Опасный поцелуй (Самозванка)

Она с трудом перевела дыхание.

— Не думай, что я такая наивная трусиха и опасаюсь властей. Сколько раз я уже была готова пойти в полицию и заявить обо всем, что я знаю. Но чем бы это кончилось? Они начали бы копаться в моем прошлом и, узнав, что я из себя представляю, подвергли бы каждое мое слово сомнению.

Дебора рассмеялась, но ее смех был горек.

— Они бы еще обвинили меня в убийстве Баррингтона. В конце концов, женщина, за которой уже числится одно убийство, способна совершить и второе.

— Не говори так! Не смей! — жестко прервала ее мисс Хейр. — Не ты убила Альберта, Ты только защищала себя от его животных притязаний.

— Мы были обручены с Альбертом. По закону он имел на меня некоторые права, а закон всегда на стороне мужчины.

Мисс Хейр решила слегка развеять печальное настроение молодой подруги новой порцией ароматного чая. История Деборы была известна ей во всех ее трагических деталях, и она искренне желала помочь ей.

Стоило ей взглянуть на девушку, как выражение ее глаз, подчас весьма суровое, всегда смягчалось. С того дня когда она заняла место гувернантки Деборы, девочка стала для нее родным существом. Дебора страдала от отсутствия нежности и тепла, и мисс Хейр целиком, без остатка отдала ей свою нерастраченную материнскую нежность. Они не могли быть более близки друг к Другу, даже если бы она была истинной матерью этой девочки…

Часто в этом холодном, мрачном и несчастливом доме мисс Хейр задавала себе вопрос — как в такой атмосфере могло жить существо, подобное Деборе? Сколько было в ней прелестной наивности и сердечной теплоты, живости ума и юмора! От отца она могла унаследовать только самое дурное. Это было хладнокровное чудовище, подобное ящерам, населявшим Землю в доисторическую эпоху. У него не было никаких чувств — лишь одна стальная и жестокая воля.

Чтобы отогнать жуткие воспоминания, мисс Хейр слегка провела пальцами по глазам, вероятно, желая скрыть навернувшуюся слезу.

— Мне кажется, что жизнь не очень много дарила тебе радостей в последние годы. — Она опытным взглядом окинула одежду и грим Деборы. — …И все равно свою молодость ты не скроешь. Наоборот, ты привлечешь к себе особое внимание тех, кто тебя разыскивает. Нельзя все время прятаться. Это не жизнь для молодой женщины.

— Не думайте, что я уж так была несчастлива. Четыре года, проведенных с Квентином, были самыми радостными в моей жизни. Все складывалось так прекрасно, пока… — дальше она уже не могла говорить и разрыдалась.

Овладев своими чувствами, утерев глаза и нос платочком, Дебора выпрямилась на стуле и заговорила вполне спокойно.

— Я так благодарна вам за то, что вы поверили в мою невиновность… И тогда, четыре года назад в случае с моим женихом, и теперь, в истории с Баррингтоном.

— Ничего удивительного. Просто я верю в твое доброе сердце. Ты не способна нанести вред никакому живому существу. Дебора смутилась от похвалы.

— Спасибо тебе, Банни. Я никогда не забуду этих твоих слов и того, что ты для меня сделала.

Мисс Хейр сделала рукой нетерпеливый жест.

— Хватит обмениваться любезностями. Мы не в светском салоне. Перейдем к делу.

— Что за место ты нашла для меня? — спросила Дебора.

— Я разговаривала с неким мистером Греем. Он намерен отдать свою младшую сестренку в нашу школу, чтобы она приобрела здесь лоск. Однако чем дольше длилась наша беседа, тем больше я убеждалась, что для девочки было бы лучше, если бы ей занялся только один частный учитель. И когда эта превосходная идея осенила меня, я тут же подумала о твоей кандидатуре.

— Учительницей? Не гувернанткой?

— Вероятно, здесь лучше подошло бы слово «воспитательница». Между нами говоря, мистер Грей — человек не из высшего общества. Он создал себе богатство на пивных дрожжах или еще на чем-то подобном. Но теперь он прошел в парламент. Понимаешь, что это значит?

— Нет, не очень, — призналась Дебора.

— Это значит, что он и его сестра приобретут особняк в Лондоне и начнут вращаться в высших кругах. Сестра Грея должна будет устраивать приемы, а она сама только-только вышла из классной комнаты. Бедная девочка понятия не имеет о придворном протоколе, о светских манерах, о том, с кем следует и с кем не следует встречаться в Лондоне.

— Как я могу отправиться в Лондон, Банни? Я тут же попадусь на глаза отцу или мачехе. Что тогда со мной будет?

Мисс Хейр позволила себе снисходительно и даже с хитрецой улыбнуться.

— Все дело в том, что мистер Грей не привезет сестрицу в Лондон, пока ее не отшлифуют здесь как бриллиант. Но, чтобы ей не смущаться на первых порах среди наших девочек, он решил поселить ее отдельно. Нечто вроде загона для призовой лошадки, которую до поры до времени держат в стороне от любопытных глаз,

— Где это место?

— Уэлс, Дебора. Его поместье находится совсем рядом с Уэлсом.

Вздох облегчения вырвался у Деборы.

— Уэлс, — повторила она.

— Да, Уэлс. Именно тот городок, где такой замечательный собор, который, как я заметила, ты регулярно посещаешь. Мистер Грей готов платить тебе очень щедро, так как я прекрасно отрекомендовала тебя. К сожалению, все это продлится только несколько месяцев.

Под слоем пудры краска залила лицо Деборы. Все выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой. И это немного пугало девушку.

— Чтоты рассказала ему обо мне?

— Только правду. Без всяких прикрас. Я уверена в тебе больше, чем в себе самой. Мое мнение отвоих способностях, знаниях, характере всегда было неизменным.

Мисс Хейр слукавила только в одном. Дебора могла быть прекрасной наставницей, но не была профессиональным педагогом. Она многому научилась под началом мисс Хейр, брала с нее пример, но все-таки мисс Хейр пришлось кое-что скрыть от дотошного мистера Грея. К концу разговор утомил обоих, особенно когда Грей стал интересоваться, бывали ли ошибки в педагогической практике Деборы. Порассуждав еще немного на эту тему с твердокаменной мисс Хейр, мистер Грей сдался.

— Ладно. Никто не совершенен в нашем мире, даже ваша замечательная мисс Морней. Если ошибку можно исправить — это уже не ошибка.

Он пришел в восторг от высказанной им самим глубокой мысли и выразил желание как можно скорее лично познакомиться с будущей наставницей. Его чем-то насторожило выражение лица мисс Хейр, когда та стала вдруг объяснять, что главным и, наверное, единственным недостатком является мягкость ее характера и то, что она часто позволяет людям брать над собой власть. Здесь внезапно мистер Грей посерьезнел, перестал шутить и его красивые лучистые глаза сузились. После этого в разговоре была поставлена точка. Дебору почему-то встревожил рассказ мисс Хейр.

— Банни! Пойми! Лорд Кендал очень умен и обладает такой большой властью… Он мог послать за мной констеблей или даже солдат. — Она вздрогнула от страшной догадки. — Он мог послать своих агентов.

Мисс Хейр печально вздохнула.

— Честно говоря, Дебора, ты слишком часто даешь волю своему воображению. Нет-нет, я не собираюсь с тобой спорить. Когда ты познакомишься с мистером Греем, ты сама посмеешься над собой. Я никогда не встречала более обаятельного и добродушного джентльмена. Мне он понравился с первого взгляда.

Тревога, которая вдруг пронизала все тело Деборы, немного ослабла. Мисс Хейр была хорошим физиономистом и знатоком человеческой натуры. У нее имелся большой опыт общения с самыми разными людьми.

— Когда состоится наше знакомство?

— Он хотел, чтобы ему разрешили завтра поприсутствовать на твоих занятиях с девочками и посмотреть, как ты с ними обращаешься.

— Нет! Зачем так скоро?

— Он на этом настаивает.

К концу дня у Деборы голова буквально пошла кругом. Разговор с мисс Хейр совсем выбил ее из колеи, и ученицы, почувствовав это, занимались кто чем хотел.

Дебора упорно всматривалась в свое отражение в зеркале, сутулилась, втягивала шею в плечи и, наконец, с криком ярости сбросила с лица уродливые проволочные очки, сорвала с головы муслиновый чепец и упала лицом в подушки, чтобы заглушить рыдания. Когда же оборвется цепь несчастий, сопровождающих ее жизнь? Ее молодость уходит безвозвратно, а все, что она делает, приводит к весьма печальному концу. Когда это кончится? Почти пять лет живет она в страхе, скрываясь от правосудия. Место гувернантки у лорда Баррингтона показалось ей идеальным. Она хотела ребенка, хотела сына, семью, и вот она получила в свои руки Квентина. Доверие и любовь между ними были безграничными. Женитьба Баррингтона на молодой Софи и светская жизнь послереволюционного Парижа только укрепила связь между ней и ребенком. И вот вновь рука судьбы и чудовищная трагедия! Если бы к Квентину вернулась память! Если бы она смогла оправдаться и одолеть могущественных врагов! Они с мальчиком оставались единственными свидетелями убийства, причем самыми опасными.