, ожидая, пока девушка расседлает и разнуздает его: вероятно, он был вымотан своим хозяином и жаркой погодой. Презент покорно пошел за ней, ведомый на коротком недоуздке, и довольно пофыркивал, с наслаждением пережевывая сморщенные ломтики яблок, которые Оливия прихватила с собой из мешка с сушеными фруктами. Когда же она стала обливать его из ведра, то конь уже совершенно доверился ей и стоял, точно вкопанный.

Миссис Мартин лишь изумленно смотрела на неожиданно появившуюся симпатию к девушке строптивого жеребца. Потом задумалась над чем-то и неожиданно просияла:

- Эта девочка еще покажет тебе свой характер, Берни! Ты с ней наплачешься! И однажды, Берни Дуглас, ты пойдешь за ней, как твой жеребчик, покорно и преданно. - Сделав это умозаключение, миссис Мартин принялась промывать набухшее мясо, что-то тихо напевая своим все еще приятным голосом.

Напоив коня, Оливия вернулась к стоянке. Дейзи паслась неподалеку, на ровной лужайке. В котле на треноге кипело и пенилось мясное рагу с бобами и зеленью. В большой миске доходило тесто для лепешек.

- Я могу испечь оладьи, миссис Мартин, - предложила Олив.

- Миссис Лиззи! Зови меня миссис Лиззи, Олив. - Старушка откинула со лба выбившийся из-под косынки локон. - Ты меня выручишь, малыш, если поможешь напечь на эту ораву побольше оладий. Наверное, ты хорошо готовишь, Олив? Бабушка научила хозяйствовать?

- Когда-то бабушка работала экономкой и кухаркой у доктора сэра Гэбриэла Пойнсетта… Наверно, мне было бы лучше объявиться, кто я есть на самом деле, и остаться у него поваром…

- А доктор женатый человек, Олив?

- Он старый холостяк, мэм! Но говорят, что очень порядочный человек, настоящий джентльмен. А вот бабушка, несмотря на хорошее отношение к мистеру Пойнсетту, почему-то не доверилась ему. Может, боялась, что в городе я снова буду встречаться с отцом?

- Не доверяю я этим старым холостякам, Олив! Права твоя бабушка… Погоди-ка, я что-то не пойму… Олив, у тебя есть отец? Почему же ты едешь в неизвестность с малознакомым мужчиной? - удивилась миссис Мартин.

- Опять ты крутишься у котлов, упрямый мальчишка?! - грозный голос Берни прозвучал так громко, что Оливия нечаянно уронила кусок теста в сковороду. Раскаленное масло брызнуло ей на запястье. Она охнула и отдернула руку.

- Что тебе нужно от мальчика, мистер Дуглас? - миссис Мартин сердито глянула на мустангера. - Возможно, из него выйдет отличный повар. Трудолюбивый, способный и чистоплотный! Будет работать в ресторане! - и она недовольно покосилась на непричесанную и заспанную Мэган, которая в туфлях на каблуках с опаской пробиралась по неровной почве.

- Пусть Мэган поучится у вас, мэм, как готовить еду! А этот упрямец отправится со мной в кузницу! - Берни Дуглас по-прежнему не желал отступаться от своих намерений и снова давил на Олив.

- Возможно, я стану обучать девицу легкого поведения кухонной работе, мистер Дуглас, если она оденется по-другому! Это же нечистоплотно! - миссис Мартин принялась снимать рабочий фартук.

Олив продолжала переворачивать оладьи, словно ничего не произошло. Мэган стояла рядом с Берни, надувшись и отвернувшись от старушки Лиззи и Олив.

- Я схожу к поилкам, помоюсь, мистер Берни, дорогой. А вы польете мне из кувшина. Мне кажется, пыль набилась повсюду! - Мэган призывно поглядывала на босса, пытаясь переключить внимание патрона с Олив на себя.

- Что ты говоришь, Мэган?! Все уже заработали свою еду, даже этот лоботряс Олив! А ты собираешься трудиться только ночью? - возмутился Берни Дуглас.

Собираясь устроить выволочку Олив, он начал распекать девицу, ставя ей в пример именно своего непутевого воспитанника. Мустангер понял, что сам себя загнал в ловушку.

- Ладно, Берни, прекрати. Ты, наверное, перегрелся на солнце, сынок! - миссис Лиззи снова завязала фартук и принялась помешивать в кастрюле. - Отстань от мальчика! И не трогай его хотя бы то время, пока я работаю у тебя.

- Даже если вы с Никласом соблаговолите поработать у меня до конца лета, я все равно с Оливера глаз не спущу! И если увижу его снова возле плиты…

- То что случится?! - Олив как ни в чем не бывало взяла блюдо и принялась преспокойно выкладывать оладьи из сковороды.

- Олив, дай лепешечку, я так проголодалась! - Мэган капризно сложила губы бантиком и протянула руку с грязными ногтями к тарелке.

- Сходи хотя бы ополосни руки, Мэган. На тебя страшно смотреть! - вновь завелась Оливия от ее пошлого кокетства. - Такое ощущение, что ты только что выпросталась из-под мужчины.

- Олив, веди себя прилично, дитя! - воскликнула миссис Мартин. - Неужели тебя таким словам научила твоя почтенная бабушка?!

- Нет! - Оливия даже наслаждалась этой бессмысленной и грубой перепалкой. - Всяким подобным выражениям меня научил дорогой опекун. Бабушка не ошиблась в выборе воспитателя! Мэгги, сколько босс пообещал тебе заплатить, если ты соблазнишь меня? Мое целомудрие почему-то никак не дает покоя мистеру Берни Дугласу!

Она понимала, что рискует - Берни, вероятно, никогда не простит сегодняшнего высказывания. Но и терпеть, как он помыкает ею, больше не было сил.

- Ты мне совершенно не интересен, сопляк! Толку от тебя! - Мэган презрительно фыркнула, сняла туфли и, поджимая пальцы, отправилась к фургону, не желая ни с кем разговаривать.

Берни Дуглас зашагал к поилкам, не ответив ничего. Он даже не обернулся.

Миссис Мартин осторожно заметила:

- Тебе не идет подобная грубость, дорогая Оливия! Не привыкай браниться, ты - будущая женщина. Твоя сила в любви и нежности.

- И в сострадании! - горько продолжила Оливия. - Понимаете, милая миссис Лиззи, он все время успокаивается, когда добивается от меня грубости и цинизма! - От досады и неловкости перед миссис Лиззи она была готова заплакать.

- Ну-ну, только не лить слезы, Оливия! По-моему, все готово. Иди, милая, я полью тебе из кувшина. И успокойся… Никлас! Созывай народ.

Когда рагу и оладьи были съедены, посуда вымыта и сложена на повозки, а лошади отдохнули, верховые, как и утром, возглавили колонну. Теперь впереди катился фургон Мэган, затем мистера и миссис Мартин, а замыкающим был фургон Оливии.

Снова путешественники неторопливо ехали по плоской равнине. Скоро солнце упало за зубчатые скалы, закрывающие горизонт, и с востока быстро наползала лиловая темнота. На фургонах зажгли опознавательные фонари. Желтоватые огоньки покачивались и слегка подмигивали, когда колеса повозок подпрыгивали на неровностях дороги. Сильнее запахло полынью.

Оливии снова вспоминалась бабушка. Сиротливая могила на окраинном кладбище Райфла. Плоский камень, с выбитой надписью. Стройная молоденькая туя в изголовье, такая же одинокая и беззащитная, как сейчас Оливия.

Лошади внезапно пошли резвее. Вначале Оливия не поняла отчего - то ли почувствовали близость жилья и отдыха, то ли потому, что услышали далекий, но отчетливый и встревоженный вой койотов. От неожиданности сердце у нее забилось в предчувствии чего-то страшного… Да, конечно, теперь она отчетливо услышала топот погони! Похоже, какие-то всадники нагоняли небольшой караван мустангеров. Оседланные кони точно сошли с ума и летели по воздуху, почти не касаясь копытами дороги!